Инженер и дела - Анатолий Н. Патман

три с лишним месяца. Надо будет, посидит и больше. Наша семья пока трудностей с деньгами не испытывала. Нам в июне в профсоюзном комитете нашего завода и квартиру дали, и даже четырёхкомнатную. Надо будет, и место нашим детям в ясли и детском садике выделят. Подрастут, они и в школу пойдут, и будут учиться, конечно, как и положено в Советском Союзе, бесплатно. Захотят, и спокойно высшее образование, и тоже бесплатно, получат. Только учись! Не говоря уже о бесплатном медицинском обслуживании всей нашей семьи. Такие вот хорошие социальные условия у нас при советской власти.

А так, моя зарплата при окладе в сто двадцать рублей — такой же, как и у жены, пока она работала, с разными надбавками и всеми переработками редко превышала двести рублей. Хотя, терпимо. До полусотни рублей мне пока доплачивали за должность руководителя, уже взрослого, ВИА «Май». Правда, за использование ансамблем как бы нашей музыки, хотя, больше моей, нам ничего не шло. Всё-таки самодеятельность. Но нас это не сильно волновало. И ещё нам с Ингой, хотя, как и всем участникам ансамбля, немного набегало за репетиции и концерты, как бы за переработки. Но при наших окладах, так и трёх-четырёх двухчасовых репетициях в неделю и одном концерте за пару недель, суммы получались мизерными. Хотя, мы с ней в самодеятельность пошли не за деньгами, а из-за желания, ну, да, ещё больше самовыразиться. Да, нас ещё мало показывают по телевидению и крутят по радио, но свою долю известности в СССР и даже за рубежом мы и сами получили, так и наши ВИА «Май» и «Ласковый май» в Ленинграде довольно популярны. Будем и далее плодотворно работать, ещё больше отметимся…

Мы с Ингой, так и моя тётя Светлана Никитична Павлова, хотя, уже Фонвизина, старшая сестра моего покойного отца Василия Репнина, ещё с начала сентября прошлого года, раз так получилось, числились музыкантами Эстрадного оркестра Ленинградского радио. Тогда мы нежданно вместе с фирмой звукозаписи из Федеративной Республики Германия «PolyGram Records» успешно записали две дюжины разных произведений — как песен, так и инструментальных композиций. Честно говоря, нам невероятно повезло, что удалось встретиться с немцами. Хотя, это они сами на нас вышли. И после этого наша жизнь резко изменилась. Я и сам, так и Инга с тётей Светланой, хоть и в меньшей степени, нежданно выдвинулись в мировые знаменитости. В начале декабря, уже в Венгрии, немцы заключили со мной и Южной группой войск второй контракт, и тогда было записано ещё полтора десятка произведений. При выполнении третьего контракта в начале июня этого года было записано разной музыки ещё больше, и даже раза в два, чем в первый раз. И это не считая нескольких наших записей на Ленинградском радио и одной моей, пусть и только восьми произведений, в декабре прошлого года на венгерском телевидении. Хотя, все они давали нам, так и другим участникам записей, в том числе и сёстрам Инги, и многим нашим друзьям, не так много доходов, как контракты с немцами. Тем не менее, и даже жаль, доходы от записей на радио тоже были намного больше, чем моя зарплата на Кировском заводе.

Оттого нас с Ингой денежные вопросы теперь уже не особо волновали. Мы с женой, как и тётя Светлана, ещё и Ирма с Инессой, тоже принявших участие в записях при третьем контракте, сейчас получали намного большие, чем наши зарплаты, отчисления за записанную нами музыку, особенно от третьего контракта. Хотя, у меня доходов было в несколько раз больше, чем у них. А ещё нам постоянно шли и ещё долго будут идти немалые отчисления, как авторам музыкальных произведений. У меня Инга была записана соавтором дюжины композиций и песен, а вот Светлана Никитична — уже двух десятков. А на моём счёту, хоть часть из них ещё и не была зарегистрирована, вообще числилось более полутора сотен разных произведений! И это всего лишь за год с небольшим! Больше как бы было написано песен, в том числе и на четырёх иностранных языках — английском, французском, испанском и итальянском. Хотя, на последнем я присвоил лишь одну «Susanna» весельчака Андриано Челентано. Мной было «сочинено» и немало инструментальных композиций, считай, шедевров. И примерно половина «моей» музыки была уже записана или немцами, или на Ленинградском радио. И она почти вся пользовалась большим успехом и у нас в Советском Союзе, так и Европе, и, конечно, других странах мира.

И это было очень много не только для самоучки-выскочки, но и профессионального композитора! На такое способны только гении! А я им не был, не казался и не притворялся, и старался вести себя, хоть и не всегда получалось, тихо и скромно. Понятно, что много кто подозрительно косился на меня. Кто-то и не верил, что всё написал я, кто-то и по-разному завидовал, кто-то и пытался не только помешать, но и желал убрать меня подальше от своих глаз. К сожалению, и даже действовал, и не гнушаясь самыми нехорошими методами…

Да, далее мне в любом случае приходилось держаться начеку! Даже больше, чем ранее. Я подозревал, что вчерашняя неудачная попытка моего ареста некоторыми подлыми «оборотнями» являлась не столько их местью мне за моё как бы случайное вмешательство в преступные дела их «стукача», хотя, вполне откровенного подонка, Павла Зацепина, и его большой и влиятельный компании, а, может быть, ещё и тайной попыткой отстранения меня от музыкальных дел. Явно кто-то там шустрый решил убрать, ага, конкурента и дал заказ, но кто меня, ага, заказал, пока, конечно, не узнать. Скорее, и позже тоже. Много там разных желающих, особенно пробившихся, ага, к сияющим вершинам… Как мне помнилось, позже «доброжелатели» как-то подложили одному музыканту «Песняров», хоть и не совсем верно, наркотики в карман концертной униформы, но музыкальную карьеру ему всё равно подпортили. А вот меня уже сейчас решили поймать на валюте. Чёрт там с музыкой, но вот семью и детей я бы точно потерял! Уж Инга моего возвращения из тюрьмы, и так еле терпевшая меня, ждать бы не стала. Она однозначно пустилась бы во все тяжкие. Хотя, не факт, что я смог бы и вернуться. Так что, приходилось сильно думать, как мне жить далее…

Явился в Дом культуры и мой тесть Игорь Оттович. Ведь на концерте и его дочки выступают. Мы тепло поздоровалась друг с другом, а Анна Васильевна одарила мужа и поцелуем в щёчку.

— Так, девочки, успеха вам. Порадуйте нас с мамой! —