Ардан. Войско света. Книга вторая - Талех Аббасов

— М-да, — выдохнул шэхар, и было из-за чего. Какими бы сильными ни были Райсэн и его отряд, они вряд ли выдержат натиск такой оравы ходячих трупов.

— Когда? — после долгого молчания спросил Резо.

— У тебя есть четыре дня, чтобы покинуть Марит.

— Ясно, — Резо обречённо кивнул, его лицо помрачнело. — Тогда мои сведения тебе не пригодятся.

— Какие сведения? — оживился Годи.

— Через энир принцесса собиралась штурмовать Трасот. Как и какими силами — неизвестно. Но теперь это уже не важно…

— Ты прав, — Годи поднялся с табурета и, по-прежнему горбясь, подошёл к столу. Наполнив кружку бароса, сделал несколько глотков, затем, вытерев рукавом губы, добавил. — Тебе следует убраться из города поскорее, дружище. Четыре дня.

* * *

— Четыре дня, значит, — задумчиво произнесла Зирани, сидя вместе с Дэндженом и Резо в зале совещаний. Шэхар был мрачнее тучи.

— Плохо, — буркнул Дэнджен.

— Да, плохо, — Зирани кивнула. — Но мы знали, что Калдан не успокоится, пока не уничтожит Марит. Поэтому всё это время готовились к нападению и возможной осаде.

— Мы справимся? — оживился Резо и поднял взгляд на принцессу.

— Не знаю, может быть. Мы не предполагали такой атаки. Калдан нас переиграл. Мы думали, что он не станет отправлять войска, дабы не оголять столицу. А тут… — Зирани замолчала и задумалась.

— Что тогда нам делать? — спросил Резо. — Бежать?

— Не для того мы расширяли Марит и принимали беженцев со всего Эриоса, — закрыв глаза, принцесса мотнула головой, рыжие пряди золотым водопадом качнулись из стороны в сторону. — Но тебя не должно волновать, что нам следует делать.

— Почему?

— Потому что ты покидаешь город, — произнесла Зирани и вгляделась в ошалевшее лицо шэхара. — Калдан не должен знать, что ты перешёл на нашу сторону. Если мы справимся с этой напастью, а ты останешься, то станет ясно, что ты предатель.

— А если не справитесь?

— Тогда ты, по крайней мере, выживешь.

— Но почему, Ваше Высочество?

— Потому что тебя здесь ничего не держит, кроме клятвы верности, данной мне. А люди здесь живут давно и не станут убегать. Беженцы, возможно, отправятся дальше — в Зарас.

Резо не стал говорить, что в Марите его удерживает куда больше, чем клятва. Ему здесь хорошо, и это оказалось куда более веской причиной, чтобы остаться. Однако он не смел перечить принцессы.

— Отправляешься завтра. Минай передаст тебе послание для Вассы.

— Как прикажете, Ваше Высочество, — Резо встал из-за стола, поклонился и покинул зал совещаний.

* * *

Сидя за столом в лаборатории башни, Минай уже битый час размышляла над созданием нового осадного орудия, но ничего путного в голову не лезло. Магия сама по себе — оружие, и девушка совсем не представляла, как объединить силу стихий с материей до такой степени, чтобы получилась сокрушительная мощь. Ну да, есть возможность зачаровать баллисты, катапульты, тараны, но это не поможет, ибо потребуется слишком много магии, дабы достичь нужного результата. А насколько Минай знала, стены столицы тоже зачарованы и в любом случае ослабят удар снаряда. Здесь требовался совершенно новый подход.

Открылась дверь, и Минай уставилась на вошедшего Резо. Чего это его пропустили в святая святых башни магов? Не обращая внимания на колдунью, шэхар прошёлся вдоль книжных шкафов, полок с блестящими колбами и ретортами, с интересом смотря по сторонам.

— Так вот, где маги творят, — тронув ногтём одну из пустых колб, произнёс Резо. — Занятное местечко. Никогда в подобных не бывал.

— Меня тоже удивляет, как это тебя пропустили.

— Я тут по приказу её высочества и с её же разрешения.

— Понятно, — Минай кивнула. — Что тебе надо? Давай побыстрее с этим разберёмся. У меня много дел.

— Я возвращаюсь… к Калдану.

— Всё же решился… — Минай с трудом себя удержала, чтобы не убить гостя.

— Не совсем. Это приказ её высочества. Я возвращаюсь в Трасот, но не собираюсь служить Калдану. Обстоятельства вынудили. Думаю, ты сама скоро всё узнаешь.

— Хорошо, — Минай расслабилась. — Но пришёл ты сюда явно не прощаться.

— Письмо для Вассы. Я передам.

— Ясно, — колдунья отложила в сторону пергамен с перечёркнутыми набросками и взяла новый лист.

Пока Минай писала гусиным пером, Резо продолжал глазеть по сторонам. Подойдя к висящему на стене светильнику, он с интересом уставился на зависший в воздухе между металлическими кольцами огонь.

— Интересная штука, — заявил он. — Уж всяко лучше чадящих факелов и масляных лампад.

— Обычный милеритовый светильник, — не отрываясь от письма, ответила Минай. — Фокусирует и удерживает магию, не позволяя ей рассеяться.

— Это для тебя он обычный, — усмехнулся Резо. — А было б не плохо, если б эти светильники не только удерживали магию, но и стреляли ею.

Минай замерла от пришедшей в голову мысли.

— Что ты сказал?

— Говорю, было б не плохо…

— Резо, ты гений! — вдруг воскликнула колдунья.

— Эм… я-то что… я просто… — смутился шэхар.

— Вот сейчас я действительно рада, что не убила тебя, — произнесла Минай и рассмеялась.

— А раньше была не рада? — съязвил Резо.

Минай пропустила мимо ушей вопрос, лихорадочно отложила в сторону пергамен с недописанным посланием и взялась за чистый лист, боясь, что пришедшая в голову мысль забудется. Быстро сделав несколько зарисовок с заметками, она облегчённо вздохнула и улыбнулась. Затем перевела внимание на незавершённое письмо.

— Спасибо, Резо, — произнесла Минай, чиркая пером по листу.

— Да не за что, — шэхар пожал плечами.

— Всегда есть за что.

На это заявление Резо лишь неопределённо хмыкнул.

Вскоре Минай закончила писать, свернула пергамен в трубочку. Вложив лист с посланием в цилиндрический деревянный футляр, залила крышку сургучом и приложила к нему кольцо жрицы смерти.

— Все ещё носишь этот знак? — спросил Резо, поглядывая на печатку на среднем пальце её правой руки.

— На всякий случай. Как видишь, пригодился, — протягивая ему деревянный цилиндр, ответила Минай. — Больше тебе ничего не надо?

Приняв футляр, Резо опустил его на дно походной сумки.

— Нет.

— Тогда ступай. Мне надо точно всё рассчитать.

— Что ж, бывай, колдунья, — ответил Резо и направился к выходу.

— И тебе удачи, — произнесла ему в спину Минай.

— Ага, — не оборачиваясь, он поднял руку на прощание.