Газлайтер. Том 37 - Григорий Володин

— Хорошо, дорогой, — кивает Лакомка.

— Почему это? — тут же возмущается одна из Дев.

— Потому что за мной охотится Кузня-Гора, — решаю спокойно ответить. — И лучше мне одному разведать, чем все вместе подставляться под удар. Ясно?

— Ясно, Ваше Величество! — Лорд Угля закрывает собой полуголых девушек, переграждая им путь. Он — Грандмастер камня и удержит этих зазноб в случае чего. Впрочем, они вроде не против.

Сам поднимаюсь ближе к свету, по пути дав приказ в рубиновый камень. Из колонны выдвигается массивный силуэт —четырехметровый гигант-доспех, тот самый с прессами вместо рук.

— Приготовься, здоровяк, — бросаю в рубин. А по-другому прессорукий и не поймет.

Живой доспех послушно опускается в боевую стойку.

Я выхожу из туннеля шахты, пригибаясь под низкой аркой, и не успеваю сделать и трёх шагов, как на меня налетают сразу четверо — Настя, Маша, Лена и леди Гюрза. Они словно выстреливают из-за камней, все разом, с криками, блеском глаз и всполохами радости. Причём мои жёны более-менее спокойны, а вот Гюрза, сверкая глазами, приобнимает меня, но, спохватившись, отстраняется, хотя моя рука по привычке задерживает её за талию, прижимая к себе.

— Приветствую, мой король, — опускает глаза красавица-дроу, замерев.

Все же отпускаю серокожую брюнетку. И тут же, запыхавшись, появляется какой-то дроу в пыльном камзоле, расправляет плечи и торжественно выдает:

— Ваше Величество, я — посланник лорда Питона, сир Бэ…

Но Гюрза не даёт ему договорить:

— Ваше Величество, Живые доспехи все это время пасли вас сверху. Вам стоит готовиться.

— Да, они уже летят, — киваю и отхожу от девушки.

Как раз сверху с оглушительным гулом, словно молоты, падают на землю три крылатых Живых доспеха. Жены рефлекторно бросаются ближе ко мне, но я поднимаю ладонь, удерживая их за спиной.

— Ну привет, — говорю спокойно, поднимая взгляд на стальных тварей.

Один из доспехов двигает головой, металлические пластины скрежещут, и из-под шлема доносится звон — голосом это трудно назвать:

— Ты умрёшь, Филинов. За то, что ослушался Древнего Кузнеца и не захотел ему служить.

Я усмехаюсь, не торопясь.

— Как бы не так, — говорю я и достаю из внутреннего кармана красный камень. Рубин пульсирует, словно живое сердце. Я поднимаю его на уровень глаз и добавляю: — Знаешь, что это такое?

Крылатые твари застыли.

— Здоровяк, беги сюда, — бросаю я в камень.

В ту же секунду земля за моей спиной вздрагивает, раздаётся топот, будто рушится целая гора. Из шахты выпрыгивает гигантский Живой доспех с прессами вместо рук. Один удар этих тяжелых болванок — и двоих крылатых разносит на шурупы. Железо крошится, оторванные крылья отлетают в стороны.

Третий доспех успевает только расправить крылья и попытаться взмыть в воздух.

— Врёшь, не уйдёшь, — я выпускаю мысленный приказ.

Из тени вырываются мои теневые филины. Стаей бросаются вверх, облепляют крылатого, вонзаются в броню когтями и клювами, сбивая его обратно на землю.

Рядом со мной вдруг появляется Ломтик — моя правая лапа радостно тявкает, глаза горят азартом.

— Ладно, он твой, Ломоть, — киваю я коротко. Все равно сир «Бэ» куда-то удрал, а остальные — все свои.

Малой тут же раскрывает пасть, и из его тени вытекает новая тьма — огромная, чёрная гидра, окруженная гарпиями. Они и в считанные секунды добивают стальную тварь, разрывая металлическое тело, будто бумажное. Все же слабенькие эти летающие Доспехи. Видимо, они не предназначены пугать Багрового Властелина.

Оглядываюсь — прессорукий, пока выпрыгивал из шахты, ухитрился снести половину потолка и едва не завалил моих жён вместе со всей стальной армией. Я делаю ему «ай-ай-ай» и приказываю:

— Иди разгребай камни, громила, — затем оборачиваюсь к трем женам с леди-дроу. — Настя, ты молодец, что нашла выход.

Оборотница кивает, глаза сияют. Маша и Лена улыбаются, радостные за «сестру». Вообще никак не привыкну что от моей похвалы столь многое зависит. Но я же глава рода и дорогой муж для своих женщин, и по-другому и быть не может.

Хотел еще поблагодарить леди Гюрзу — она ведь стелы притащила. Я уже открываю рот, но вдруг притопал из-за скалы сам Багровый Властелин с бутылкой в руках. Пошатываясь, он застывает и смотрит на меня удивленно:

— Регент, надо же, ты и правда живой.

— Разочарованы? — спокойно спрашиваю и смотрю ему прямо в глаза, без страха.

Багровый Властелин фыркает:

— Где моя правнучка, король Данила?

— Вы про ту правнучку, которую сами едва не убили? — спрашиваю спокойно, не отводя взгляда от глаз самого сильного существа во всём мироздании.

Он сужает глаза. Гюрза застывает, глаза округляются, пришедший за Багровым сэр Бэнгм невольно отступает на шаг, губы дрожат. Для дроу говорить фамильярно с Его Багровейшеством — чистое безумие. Никто из остроухих лордов не посмел бы заговорить с Багровым Властелином в подобном тоне. Но я не лорд-дроу. Я — Вещий-Филинов. И мне плевать на протокол и страхи, когда вопрос касается жизни моей семьи.

Мои перепончатые пальцы! Ни один полубог не имеет права подвергать моих жён опасности. Ни один!

Багровый Властелин хмуро предупреждает:

— Осторожнее, король Данила.

— Можете попытаться размазать меня своей Бездной, — говорю я ледяным тоном, — но я скажу прямо: вы больше не будете применять свои красные и синие техники рядом с моими людьми. Ни одного всполоха, ни одного импульса. Иначе Древний Кузнец станет не единственной вашей неприятностью.

Он прищуривается, чуть склоняя голову набок. Наступает тишина. Несколько секунд смотрим друг на друга, потом его губы растягиваются в усмешке.

— Неплохо, король-регент, очень даже неплохо, — произносит он задумчиво. — Что ж, я учту.

И все равно он воспринял мои слова как блеф. Ну сейчас покажу, насколько я серьезен. Через Ломтика перекидываю красный рубин Лакомке и велю ей отдать соответствующий приказ.

Сам же не двигаюсь. Из глубины туннеля, за спиной, раздается гулкий топот, и из шахты один за другим выходят Живые доспехи. Колонна выстраивается рядом с Багровым Властелином.

Полубог непроизвольно напрягается. Лёгкий наклон головы, едва заметное движение плеч. Инстинкт. Ему эти твари сильно не по душе. Он уже убедился, что некоторые из них способны выстоять против его техник — но какие именно, не знает. И это держит его настороже.

— Стоять, — бросаю я,