Мечников. Клятва лекаря - Игорь Алмазов

— Держи! — крикнул я и бросил дяде свою саблю.

Затем сорвался с места и рванул на Сухорукова. Между пальцев, которыми он держал ребёнка, блеснул скальпель. Но я собирался успеть.

Главное — вырвать из его руки Серёжу, и после этого вступить в бой, уже не сдерживаясь.

Пока Олег набросился на стоящих рядом мертвецов, я подлетел к Сухорукову и понял, что времени практически не остаётся…

Некромант приложил к шее ребёнка скальпель. Повезло, что он был ослаблен из-за потери руки. Кроме того, управляться одной левой Сухорукову удавалось с трудом.

Я понял, что не успеваю. Не дотягиваюсь. Ещё секунда — и он ранит младенца.

И в одно мгновение всё резко изменилось. Мою левую руку пронзила адская боль, затем по ней пробежал магический импульс. Я стиснул зубы, чтобы не закричать.

Рука удлинилась. Сустав растянулся, кости стали больше, чем были. А из пальцев вырвались острые когти.

И этими когтями я рассёк Сухорукову грудь. Громко вскрикнув, некромант выронил младенца. Я тут же поймал своего двоюродного брата и прижал правой рукой к себе.

— Дядя! Срочно забери его! — прокричал я. — Забери и убегай! Направляйся в город. Вам лучше держаться от меня подальше.

Потому что левая рука уже стала упыриной. Такой же вытянутой, изменённой, как у Красногривовских монстров.

Олег отреагировал моментально. Выхватил у меня ребёнка и, хромая, прорвался сквозь стену мертвецов, зарубив нечисть моей саблей.

Не лгал дядя, всё же доводилось ему участвовать в дуэлях. Саблей он владеет очень даже неплохо.

— Это что ещё за дерьмо⁈ — вскрикнул Сухоруков, затягивая лекарской магией свои раны. — Мечников… Ты чего… Что у тебя с рукой⁈

— Не получишь ты обратного витка, Антон, — улыбнулся я. — Вряд ли когда я стану упырём, он сохранится.

К моему удивлению, Сухоруков задрал голову и издал истошный вопль отчаяния.

— Да как же ты умудрился? Дал этим тварям себя укусить? — вцепившись в свои же волосы единственной рукой, пробормотал он. — Нет, это плохо. Очень плохо. Мне нужна твоя сила, я не могу её потерять! Иначе весь мой план пойдёт коту под хвост!

— Что ж, в таком случае придумай, как мне излечиться от этой заразы, — ответил я. — Второго лекаря с обратным витком ты днём с огнём не сыщешь.

Левая рука горела огнём. Похоже, принятые мной препараты сыграли свою роль. Я сдержал лихорадку, а потому пока что обратилась только одна рука. Если бы я не подготовился заранее, то уже давно бы стал упырём.

— Подожди, Мечников, — помотал головой Сухоруков. — Лучше меня Красногривовский лес не знает никто. Но даже я не имею ни малейшего понятия, как избавиться от этого недуга. Проклятье, ты будто назло мне позволил упырю себя укусить!

Я обернулся и убедился, что дядю на горизонте уже не видно. Видимо, он уже приближается к городу. А значит, можно больше не сдерживаться. Я сорвался с места и вновь налетел на врага. Сухоруков выставил вперёд левую ладонь и попытался прикрыться зарядом из некротики, но я пробил его защиту лекарской магией, а затем схватил патологоанатома за грудки одной лишь мутировавшей рукой.

Ко мне уже неслись мертвецы.

— Останови их, если хочешь жить, — приказал ему я. — Отмени свой приказ!

— Некроманты смерти не боятся! — хохотнул он. — Давай, Мечников! Прикончи меня. Кто знает? Может быть, я даже восстану из мёртвых?

Мне искренне хотелось избавиться от этого мерзавца раз и навсегда. Но он был мне нужен. Без Сухорукова я вряд ли смогу доказать властям, что некромантия в Хопёрске — это его рук дело.

Поэтому придётся притащить его в город силой. Живым, но обезвреженным.

Я бросил Сухорукова в наступающих мертвецов. Двух он повалил своим телом, а ещё двум мне пришлось вырвать некротические сердца вручную. Безумно это признавать, но рука упыря — штука удобная. Жаль только, что я не могу контролировать процесс обращения. В противном случае можно было бы избавляться от врагов даже без сабли!

Стоп, о чём я вообще думаю? Откуда эти кровожадные мысли? Видимо, яд упыря вновь берёт надо мной контроль.

Я избавлялся от мертвецов, а в моей голове активно циркулировали мысли. Что-то в этой болезни казалось мне неправильным. Кажется, я упускал какую-то важную мысль.

Нелогично… Процесс развивается слишком нелогично, даже если учесть, что зараза магическая. С одной стороны, я подавил распространение противовоспалительными, но тогда, почему одна рука всё же обратилась так быстро?

Будто мой предыдущий ход одновременно и помог, и помешал болезни. Но почему?

— Чёрт с тобой, Мечников! — в отчаянии вскрикнул Сухоруков, осознав, что я прикончил всех его мертвецов. — Я ещё приду за тобой, будь уверен!

Некромант попытался сбежать, но потерял бдительность. И в этот момент на его лицо, издавая боевой жужжащий клич, запрыгнул Токс.

— Проклятый мана-клещ! Слезь с меня! — прокричал сопротивляющийся Сухоруков, но было уже поздно.

Когда Токс выплеснул ему на лицо яд, я уже добрался до некроманта и влил в его сонные артерии обратный виток. К счастью, он всё ещё мог проходить даже сквозь изменённую руку.

Магия вызвала кратковременный спазм сосудов, из-за чего Антон Сухоруков моментально потерял сознание. Вымотанный после тяжкого боя, я уселся на землю и провёл правой рукой по вспотевшему лицу. Токс мельтешился рядом со мной.

— Ты большой молодец, друг, — улыбнувшись, сказал ему я. — Если бы этот придурок снова сбежал… Не знаю, что бы в таком случае нам пришлось делать. Из-за него и так все Хопёрские леса в опасности. Неизвестно, сколько уже этот гад распространил некротики.

Забавно, но чем-то своим поведением Токс напоминал мне собаку. Будто не клещ, а верный пёс, который готов прийти на помощь в любую минуту. Не знаю, как работает некромантия, но, кажется, в зомби Сухоруков души не помещает. А в клеща какая-то душа точно попала. Казалось, что в его маленьком тельце есть настоящий развитый мозг.

Мозг…

И совершенно случайно этот ход мыслей привёл меня к невероятному умозаключению. Я понял, как работает обращение в упыря.

— Конечно же, Токс… — рассмеялся я. — Вот почему противовоспалительные так странно подействовали…

Я оказался на пороге открытия лекарства от обращения. И в первую очередь мне нужно помочь себе самому. Интуиция подсказывает, что жить мне осталось не