Космопорт - Сергей Чернов

Амир сочувственно кивает. В глазах отражается бешеная работа мысли. Ещё один плюс. Не знаю, в какую сторону он думает, но раз мыслит, значит существует.

— Ты запросто можешь остаться при должности в этом же кабинете. С одной стороны, менять руководство высшего и среднего звена чревато. Но с другой — у меня есть несколько условий. Во-первых, тебе придётся убедить президента отойти в сторону…

В этот момент — всё время стараюсь считывать его реакцию — засекаю некую странную вспышку торжества. Не понял, это что, он знает, как решить этот вопрос или уже решает? Ладно, посмотрим.

— Контрольный пакет должен быть у нас, — компания представляет собой акционерное общество. — Выкуп за минимально возможную цену. Ты ведь знаешь, как это делать?

Кивает. Но требую пояснений.

— Очень просто, Виктор Александрович, — ухмыляется слегка гадко, но не в мою сторону. — Объявлю, что поставка комплектующих сорвана или они ушли на сторону. Акции тут же рухнут.

— Я пришлю к тебе человека. Займитесь этим. Свой пакет есть?

Оказывается, есть. Четыре процента.

— Отдашь нам. То есть, возможно, придётся отдать. Мне нужен абсолютный контроль. Если при этом получится оставить тебе какое-то количество — оставим. Или позже выделим, буде у тебя такое желание.

— Дивиденды.

— Первый год точно не будет. А там посмотрим. У меня вообще-то плохое отношение к этому виду доходов. Лучше выплачивать премии по итогам работы. Отличившимся.

По виду чуть сомневается, но кивает. А чего ему? На данный момент это мусорный актив. Прекрасно он понимает своё положение и хочет остаться на своём месте. Хотя бы. Мне удобен такой коленкор, мотивы Амира ясны, так что работать с ним можно. Не дурак, чувство иерархии в крови, но есть ещё момент.

— Ещё кое-что. Воровать нельзя. Если захочется, так что прижмёт, обратись ко мне. Я тебе премию в нужном объёме выпишу. Хотя предварительно в морду дам.

— А можно без мордобития? — Амир улыбается.

— Можно. Но нельзя. Быстро обнаглеешь и начнёшь требовать премию каждую неделю. А так — хоть какой-то ограничитель будет.

Ещё поговорили, обменялись визитками — я визитку Агентства дал, мой личный телефон мало у кого есть — теперь можно уходить. С чувством выполненного долга. Если Амир успешно пошустрит, то будет у нас собственная авиакомпания с десятком самолётов. А он останется вице-президентом.

На улице и в машине долблю Пашу, корчащего мрачное оскорблённое лицо.

— Хотел тебя на место гендира ставить, но ты моментально доказал свою профнепригодность как высший руководитель…

Зина, как всегда, непробиваема, а Гена ухмыляется, слушая, как возвращаю на свой шесток проштрафившегося.

— Ты зачем это сделал?

— Что?

— Во-первых, рот открыл раньше меня. Тебе что было сказано? Представляешь меня, затем в сторону и наблюдаешь, как я работаю. А ты меня с первой минуты ставишь в положение своего секретаря. Тебе не разок по рёбрам надо было дать, а долго и вдумчиво топтать ногами за такой кунштюк…

— Только скажи, шеф! — жизнерадостно гыгыкает Гена.

— Ты думаешь, это гордыня у меня взыграла? Если так, то совсем идиот! Короля играет окружение, если свита его величества ни во что его не ставит, то и от остальных он уважения не дождётся. Авторитет — это один из важнейших инструментов ведения дел. И ты вдруг показываешь Амиру, что об меня можно ноги вытирать! Гнида!

Что-то я распаляюсь сверх меры. Поэтому беру паузу.

— Если б тебе я твою выходку спустил, что было б дальше? Ничего хорошего! Амир всерьёз бы меня не воспринял, и каждую мелкую уступку пришлось бы выгрызать с кровью.

— А так — всё нормально, шеф? — Гена задаёт вопрос, который должен был озвучить Паша.

— Да, всё хорошо. Посмотрим, как Амир справится.

Глава 14

Накопление количества для перехода в качество

3 августа, суббота, время 18:35.

Березняки, дом культуры.

— Вить, ты чего? Задумал всех наших девок обрюхатить? А на алименты денег-то хватит? — и взрывы хохота и весёлых выкриков по всему залу. Это кто-то из товарок бабушки Серафимы.

— Эдак нам лет через десять Березняки в Колчино переименовывать придётся! — рассудительно вклинивается в случайную паузу между выкриками Виктор Фёдорович, музыкант, баянист и руководитель местной художественной самодеятельности.

И как выясняется, шутник по совместительству.

Остряк на остряке, блин. Стоило только сказать, что надо исправлять демографическую ситуацию в масштабах села, так всех сразу и понеслось. Вскачь по кочкам.

— А мы не против! — раздаётся задорный голосок от стайки девчонок в уголке.

И снова смех, веселье, несерьёзные угрозы родителей…

— Что, Вить, одна Алиска с демографией не справляется? — раздаётся ехидное из центра зала. — Всеобщую мобилизацию объявляешь?

Шток от ржавого якоря вам в глотки, уже до Алисы добрались. Попробую вклиниться…

— Нет, не мобилизацию. Конкурс!

— Какой конкурс? Кто больше за один раз родит? Или кто больше девок перепортит?

Не, придётся подождать…

Приехал, а вернее, прилетел, а ещё вернее, прилетели мы пару дней назад. Авиакомпания своя когда ещё будет, так что пришлось рейс заказывать. Снова ИЛ-76, потому как человеческий рейс летом урвать сложно. Иннокентию, впрочем, в радость. Очередную партию оборудования перебросил. Сварку, ещё какую-то хрень…

Три дома парни застеклили и покрасили. Хотя нет, покрасили все восемь. Команда Иннокентия приступает к разводке отопления в этих пятиэтажках. Как ни старался, парни получили всего по восемьдесят тысяч чистыми. Борис чуть больше, повариха — сорок. Неудобно себя чувствовал, рассчитывал, что заработают тысяч по сто хотя бы. Но расценки по установке и без того почти в два раза выше, чем у местных.

Однако парни остались довольны. В Березняках только во время уборочной можно заработать столько же или больше. Комбайнёрам и причастным к ним лицам.

— Что молчишь-то, Вить? Что за конкурс такой? — снова всплеск гомона, но общий гвалт уже стих.

Можно приступать.

— Я завёл в банке два металлических счёта… — пришлось повторить ещё два раза.

Намеренно не повышаю голос, чтобы навострили уши и закрыли рты.

Некоторое время раздаётся шиканье на неугомонных, сопровождаемое строгими взглядами дисциплинированных всадников. Можно продолжать.

— Металлический счёт учитывается не в рублях, а в граммах золота. На каждом счету по десять килограмм. Никто вам, конечно, драгоценный металл на руки не выдаст. Допустим, снимаете вы