Аристо из мира демонов - Андрей Аметист

— Лады, барон — согласился новобранец.

На подходе к городу, Добромир, дав бойцам знак двигаться дальше, свернул в сторону.

Побрел, с грустным видом изучая кусты и землю, вокруг городской стены.

Я улыбнулся и сел на холмик наблюдать.

Спустя пару часов, после того, как воевода сделал третий круг безрезультатных поисков вокруг Мирограда, я вызвал Мотю.

— Приберег? — спросил я у домового, появившегося сбоку от меня.

— Приберег, — маленький домоуправитель выудил из воздуха огромную шипастую булаву, — Только не пойму, на кой ляд тебе эта железяка сдалась.

— А это не твоего ума дела. Давай, кыш отсюда.

Матвей фыркнул и исчез.

— Эй, Добромир! Глянь чего я тут в кустах нашел, — я потряс над головой дубинкой.

Воевода обернулся на крик. При виде своей любимой булавы в моих руках, глаза его удивленно расширились.

— Моя прелесть! — он бросился ко мне.

Выхватив у меня из рук дубинку, прижал ее к груди, словно родное дитя. Пустил скупую слезу.

— Спасибо тебе, — сказал он, обнимая шипастую булаву, — Вовек такой услуги не забуду. Проси чего хочешь, барон!

— Ну, кажется, я как раз знаю, что хочу у тебя попросить.

Я коварно улыбнулся…

Глава 19

В Навиград мы отправились лишь спустя сутки.

Погребение павших при обороне города дружинников, распределение задач и дежурств между оставшимся количеством бойцов, все это заняло время как у воеводы, так и у княжича.

Побывав в совместной вылазке к Разлому, Добрыня перестал смотреть на меня с усмешкой. Все-таки это я завалил двух из четырех гигантских рептилий.

Мои боевые навыки не вызывали теперь сомнения ни у кого из дружины. Пусть я и выглядел, как хлипкий птенец, едва вырвавшийся из под мамкиной юбки, но мои решительные действия на поле боя, смогли убедить многих, что я готов возглавить отряд до столицы.

Многие из дружинников сами изъявили желание присоединиться к нашей небольшой компании. Вот правда воевода, из-за потери почти трети дружины, был вынужден сократить численность нашего отряда.

Вместо семи, в поход со мной теперь отправилось трое. Я, Дьякон и еще двое дружинников.

Емельян, мужик в годах, сдержанный, с суровым взглядом. Был он молчалив, в отличие от того же Лехи, который все время норовил завести беседу о том, как ему не терпиться отправиться в Навиград.

Дьяк мечтал проявить себя перед Великим Князем. Возможно даже попасть в элитный отряд опричников.

Клим, последний дружинник, что отправился с нами, имел тягу к различным наукам и в Навиград стремился попасть для посещения столичной библиотеки.

Он был уверен, что будущее за Наукой, которая, в отличие от Магии, может быть освоена любым, вне зависимости от врожденных способностей.

Более других его прельщали алхимия и математика. Он смог сам создать два пистоля, по чертежам добытым у купцов из западных провинций, что были проездом через Мироград прошлой осенью. И даже умудрился сносить эти пистоли к одному из местных ведунов для зачарования.

Да, в этом мире уже было известно огнестрельное оружие. Хотя называть его нужно скорее магострельным. В отличие от мира людей, огнестрельное оружие здесь было завязано не на порох, а на магию.

Парень из дружины, у которого помимо стандартных щита и копья, на поясе висела пара интересного вида пистолей, сразу привлек мое внимание. Поэтому я намекнул княжичу, что хотел бы видеть его в своем небольшом отряде.

Клим Иствуд, так я про себя его окрестил, за любовь носит пистолеты на поясе. В честь популярного когда-то в мире людей актера вестернов.

Парень он явно не глупый, интересуется последними веяниями. А это всегда лучше, чем иметь в команде безынициативного бойца, только и ждущего приказа от начальства.

В общем, отряд подобрался весьма интересный. Так что, будем посмотреть.

***

Изначально планируемая численность отряда до столицы сократилось вдвое, поэтому решено было ехать верхами.

Ну, а какой смысл трястись в карете, изображая княжича, в сопровождении отряда всего из трех дружинников.

Такая себе легенда. Можно скорее поверить, что княжич решил отправится инкогнито, с парой-тройкой верных телохранителей.

Поэтому мне был выдан княжичий плащ, с золотой фибулой в виде буквы "М" — знак рода Миролюбовых и Мирабелла — любимая лошадь Ярослава.

Он сильно сомневался, можно ли доверить мне свою любимицу, но Добрыня смог убедить его, что это необходимо для достоверности. Кто поверит, что княжич поехал в Навиград не на своей кобылице?

Хоть езда верхом была для меня не самым удобным способом перемещения, через пару часов усиленных тренировок я смог вполне сносно держаться в седле.

Чтобы не выпадать из седла, я приноровился использовать свои энергонити для лучшей сцепки. Да и Мирабелла, по моим наблюдениям, вела себя намного спокойнее благодаря этой нашей "энергетической связи".

Перемещение небольшим отрядом на лошадях, имело еще одно важное преимущество, в отличие от езды в карете — скорость.

К вечеру первого дня, мы преодолели уже более половины пути.

Свернули с главного тракта к виднеющемуся в сумерках постоялому двору и спешились.

Я дал молчаливому Емельяну указание найти конюха, чтобы занялся лошадьми. Передал ему поводья Мирабеллы, сам же с парнями вошел внутрь таверны.

***

Толстый трактирщик, сонно протирал грязным полотенцем кружку. Миловидная официантка в белом переднике, сметала длинной метелкой пыль и крошки между столами.

Хозяин таверны поднял на нас усталые глаза:

— Мест нет, — буркнул он и продолжил меланхолично натирать кружку.

— Эй ты, жирный боров, — опередил меня Дьяк, — Оторви свою потную задницу и подготовь лучший номер для княжича Миролюбова.

— Сказано же, нет номеров.

Тавернщик сделал еще пару витков тряпкой по, и без того, блестящей посудине и тут до него дошло.

— Ваша милость! — голос его вмиг сделался лебезящим, поросячьи глазки забегали по нам.

Он пытался понять, перед кем из трех ночных посетителей, в запыленных от долгой дороги плащах, ему нужно выказать свое подобострастие.

Наконец, заметив мою фибулу, трактирщик расплылся в елейной улыбке:

— Милсдарь, что же вы, как же так. Сию минуту, сейчас все организуем.

Он цыкнул на официантку. Та, закатив глаза, отставила метлу и продефилировала к лестнице.

Три похотливых мужских взгляда проводили стройные женские ножки, исчезнувшие за перилами второго этажа.

Я опустил глаза на все еще согнутого в поклоне трактирщика:

— Хозяин, сообрази нам пожрать

Толстяк ловко поймал пухлой рукой брошенную монету, попробовал по привычке на зуб:

— Будет сделано, милсдарь.

Он скрылся на кухне.

Я снял с ближайшего столика стул, перевернул его, дал знак остальным. Бойцы разместились за столиком, вытянули ноги, расслабляя после долгой езды.