Чёрный меч - Иван Владимирович Булавин

Правда, надо отдать ему должное, он ничего не просил, страдания переносил стойко, выполнял мои требования, а если появлялись галлюцинации, просто спрашивал меня, не вижу ли я пауков на стенах. Сегодня наметилось некоторое улучшение, он уже не стонал, а только тяжело дышал, словно рыба, вытащенная на берег.

— Может, тебе поесть чего? — предложил я.

— Нет, — слабым голосом отозвался он.

— Слушай, может, коньяка стакан выпьешь, глядишь, полегчает?

— Не, я бы рад, может, легче бы стало, но он ведь сразу обратно выскочит.

— Попробуй хоть бульон.

Он промолчал, а я взял с полки большую кружку остывшего мясного бульона. Он питательный и с солью, что важно при потере жидкости. Женя смог выпить пару глотков, потом откинулся на подушки и стал хватать ртом воздух. Минуты через две дыхание стало ровнее, потом он повернулся ко мне и проговорил:

— Кажется, провалилось, дай ещё.

С нескольких попыток у него получилось допить всё. Вечером попробую туда сухариков набросать, а завтра кашу сварю, пациент пошёл на поправку.

— Прости меня, Юрий Владимирович, — проговорил он, положив свою руку на мою.

— За что? — удивился я.

— Ну, связался со мной, от меня постоянно одни проблемы, а бросить тебе совесть не позволяет. Я ведь помню, ты из-за меня здесь и остался. Если бы бросил меня тогда, успел бы выскочить. Как с ребёнком со мной нянчишься.

— Евгений, — серьёзно сказал я. — Ты эти разговоры прекрати. Всякое в жизни бывает, но всегда надо человеком оставаться. Если бы я тогда тебя бросил, не смог бы жить спокойно. И теперь тоже, да, как с ребёнком, больным, слабым, но своим. У меня своих детей не было, так что, считай, я свою родительскую заботу на тебя обратил. И ты не бесполезный, в каждой драке себя отлично показывал.

— Это да, подраться я всегда любил, в школе особенно. Силой меня природа обделила, так приходилось за счёт ярости вывозить. Так что? Не станешь меня бросать?

— Прекрати, а? С чего мне тебя бросать? Ты ведь уже на поправку пошёл, ещё дня три отлежишься, тогда и выступим. Потом вовсе нормальным станешь. У нас ещё столько впереди, что без напарника никак.

— Не бросай меня Юрий Владимирович, — произнёс он и закрыл глаза, в уголках глаз появились слёзы.

Я не придал значения его словам, списав их на нервное расстройство. Через полчаса, когда пациент наконец провалился в беспокойный сон, я отправился на кухню, чтобы приготовить ужин, или завтрак, не могу точно определить время суток. Часы показывают четыре часа дня, значит, ужин, хотя на улице непроглядная тьма.

Ветер по-прежнему завывал снаружи, но сейчас в этом вое мне послышались голоса. Люди? Или нелюди? А может, просто глюки. Поставив котелок с водой на огонь, я вернулся в комнату на втором этаже. Женя, такой же тощий и бледный, уже проснулся и беспокойно смотрел в окно.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Они здесь, — проговорил он. — Пришли, ищут нас.

— Уверен?

— Чувствую, — он потрогал амулет на шее. — Амулет нагрелся, видимо, старикан перестарался с магической накачкой, теперь я как экстрасенс.

— Найдут?

— Не знаю, их мало, они слабы. Матери с ними нет.

— Ты и это можешь определить?

— Сложно сказать, что я могу. Это всё так… неопределённо. Но в прошлый раз сигнал был сильнее. Два или три здесь, просто разведчики. Будут искать в домах. Свет погаси.

Я взял лампу и закрутил фитиль. Комната моментально погрузилась во тьму.

— Дай мне пистолет, — пробормотал Женя.

Я сунул ему в руки один пистолет, заряженный серебром, а сам начал заряжать второй. Мой собственный револьвер был заряжен наполовину свинцовыми пулями, а наполовину серебряными. При нападении противника нужно будет повернуть барабан на нужную позицию.

— У меня вода кипит, — вспомнил я, — сейчас сниму и вернусь.

Кухня, к счастью, окон не имела, поэтому свет очага снаружи не виден. Впрочем, это не помешает врагам определить наше присутствие по дыму из трубы, да и единственный тёплый дом в городе привлечёт их внимание. А, впрочем, плевать. Если их мало, то отобьёмся, до этого момента их били, и били с сухим счётом. Отчасти повезло, отчасти мы сработали как надо. Только мать со своей магией меня беспокоит.

В котелок я бросил кусочки мяса и оставил вариться. Потом ещё сухариков накрошу для густоты. Когда поднимался, услышал странный звук. Окно открыли. Вот чёрт!

Я распахнул дверь и увидел в свете луны (откуда луна-то взялась, темно же было), как с окна спрыгивает юная девушка в ночной рубашке. Две косички, невинное личико, на вид лет четырнадцать. Вот только неоткуда взяться тут девочкам, они просто сюда не доберутся. А значит, это…

Тварь с невинным видом приближалась к больному, тот смотрел на неё круглыми глазами и что-то шептал. Сейчас она его укусит. Вот она уже подобралась вплотную, стала залезать на кровать… а потом меня ослепила вспышка, а по ушам ударил звук выстрела. Тварь, изорванная в лоскуты, отлетела в угол, где начала распадаться на части. Древний покойник, настолько древний, что после второй смерти превращается в прах.

— Идиотка, — прокомментировал Женя, откинувшись на подушки. — Пыталась меня загипнотизировать, зов свой долбаный применила. А у меня амулет на шее. Я вид сделал, будто поплыл, она обрадовалась и полезла внутрь. Дура.

— Она одна была?

— Да бес её знает, я, если что, второй пистолет приготовил.

Ну, да, не зря заряжал. Пули мы так и не отлили, приходится кромсать на кусочки серебро и засыпать в ствол, придавливая пыжом. Но на близкой дистанции срабатывает отменно.

Тут я услышал, как кто-то скребётся в дверь.

— Заряжай, — я подал ему необходимые принадлежности и мешочек с рубленым серебром. — Пойду разберусь.

Снаружи кто-то пытался открыть дверь. Я провернул барабан, оставил напротив ствола камору с серебряной пулей. Теперь можно открывать. На всякий случай ещё натянул перчатки с шипами. Удобная штука и размер почти мой. Шипы на костяшках и на тыльной стороне. Если в морду дать, мало не покажется.

— Кто там? — издевательским тоном спросил я.

— Откройте, мне нужна помощь, — проговорил тонкий голосок за дверью.

— Решили на жалость взять, — я усмехнулся. — Ну, давай, заходи.

За дверью стоял молодой парень, ещё моложе, чем Женя, лет, наверное, восемнадцати. Одет в длинный плащ с меховым подбоем, под ним видна кольчуга, а на поясе длинный меч. Больше я ничего рассмотреть не успел, поскольку не стал дожидаться, пока вампир кинется на меня, просто пробил прямой в