Отметчик и разносчица - Александр Ермаков

Ознакомительный фрагментумозаключение, что теснота – это ещё одна составляющая адских мучений, также как беспорядок, языковой барьер, равнодушие, отсутствие страха, чувств и угрызений совести. Марк понял, что настоящий ад – это когда тебе на всё наплевать и ты превратился в сплошную кость без сердца и нервов. Чуть позже он пополнил этот список и добавил в него храп. Марк даже порадовался за себя, что храп его так достает: «Значит, я еще не до конца окостенел и превратился в скотину. Еще не всё потеряно».

На плацу отметчика встретил начальник конвоя. Каторжане стояли в шеренгу, переминаясь с ноги на ногу. Они ждали своей участи в одноразовых респираторах. Их лица покрывала серая пыль. Пленные, то и дело, щурились и чихали в малонадежные маски. Марк сразу заметил ее. Это была стройная блондинка с длинными волосами. Это была землячка! Остальные выглядели более чем странно и являлись представителями инопланетных цивилизаций. Они были явно неземного происхождения: какие-то непропорциональные головы, формы тел и конечностей. Но на судьбу инопланетяне не обижались. Такими их создал Всевышний, наградив каждого разными эстетическими чувствами и стереотипами прекрасного.

Марк быстро пересчитал заключённых и сверил со списком. Всё верно – сорок голов. Затем через переговорное устройство обратился к начальнику охраны:

- Эту подстричь под «ноль»! – он указал пальцем на грудастую блондинку. – И, давай, по одному заводи в табельную.

Начальник молча кивнул и махнул солдатам. Двое подошли к девушке. Один согнул пленницу в поясе и зажал между колен, а другой быстро машинкой для стрижки волос обработал голову под бильярдный шар. Блондинка пыталась сопротивляться, но ее усмирили электрошокером.

«Для твоей же пользы. В целях личной гигиены, детка. Блохи, вши, лишайная перхоть, иностранные бородавки здесь повсюду. Когда увидишь, как летяги хватают за волосы и увлекают за собой, сразу возрадуешься», – подумал Марк и пошёл в табельную. Он включил свет, снял автомат и вытянул ствол на два метра, затем выставил нужный номер и стал ждать.

Двое солдат завели заключённого. Они крепко держали инопланетянина за руки и плечи. Ему сняли респиратор, засунули кляп и прислонили к стенке. Щёлкнули зажимы и зафиксировали голову. Марк осторожно приставил «шлёп» и нажал на курок. Через секунду на лбу несчастного высветился пятизначный номер.

- Готово! Уводи! – Марк дал команду и солдаты потащили на площадку приемки нового заложника перевалки.

Процесс пошёл. Марк мастерски делал своё привычное дело, меняя баллончики с краской. Пару раз его пытались достать ногой, но он легко увернулся. Когда завели блондинку, Марк был уже весь мокрый. Отметчик аккуратно шлёпнул заключённой на лоб номер, хотя лысая девушка трепыхалась и пыталась что-то кричать. Её спелые упругие груди вздрагивали под комбинезоном с биркой стюардессы космических авиалиний. На бирке красовалось имя «Виктория». Марк по достоинству оценил ее формы, которые на все сто процентов отвечали его вкусам и стереотипам прекрасного. «Хорошо, что я в противогазе и она не видит моё лицо. Пришлось бы потом долго извиняться и объясняться» - подумал отметчик и махнул рукой солдатам. Охрана быстро увела несчастную лысую красавицу на площадку приемки.

Марк снял противогаз и вытер коротко стриженую голову полотенцем. Он закурил и посмотрел на часы: «До конца смены осталось совсем немного. Старушки уже, наверно, нет. Вот, и еще один день пролетел бестолково и отвратительно. Словно я смотрю какой-то дурацкий сон и не могу проснуться. Как будто, всё происходит не со мной. Ладно, пойду, исполню последнюю волю умирающей».

8

В конце фиолетового часа Марк закрыл табельную. В противогазе, с автоматом наперевес, он запрыгнул в дрезину и направился на «разборку». Так назывался разборочный павильон сборочного цеха, куда в последний путь провожали тела умерших заключённых. Это было жуткое место со своими разделочными станками и комбайнами, моргом и крематорием.

Отметчик показал на КПП, смотрящему в окно, рогатому вахтёру фигу – негласный пропуск работников перевалки и беспрепятственно прошел на черепной склад. Шум работающих механизмов заглушил шаги и скрип открывающейся железной двери.

Дежурный чёрт сидел в кресле, закинув грязные ботинки на стол, курил и ковырялся в носу.

- Я за разносчицей, – начал Марк.

- Вон, она на полке, – чёрт бросил в ту сторону очередную козявку в виде серого шарика. – Долбаная пыль уже достала! Полный нос этой хрени.

Марк сразу узнал череп старушки по одному единственному зубу, который она иногда показывала, когда ему удавалось ее рассмешить. Он бережно снял череп с полки и, обмотав полотенцем, положил в рюкзак:

- Ну, бывай! – кинул он дежурному. – Противогаз носить надо, тогда и пыли в носу не будет.

- Что, самый умный? – огрызнулся черт. – Я уже три противогаза рогами порвал. Чуть в штрафбат за вредительство не упекли.

- Спили рога, если мешают.

- А ты отрежь себе уши. Что, больно будет? Вот, и мне больно.

Марк ничего не ответил и поспешил к выходу. Он вернулся на смотровую вышку как раз вовремя. Начинался вечерний мониторинг с комендантом. Отметчик плюхнулся в кресло и включил связь. На экране появилось страшное лицо Плеширея, и бывший машинист кранолёта непроизвольно икнул.

Хотя смотровая вышка Марка была первой, мониторинг почему-то всегда заканчивался на нём. Он стал рассеянно слушать отчеты других отметчиков, вспоминая новую разносчицу. Низкий бас коменданта привёл его в чувства:

- Марк, вонь страусиная! Я слушаю!

Марк быстро отчитался о проделанной работе, заглядывая в журнал.

- Это всё? – рявкнул Плеширей.

- Да.

- Череп забрал?

- Так точно!

- Покажи!

Марк быстро развернул полотенце и показал в камеру череп старушки.

- Отжужжалась старая зелёная муха! – засмеялся комендант, показав всем черный язык и огромные жёлтые клыки. – Я помню молодой эту дерзкую вайвайку. Никто здесь столько не протянул, сколько эта вяленая мышь. Так что, храни, береги, тряпочкой протирай! Понял, протухший осьминог?