Законник Российской Империи. Том 7 - Оливер Ло

Виктор молча кивнул, а я погрузился в размышления. Романова предложила опасную игру, и пока неясно, каковы её истинные цели. Но в одном я был уверен: что бы ни готовила сестра императора, я не позволю ей навредить ни империи, ни тем, кто мне дорог.

И если для этого придётся вступить в сделку с ней — что ж, иногда сражение выигрывает не тот, кто наносит удар первым, а тот, кто умеет выждать и нанести удар последним.

Глава 2

Вечер выдался необычайно тихим. Я сидел в своём кабинете, перечитывая странное предложение Авроры Сергеевны, раздумывая, какую игру Романова затеяла на этот раз. За окном начинал моросить весенний дождь.

Внезапно я уловил движение. Кто-то бесшумно проскользнул через приоткрытое окно, словно тень. Я не вздрогнул и не потянулся к оружию — знакомый силуэт в чёрном был мне хорошо известен.

— Дядя Эдвард, — я отложил бумаги. — Всё ещё не освоил сложное искусство пользования дверью?

Мужчина стоял у окна — высокий, прямой, в чёрном сюртуке, плечи которого слегка намокли от дождя. Его белые глаза были скрыты за круглыми красными очками — подарком моей матери.

— Двери слишком предсказуемы, — ответил он своим ровным, лишённым эмоций голосом. — К тому же мне не хотелось беспокоить твоих слуг в такой час.

Он снял перчатки механическим движением. Несмотря на свою слепоту, Эдвард двигался с уверенностью и грацией, которой позавидовал бы любой танцор.

— Выпьешь? — предложил я, поднимаясь.

— Нет, благодарю.

Типично для него — никогда не принимать мелкие человеческие удовольствия.

— Что привело тебя ко мне посреди ночи? — спросил я, когда он устроился напротив меня. — Тебя не было достаточно долго, думаю, это было что-то важное.

— Ты всегда был проницателен, — Эдвард снял очки, обнажая абсолютно белые, без зрачков, глаза. — Я пришёл тебя предупредить. И рассказать правду, которую ты имеешь право знать.

Когда Эдвард говорил таким тоном, это всегда означало что-то важное.

— Твоя мать, Мария, — начал он, — не была обычной женщиной.

— Это я понял довольно давно, — хмыкнул я. — Не каждая мать двигает прогресс медицины целой империи семимильными шагами, и не создает чудесные медицинские препараты из ничего.

— Не из ничего, — поправил Эдвард. — Ничто не создаётся из ничего. Даже в Вечном Городе.

— Вечном Городе? — я прищурился. Эти слова звучали одновременно чуждо и странно знакомо. Я видел их в архивах Законников, но…

— Место, откуда мы пришли, — пояснил Эдвард. — Твоя мать родилась там. Это, можно сказать, иной мир, Максим. Мир за пределами вашего понимания, где наука и магия едины, где время течёт иначе, где существуют силы, способные создавать и разрушать целые вселенные.

Я молча смотрел на него, пытаясь решить, верить ли этим словам. Но Эдвард никогда не лгал мне.

— И ты оттуда же? — спросил я наконец.

— Я был создан там, — ответил он. — Специально для защиты твоей матери. Когда она решила остаться в этом мире, я последовал за ней. Выбрал изгнание, чтобы быть рядом и оберегать.

— Почему?

— Потому что это был мой долг, — просто ответил он. — Защищать её. Любой ценой.

Я кивнул, понимая это стремление. Разве не такой же долг я чувствовал перед империей? Перед теми, кого поклялся защищать? Только, думаю, это было что-то более глубинное.

— Что случилось с ней? — спросил я, наконец задавая вопрос, который мучил меня с детства. — Правда о её смерти.

Эдвард молчал несколько секунд, словно взвешивая, сколько может сказать.

— Я не могу рассказать всего, — наконец произнёс он. — На мне до сих пор лежат клятвы, которые нельзя нарушить, как бы мне ни хотелось иного. Но ты должен знать: её смерть связана с тем, что она начала привносить в ваш мир знания Вечного Города, которые не должны были появиться здесь ещё долгие столетия.

— Её исследования, — я ухватился за мысль. — Её научные труды.

— Да. Она любила этот мир, Максим. Тебя, твоего отца… и хотела помочь человечеству. Но существуют правила, которым подчиняются даже жители Вечного Города. Естественный ход событий нельзя нарушать безнаказанно.

— Её убили за это? Кто? — мой голос стал ледяным.

— Я не могу ответить, — Эдвард оставался непроницаемым. — Но ты должен знать: в Петербурге сейчас находится представитель Вечного Города.

Я замер, мгновенно связывая факты. Странный молодой граф, о котором докладывал Виктор. Необъяснимая гибель фон Хааса и его людей. Всё вставало на свои места. Совпадения редко бывают случайными, когда их становится слишком много.

— Этот представитель, — медленно произнёс я, не выдавая своих мыслей, — он похож на молодого аристократа?

Эдвард просто кивнул, и этого было достаточно.

— Почему ты не сказал мне всё это раньше? — спросил я, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Потому что ты не был готов. А потом… потому что ты не был в опасности, — Эдвард снова надел очки. — Теперь всё изменилось. Альберик может заинтересоваться тобой.

— Альберик? Так его зовут?

— Это одно из имён, которые он использует среди людей, — пояснил Эдвард. — Его настоящее имя не знаю даже я.

— Что ему нужно здесь?

— Официально — забрать артефакты, принадлежащие Вечному Городу, подчистить следы, что оставила твоя мать, и запечатать врата в Вечный Город. Но я знаю Альберика. У него всегда есть собственные цели.

Я встал и подошел к окну. Снаружи дождь усилился, превращая улицы в зеркальные поверхности, отражающие тусклый свет фонарей.

— Что мне делать? — спросил я, не оборачиваясь.

— Будь осторожен, — ответил Эдвард. — Не привлекай внимания. Альберик… он отнюдь не обычный человек, Максим. Он опаснее всего, с чем ты когда-либо сталкивался.

Я обернулся, усмехнувшись.

— Я Законник Российской Империи, дядя. Привлекать внимание — часть моей работы.

— Тогда привлекай его избирательно, — на безэмоциональном лице Эдварда не дрогнул ни один мускул. — Альберик может уничтожить тебя одной мыслью.

— Почему же он этого ещё не сделал? — спросил я, возвращаясь в кресло.

— Возможно, он не знает о твоём существовании, — ответил Эдвард. — Или не придаёт этому большого значения. Но если это