Мачеха для маленькой княжны, или Ты (не) станешь злодейкой - Кира Стрельнева

— Еще немного потерпи! Ладно?

Хоть Ребекка и является сейчас самым обычным человеком, но то, что она была носительницей тьмы, которая поделилась с ней многими тайнами не только касающимися жизни самой княжны, но и всех предыдущих хранителей тьмы, изменило ее навсегда. Выглядит она как ребенок, но вот в душе уже давно им не является, и это печалит меня, ведь я так надеялась, что у нее будет беззаботное детство, которое она заслуживает…

Ребекке не интересно с ее сверстниками. Она больше времени проводит с взрослыми и очень много учится. Мне иногда кажется, что она поставила себе цель — каждый месяц бить рекорды по поглощению новых знаний. Периодически даже закрадываются мысли, что она готовится к чему-то. Однажды я спросила об этом, и та просто ответила: «Мелисса, никогда не знаешь, что будет дальше и какие знания могут пригодиться. Я хочу быть готовой ко всему».

Написание картин — ее единственная отдушина. Лишь во время того, как она творит новый шедевр, я вижу беззаботную девчонку, а не умудренного жизнью старца с лицом ребенка. Наверное, именно поэтому я и не могу ей отказать, когда она просит написать мой портрет.

— Все готово! — радостно хлопнула в ладоши Ребекка, и я со стоном старой бабки поднялась со своего места. — Думаю, что папа будет просто в восторге от этого подарка! Как ты считаешь?

Я подошла к портрету и внимательно осмотрела его, поражаясь мастерству художника. Ребекка все-таки невероятно талантлива. Столь детально передать все и одновременно с этим добавить что-то свое.

— Портрет потрясающий, но их у твоего папы уже много.

Ребекка уже несколько раз дарила Эдгару картины: и с моим портретом, и где мы с князем вместе, а были и те, где мы всей семьей там изображены. У моего мужа уже собралась целая коллекция.

— И что? Папа очень любит нас. А эти портреты — наша история и воспоминания о прекрасных мгновениях, которые запечатлены на века.

— Да, ты права. Это история нашей семьи, — кивнула я, улыбаясь.

— Ой, Мелисса, я же опаздываю! — неожиданно спохватилась Ребекка. — У меня же занятия по живописи скоро начнутся! Так все, увидимся позже!

Я и глазом моргнуть не успела, как Ребекка убежала. Сегодня у нее теоретические занятия с мистером Бигли. Да-да, у княжны новый преподаватель. Кстати, весьма молодой и симпатичный мужчина.

Предыдущего же преподавателя по живописи Ноана Дуэрти казнили три года назад. Как оказалось, именно он был замешан в покушениях на меня и Эдгара.

Ноан Дуэрти оказался дядей биологической матери Ребекки. Он знал о силе девочки и той тьме, которой та владела, и решил использовать свои знания, чтобы воспитать идеальную для себя ученицу, которой смог бы управлять. Весьма самонадеянно, конечно. Сомневаюсь, что у него бы получилось подчинить себе тьму, но все же Ноан действительно в это верил и ради этого на многое пошел.

Для начала ему нужно было устранить всех близких Ребекке людей, которые могли бы влиять на нее. А тут еще я появилась. Могла родить наследника для Эдгара, что совсем не вписывалось в планы Дуэрти. Поэтому тот решил поторопиться и устранить нас с Эдгаром одновременно. После он занялся бы Джаспером, чтобы тот не смог бы взять опеку над девочкой. Не знаю точно, как, но Ноан планировал в итоге сам стать опекуном Ребекки, которая в тот момент была бы сломлена от потери близких.

К счастью, план провалился. Шон Билиш, который и помогал ему во всем этом, дал против него показания, когда Эдгар его поймал. В итоге Шон был приговорен к пожизненному заключению в темнице, а Ноан к смертной казни.

Кстати, именно Ноан поспособствовал тому, чтобы магические путы, что сдерживали тьму в Ребекке, потихоньку истончались. Он во время их занятий использовал темное заклятие. Этот идиот считал, что помогая тьме, он обзаведется ее поддержкой в исполнении его планов. Не понимал он, что тьма лишь использовала его, чтобы вырваться на волю и захватить Ребекку. Сам же Билиш ей не был нужен. Зачем ей тот, кто надеется управлять Ребекой? Тьма хотела это сделать сама. Ей не нужны были конкуренты.

— Мелисса, у меня есть для тебя подарок, — сказал Эдгар, когда мы оказались с ним наедине в наших покоях.

— Подарок? Мне? — удивилась я. — Мой дорогой муж, наверное, забыл, что подарок должна дарить я. И то завтра, ведь именно у него завтра день рождения.

— Для меня подарок — сделать приятное для тебя. Честно говоря, хотел дождаться завтрашнего дня, но не могу удержаться.

Эдгар протянул мне бархатную коробочку, и я тут же открыла ее.

— Не может быть… — потрясенно выдохнула я, смотря на лежащий там браслет из фамильного гарнитура семьи Бакер. Тот самый браслет, который был потерян в день свадьбы.

Клара тогда говорила, что брак будет счастливым у той невесты, что выйдет замуж в этом гарнитуре, но браслет я тогда потеряла. Не знаю только, до самого бракосочетания или после.

В принципе, несмотря на все испытания, что выпали на нашу долю, мы с Эдгаром счастливы. Наш брак можно было бы назвать идеальным, если бы не одно но — за все это время я так и не смогла забеременеть. Сколько лекарей мы обошли, и все в один голос говорят, что физически я здорова и могу зачать, но почему-то три года это сделать никак не получается.

— Я увидел его совершенно случайно на рынке и тут же узнал. Поэтому сразу выкупил. Вспомнил о семейной легенде, что ты мне рассказала, и знаешь, о чем подумал?

— О чем же?

— Раз уж чудо-комплект вновь в полном составе, может, ты… выйдешь за меня еще раз замуж?

— Эдгар, это ты что, предлагаешь сначала развестись? Решил таким хитрым образом избавиться от меня? — хитро прищурившись, спросила я.

— Ни в коем случае, — покачал головой мой муж, обнимая меня. — Куда я теперь без тебя? Ты — моя жизнь, Мелисса. Без тебя и меня нет.

Я улыбнулась, вдыхая родной и любимый аромат мужчины, который тоже стал для меня всем.

— Тогда какие варианты?

— Предлагаю отправиться с тобой на остров Оделор. Там мы сможем еще раз пожениться, но уже по их традициям. Они несколько отличаются от наших. Я кое-что успел прочитать. Думаю, что свадьба должна тебе понравиться. Там…

— Я согласна выйти за тебя, мой князь, — сказала я, смотря прямо в глаза своему мужу.

— Люблю тебя, моя княгиня.

— А