Поймать хамелеона - Юлия Цыпленкова

Однако пауза начала затягиваться, и Олег поджал губы, чтобы не выдать раздражения. Сейчас, когда разговор шел о по-настоящему важном деле, да еще и в конце дня, полного раздумий и открытий, вся эта театральщина начала действовать на нервы.

Зато не смолчал Барбоска, на которого вновь никто не обращал внимания.

— Ауа, — издал он басовитое подвывание.

Мужчины посмотрели на пса, и хозяин сунул ему пирожок:

— Держи, вымогатель.

И теперь отмер Котов.

— Так что же — но, Сан Саныч? Вы уже изрядно интриговали, извольте продолжить, — и улыбнулся, чтобы скрыть настоящую эмоцию.

Рыкин самодовольно хмыкнул и разлил остатки водки из графина. Он поднял свою рюмку и провозгласил:

— За терпение!

— Шутник вы, однако, Сан Саныч, — усмехнулся Котов и послушно выпил.

Рыкин промокнул губы и самодовольно хмыкнул.

— Ну, право же, Сан Саныч! — возмутился Олег. — Говорите же! Или же я не стану читать вам моего следующего рассказа.

— Экой вы, батенька, нетерпеливый, — фыркнул сыщик, но было видно, что продолжает развлекаться. — Ну полно, дорогой мой, полно. Рисковать нашими вечерами под чтение ваших рассказов я не стану. Так вот, что любопытно. Знаете ли, чем схожи случаи с Румпфом и Карасевым? Разумеется, они идентичны способом убийства, но…

— Хлыщ? — не сводя с приятеля взгляда, спросил Котов, и Сан Саныч кивнул. — Стало быть, его кто-то видел и там?

— Верно, — улыбнулся Рыкин. — Видели.

— И как же он выглядит?

— Молодой человек лет двадцати, двадцати с небольшим. Светловолосый, приятный ликом, по одежде видать, что не бедствует, роста пониже моего…

— Но, позвольте, — прервал его Котов, — таких-то по десятку на каждой улице ходят.

— Но не у каждого есть особая примета, — со значением подмигнул сыщик. — Временная правда, но еще можно успеть опознать по ней. На левой щеке знатный порез.

Сан Саныч говорил что-то еще, но Олег его сейчас не слышал. Он знал человека с такими приметами. Максим Аркадьевич Светлин или… Михаил Воронецкий. Стало быть, хамелеон все-таки он…

Глава 17

Прехорошенькая девушка замерла во дворе небольшого двухэтажного деревянного дома. Она подняла лицо к чистому голубому небу, накрыла глаза тыльной стороной ладони, прячась от яркого солнца, и на губах ее играла улыбка. Что за мысли бродили в ее светловолосой головке, понять было невозможно, но чувствовалось, что мысли ее были чисты и радостны.

Девушка была похожа на ангела, даже волосы ее, казалось, светились в солнечных лучах. Стройная, нежная, словно цветок. Или белая голубка, чьи крылья готовы были вот-вот распахнуться, и птаха устремиться в бездонное небо. Девушка стояла и улыбалась, не замечая, что у ее тихой радости есть свидетель.

Он застыл на противоположной стороне улицы и наблюдал за девушкой пристальным острым взглядом. Впрочем… В этом взгляде не было неприязни, злобы или затаенных недобрых помыслов. Мужчина смотрел тем взором, каким глядят на женщину, которая сумела затронуть в душе некие струны, чья мелодия зачаровала и увлекла. Да, он любовался и все-таки…

И все-таки угадывалась в мужчине и некая борьба. Он знал, что своим появлением разрушит то невесомое счастье, владевшее девушкой в эту минуту, но развернуться и уйти не мог. Это было попросту невозможно. Он должен был сделать то, зачем пришел, но продолжал стоять и смотреть, даруя ей еще несколько минут незатейливой радости, чем бы она ни была вызвана. А вместе с этим давал и себе еще немного времени, чтобы оттянуть мгновение, когда взор белокурого ангела заполнят, возможно, ненависть и страх. А может, и нет, но пока этого не мог предсказать даже маг шестой категории, каким был мужчина, застывший на углу перекрестка Парголовской улицы и Муринского проспекта.

То, что беглецы обосновались на даче в Лесном, Котов узнал еще ночью. Он пришел от Рыкина и сразу же направился в свой кабинет. Там поместил волос Глафиры Воронецкой в поисковую «жемчужину», и она наполнилась свечением, теплым и светлым, как образ девушки, из чьей головы выпал этот волос. Олег простер над ней ладонь и шепнул:

— Покажись…

После прикрыл глаза и медленно выдохнул. Так он постоял с минуту, словно продляя предвкушение встречи, а затем посмотрел на карту. От «жемчужины» протянулся слабый лучик, более всего напоминавший тонкое щупальце. Оно ползло по начертанным на бумаге улицам Санкт-Петербурга, а когда остановилось, то налилось тем же устойчивым свечением, что и накопитель.

— Попалась, — усмехнулся Олег.

Однако улыбка тут же исчезла и сменилась задумчивым выражением. Котов потер подбородок. Стало быть, Воронецкие обосновались в Лесном. В общем-то, у них было время подыскать себе более приятное жилище, чем гостиница, так что могли снять. Особенно, если они в Петербурге надолго. Но… какая же тогда цель у хамелеона?

Впрочем, над целью думать смысла не было по-прежнему, потому что она могла быть какой угодно, но! Раз это все-таки брат, а не сестра, то Глаша для него остается прикрытием, и трогать ее он не станет, что уже хорошо. Однако от походов к Ковальчуку всё же отказался. Но и это логично. Во-первых, они теперь живут далеко, а во-вторых, на Васильевском острове вторженец уже себя показал.

А если он, Котов, прав, и с первой жертвой Воронецкий следил за тем, кто может появиться у тела, то увидел еще тогда человека, с которым потом ходил в театр, и уже знал, что Олег дружен с Рыкиным.

— А еще с Ковальчуком, — шепнул розыскник.

Возможно, со вторым трупом хотел подтвердить свои выводы, но тут Котов явился уже не в покойницкую, а подсел к сестре, и хамелеон был вынужден изменить планы и провести вечер в театре. Тогда отсюда вытекает и желание познакомиться поближе, то есть приглашение в ресторан после спектакля. Да и вся его настороженность.

Да и знакомство Олега с Ковальчуком могло сыграть роль в том, что Воронецкие отказались от визитов к нему. Слишком подозрительный и, возможно, опасный человек оказался связан и с доктором, и с сыщиком. Так что хамелеон вполне мог посчитать излишним продолжать визиты на Васильевский остров, да еще и в ситуации, когда успел там отметиться очередным убийством. И если уже успел снять дачу, то сбежать подальше от тех мест, где наследил, было лучшим моментом. Да, теперь всё выглядело в высшей степени разумно и логично.

И перед розыскником встала дилемма — с кого начать. Он знал, где прячется хамелеон и кем он является, как знал и возможного призвавшего, а то, что это Бэла, Котов не сомневался, почти не сомневался. Не та сущность поглотитель, кто