Питомец для Князя Тьмы, или Все любят котиков - Белла Снежная

— Она выпила средство, что усиливает ее аромат. Если бы у нее все вышло, я бы скоро обзавелся детьми.

Пара секунд на осознание, вперемежку с попытками разогнать розовых пони с хвостами радугами. Пони убежали быстро.

«Ах она с… собака женского пола! По другому не скажешь! Это она что, захотела Эда таким образом женить на себе? И псинку мою подставила! Вьюрту пол кабанчика и медальку за самоотверженность и доблесть! За то что спас Эда. — возмущение быстро сменилось любопытством. — Или Эд не Вьюрта имел в виду, когда говорил что у нее все могло бы выйти?»

Смотрю на Эда с вопросом. Но он уже не говорит. Опустил голову и молчит. Стало его жалко. Моя жалость к этому мужчине ведет к неожиданным результатам. Вот и в этот раз. Я не удержалась, подлезла к нему и запустила руку…лапку в его шевелюру. Слегка помассировала. Показалось или нет, что Эд слегка нагнул голову ко мне. Вот, снова, еще немного. Странным образом, меня это тоже успокаивало. Я уже сама подсела к нему ближе и запустила обе лапки. Прикрыла глаза, наслаждаясь. И вскоре сама заурчала от удовольствия.

Нашу идиллию нарушил новый шум.

«Снова?!»

Вышли из Эдом вместе из комнаты. Картина маслом! Вьюрт пойман на месте преступления. Стоит возле разбитого окна в гостиной. Две головы опущены, вроде признают свою вину, а вот третья счастливо скалится. Но после, словно спохватилась, тоже опускается. Эд сложил руки на груди. Я села возле него, недовольно размахивая хвостом и постукиваю правой передней лапкой.

Но Вьюрт быстро сообразил кто в доме хозяин, и подвинул меня с пьедестала. Песику повезло, после массажа головы Эд был в хорошем расположении духа и сразу простил Вьюрту его шалость.

Цербер убежал, счастливо виляя хвостом. Одним. Почему у Цербера один хвост и три головы. Где равноправие? А если бы было у него три хвоста, мог бы им устраивать цунами. Но тогда он бы уже был не цербером, а… цербер-кицуне?

— И где ее снова носит? — спросил Эд, заставляя посмотреть на себя.

Что за новая «она»? Не успела одна уйти, тут же другая на горизонте?

— Уборщица словно сквозь землю провалилась. Даже не чувствую ее. Может на улице. — говорит Эд, то ли мне, то ли сам с собой.

Бурча еще что-то себе под нос, ушел на улицу. Наверное, на поиски… меня?

«Нет там никого! Вот она я». — говорю, провожая его взглядом.

Ничего не оставалось, как идти снова становится служанкой. Вот здесь то Вьюрт и показал нам свой характер. К концу дня у нас была еще одна разбитая ваза, он сорвал и разодрал картину, погрыз диван и кресло. А прислуга вообще ходила на цыпочках. Боясь привлечь его внимание.

Что самое интересное, за все это Эд ему и слова не сказал. Как мне потом вечером объяснил Лиам, это из-за того что сделала уборщица. Наш Вьюрт впервые испытал влечение, а его обломали. Я впервые увидела как страдают церберы. Они уходят во все тяжкие.

Отпустило Вьюрта лишь к вечеру. Второго дня. Он не носился по дому, не кидался ни на кого, не хватал никого за ногу, не пытался закопать.

Ночью вернулся в дом к Лиаму, и уснул. А утром с первыми лучами ситуация повторилась.

Я спала в комнате с Эдом. У него спокойнее. Засыпала на кровати, на второй подушке. Часто просыпалась ночью оттого что чувствовала взгляд мужчины, или как он гладил меня. Просто легко водил по шерсти. Было мило и очень нежно. Из-за этого я наконец решилась признаться. Через пару дней, когда Вьюрт успокоится, или Рик вернется, и сперва с ним решить вопрос, а после с Эдом. В общем я пока думала с кем говорить первым. Но случилось все немного раньше.

Примерно на четвертый день после того как нам подкинули Вьюрта, я убиралась на кухне. Решила приготовить сама себе быструю пиццу. Слегка увлеклась правда, наготовила как на роту солдат, или на одного голодного оборотня…

В общем, стою на кухне, мою посуду. Входит Эд. Весь такой молчаливый, серьезные, дышащий тестостероном. Замечает меня, застывшую со сковородкой в руках. Так же молча как зашёл, садится за стол. Поставив локти на стол, опустил голову, запустив в волосы руки.

В этот момент он выглядел очень уставшим. Стоять к нему спиной и просто молчать лично мне не хотелось. Я и так в последнее время очень много молчу. С прислугой другой не общаюсь, они меня не замечают. Как кошку меня никто не слышит. Выбор невелик. В теле человека со мной нормально говорит лишь Лиам, что сейчас занят Вьюртом и обучением, парня решили отправить в крутую Академию для мальчиков. И Эд. Но он сейчас слишком загружен. Настраивает порядки в стае, ущемляет бунты, договаривается с Академией, я слышала он узнавал, можно ли туда с питомцами ехать. Но вроде не разрешают. Вьюрт и Лиам расставаться не хотели. Из-за этого Лиам и Эд часто спорили. Короче, тяжелые у него времена.

Поставила перед Эдом чашку с травяным чаем, и поделилась своим поздним ужином. Сама села напротив него. Себя, конечно, тоже чаем не обделила.

— Ты выглядишь уставшим. — говорю ему, как только Эд поднял взгляд.

Судя по его виду, услышал этот божественный аромат, что издает пицца.

— Столько всего навалилось. — говорит он, подсовывает к себе чай, берет пиццу. — Да ещё и сплю в последнее время плохо.

Догадываюсь. Тяжело вздохнула. Вдруг захотелось притулить Эда к своей груди как маленького, пожалеть, поцеловать. Сказать что недолго осталось. Скоро все наладится. Он умный, он точно что-нибудь придумает. Но держу себя в руках.

— Плохие сны? — уточняю.

— Я бы сказал навязчивые. — улыбнувшись грустно говорит он.

Мне стало его почти жаль. Пробыл невесть сколько в цепях, выжил, вернулся домой, вернул власть, а ему и здесь жизни нет. То цербер мешается под ногами, то кошка. С одним брат дружит, не оттащишь. С кошкой тоже сложно, прибить ее не можешь, потому что обязан ей жизнью. Бедненький.

— Я думаю ты со всем справишься. — прикоснувшись к его сжатым рукам говорю.

И понимаю что совершила ошибку.