Фантом. Инженер системы 1 - Игорь Ан

Я поискал взглядом барометр-анероид. Его чуть помутневшее стеклышко нашлось в левом углу на уровне глаз. Мелкая шкала, мать её! Разобрать значение было сложно, особенно, учитывая, что глаза стал заливать пот. Влагоотведение скафандра, похоже, решило вернуть избытки жидкости мне обратно. Я попытался сдувать капли, но помогало слабо. Стрелка на барометре двигалась, но все еще была в самом начале.

Конечно, если я расстегну скафандр — вакуум меня не разорвет. Человеческая кожа весьма прочная штука. Не пробовали заглянуть в глубокий порез? Ага, толстокожие это про нас и даже не в переносном смысле. Да и окоченеть сразу не окоченею. Тем более, я сейчас как после бани. Или инфракрасной сауны.

Но меня беспокоил недостаток кислорода. Хотя…

Парок, что до этого шел от стен исчез, инея тоже не наблюдалось. Зато я ощутил себя в той самой сауне, будто я в соревнованиях участвую. Выйдешь слишком рано — и проиграл.

Я старался унять сердцебиение. Но едва ли справлялся с этим. Дыхание тоже участилось. Да к черту! Из бани в снег нырять мне приходилось частенько. Я потянулся и попытался отстегнуть шлем. Плотные перчатки делали пальцы малопослушными. Но снимать их первыми — риск не суметь отсоединить другие элементы скафандра. Отмороженные пальцы хуже неповоротливых конечностей в перчатках.

Со второго раза мне удалось задуманное. Шлем отсоединился и поплыл рядом, повиснув в невесомости словно пустой аквариум.

Предварительно я сделал полный выдох и задержал дыхание. Если не избавиться от воздуха в легких, разница давлений разорвет альвеолы. Мне бы этого не хотелось. Они мне ещё пригодятся. Конечно, выдохнуть весь воздух физически невозможно, но сейчас я уже был не в абсолютном вакууме, на что однозначно намекала упрямо ползущая вверх стрелка прибора. Так что трюк удался.

Холод отрезвил, мгновенно привел в чувство. Стало даже хорошо. Но ненадолго. Пришлось закрыть глаза, поберечь слизистую от холода. Всё же, температура ещё низковата. Попробуйте в январе где-нибудь в Якутске выйти мокрым на мороз, тогда вы меня поймете. Разоблачался я в полной темноте. Точнее, я ничего не видел.

Холод забрался за шиворот, пробрался по позвоночнику. Раз — отстегнуты сапоги. Два — следом отправились штаны. Три — пришло время рукавов.

Жесткий нагрудник я смог лишь расстегнуть. В глазах потемнело, и я потерял ориентацию в пространстве. Видимо в последний момент непроизвольно толкнул себя в сторону груды сброшенной «одежды». Удачно. Как раз так, чтобы не примерзнуть к металлическому полу. Мокрая подкладка пассивной системы охлаждения отлично бы приклеилась к нему. Жди потом, когда оттаешь. Никогда не пробовали лизнуть металл на морозе? Я в детстве, стоя на автобусной остановке, попытался. Прилип к столбу намертво. Пришлось грустно смотреть, как удаляется мой шанс не опоздать в школу. Хорошо, не додумался лизнуть автобус. В итоге, я смог «отдышать» язык от столба и уехать. Но эпизод запомнился на всю жизнь.

В общем «припарковался» я удачно, но это последнее, что отложилось в памяти. А дальше темнота, тишина и глубины внутреннего космоса.

Кажется мне что-то снилось, потому что очнулся я с четким ощущением вкуса кофе во рту.

Аварийное освещение едва разгоняло темноту. Дышалось сносно. Да и ни холода, ни жары я не испытывал. Может мне вообще всё это приснилось? Я пошарил рукой рядом с собой в поисках хоть чего-нибудь и наткнулся на холодный обод перчатки от скафандра.

Ага. Все же не сон… и монстр, и все остальное. А значит надо спешить. Оставаться на разваливающейся на куски станции опасно. А меня ещё дома ждут. Пора было заняться спуском.

Я снял с тележки сгоревшие моторы, заменил их ручной лебёдкой из троса и шкивов по принципу велосипедных педалей. Простой механизм, позволяющий двигаться вниз, для чего нужно вращать рычаг мускульным усилием. Момент передается на шестерни от сервоприводов, соединённых с коленвалом. В условиях невесомости довольно легко разогнаться до приличных скоростей. Теоретически.

В качестве тормозной системы собрал колодки из титановых пластин, прижимаемые к тросу винтовым механизмом: закручиваешь здоровенную гайку, и трение замедляет движение. Конечно, тормоза вышли одноразовые, но я не собираюсь возвращаться на станцию. А для резерва — восемь больших баллонов от системы пожаротушения, пристёгнутые ремнями по бокам. Четыре направлены соплами вверх, четыре вниз. Для набора скорости и торможения.

— Если я смог из мусора собрать велосипед в семь лет, и он поехал… То уж сейчас-то эта хреновина точно сработает — и так, как мне надо. Опыта же у меня теперь больше?

Произнеся это вслух, я словно сам себя убеждал в реальности происходящего. Подумать немного, так этот кадавр ни при каких уговорах с места не сдвинется. Так что думать не будем. Тут главное быть уверенным в своей правоте. И это работает. Так что я даже не сомневался, а мантру произнес для надежности. Не «отче наш», но должно сработать.

При взгляде на получившееся чудовище Франкенштейна от мира инженерии, в голове сами собой всплыли слова отца: «Запомни, Матвейка: хороший инженер славится умением увидеть в куче хлама и мусора то, что он потом превратит в произведение искусства».

Назвать ЭТО шедевром вряд ли выйдет, но если оно поможет мне выжить, то какая собственно разница?

По станции прошла лёгкая вибрация. Похоже, где-то в жилом секторе от нарастающего напряжения лопнула переборка.

— Чёрт!

Ясно было одно: надо торопиться, пока станция не развалилась на части.

Отершись припасёнными полотенцами насухо, я натянул новый скафандр, что притащил с собой. Тут был полный запас в кислородных баллонах и «нулёвая» пассивная система теплоотведения. По прикидкам воздуха мне должно было хватить, а вот в работе системы охлаждения скафандра я немного сомневался. Но выбора у меня не было. Чем быстрее стартану, тем быстрее выясню верны ли мои расчёты.

На всякий случай я захватил запасные баллоны с кислородом и открыл задраенную переборку. Точнее попытался это сделать. Люк не поддавался. Внутреннее давление не хотело выпускать меня наружу. Люки сделаны так, чтобы в аварийных условиях проще открывались. Никто не предполагал, что в таких условиях человек окажется не в основном отсеке, а в межсекционном переходе. Но ничего. На такой случай гении инженерии предусмотрели клапан, стравливающий давление. Все так же работающий на «ручном приводе».

Воздух зашипел, покидая пределы уютной герметичной «кладовки» — привет Гарри Поттеру. Сейчас я отправлюсь в Хогвартс, если доживу.

Аккуратно, чтобы не упустить, я потащил тележку-кадавр к приемной шахте.

Здесь царила невесомость, в пяти шагах от меня замер ледяным холодом бескрайний