Печать пожирателя 6 - Илья Соломенный

— Жжёшь, как всегда, — усмехнулся Салтыков, одетый сегодня в безразмерное худи с капюшоном, с каким-то анимэшным принтом, и широкие зелёные джинсы. Ни дать ни взять — простой студент с улицы — если бы не родовой перстень и боевой амулет десятого класса на шее.

Вальяжно развалившись в кресле рядом с Астарцевым, он постучал пальцем по крючковатому носу:

— Твой стиль боя напоминает мне древних скандинавских берсерков. Отдаёшь сражению всего себя, без остатка. Искру опустошаешь в ноль. Не думаешь, что в реальном бою это может быть опасно?

— Кому как не тебе знать, что я всегда трезво оцениваю ситуацию? Знал же, сколько будет противников, и на что они способны. Тут не было никакой опасности.

Салтыков прищурился и весело тряхнул своими волосами, спадающими до плеч.

— В следующий раз я попрошу профессора подловить тебя и добавить в симуляцию какой-нибудь финальный сюрприз!

— Попробуй, — фыркнул я, и повернулся к Астарцеву, — Профессор, как всё прошло?

Астарцев Геннадий Дмитриевич, на мой взгляд, был нашим лучшим приобретением для корпорации. Высокий и худой мужчина с седыми волосами, «козлиной» бородкой: вытянутым лицом и тёмно-карими глазами, скрытыми за очками-половинками, был колдуном уровня «Знаток».

Он обучался в «Златограде», защитил несколько докторских работ в сфере маготехнического программирования, и последние десять лет работал в НИИ прикладной магии, пока его проекту (который, на мой взгляд, было невозможно реализовать при текущем уровне развития технологий) не свернули финансирование.

Геннадия Дмитриевича сослали на кафедру прикладной магии, где он без особого интереса читал лекции мажорам из высшего света (слушающих его без такого же интереса) и мечтал вернуться к разработкам чего-то нового и интересного.

Там его и нашли хэдхантеры Салтыкова. И узнав, что мы ему предлагаем (и увидев суммы, которые Пётр предложил ему в качестве зарплаты), Астарцев тут же уволился из «Златограда», подписал кучу кабальных бумажек о неразглашении и последствиях этого — и чуть ли не насовсем перебрался в башню «Москва».

Мы ему даже отдельные апартаменты в ней обустроили, так что профессор, по сути, жил здесь.

Сверкнув очками, профессор улыбнулся мне.

— Превосходно, Марк Григорьевич, просто превосходно! Мы добились близких к идеальным показателей ориентирования и поиска маршрутов наших иллюзий! Ваши правки в последней итерации позволили нам создать систему, которая даёт иллюзиям возможность адекватно анализировать и использовать окружение! То, как ваш последний… хм-м… «противник» затаился и использовал укрытие в вашей слепой зоне — это просто нечто!

— Весь вопрос в том, насколько эта система будет масштабироваться, — заметил я, глядя на бегущие по мониторам показатели, — Потому что заклинания, на основе которых она выстроена, теряют структуру прямо пропорционально расстоянию от источников питания. Думаю, в текущей итерации эту проблему нужно решать в первую очередь. Займётесь?

— Само собой, само собой! — улыбнулся Астарцев, — У меня уже есть несколько идей, и к следующей неделе мы подготовим пару самых элегантных решений.

— Рассчитываю на это, — улыбнулся я профессору.

Мотнув головой, я позвал за собой Салтыкова, и мы покинули смотровую. Выйдя к холлу, отперли биометрическим сканером дверь, вызвали лифт и поднялись на двадцать пятый этаж, к нашим административным помещениям.

Тут тоже царила жизнь — в огромном опен-спэйс пространстве почти шестьдесят человек работали над расчётами, чертежами, симуляциями. Чуть поодаль находились мастерские-лаборатории, в которых маго-конструкторы собирали новые модели артефактов с иллюзиями, дополняли, «допиливали» их и проводили первичное тестирование.

Кивая на приветствия, мы прошли в мой кабинет.

Мой кабинет, ха!

Он был мне не особо нужен, ведь появлялся в нём я нечасто. Но Салтыков настоял, чтобы хотя бы одного из директоров новообразованной корпорации подчинённые видели регулярно — и «ощущали его власть».

Поэтому оборудовано тут всё было очень круто — ведь дизайном помещения занимался я сам, решив, наконец, показать землянам, что такое настоящая архитектура.

Кабинет представлял собой идеальное слияние магии и технологии. Стены из полупрозрачного материала, напоминающего замерший дым, плавно перетекали из тёмно-синего у пола в мягкий бирюзовый под потолком, создавая ощущение бесконечной глубины.

Пол был выложен редкими минералами, образующими сложный геометрический узор. Встроенные в него светильники мягко пульсировали, словно живые, реагируя на настроение находящихся в помещении людей.

Центральным элементом интерьера служил массивный письменный стол из черного дерева, инкрустированный серебряными рунами. Эти руны постоянно меняли своё расположение, формируя новые комбинации — на самом деле это была новейшая система безопасности, на которую пришлось изрядно раскошелиться, позволяющая только мне и Салтыкову трогать вещи на столе.

Любого прочего до уровня «Магистра» она замораживала на целые сутки.

Вместо одной из стен я велел вмонтировать огромный аквариум с медузами, чьи щупальца светились мягким биолюминесцентным светом. Они создавали причудливую игру теней на стенах.

У противоположной стены я спроектировал небольшую оранжерею с редкими растениями из всех уголков мира. Листья некоторых испускали мягкое свечение различных оттенков, другие ловили эмоциональный настрой посетителей, третьи — создавали в кабинете определённый аромат, в зависимости от моего желания.

Кстати, эти «ароматные» растения были довольно опасными — я настроил их под себя, и по моей команде они могли выпустить поток ядовитого газа, заполняющего кабинет.

Мебель была выполнена в строгом минималистичном стиле, но с необычной деталью — все предметы как будто парили над полом.

Особенно круто это смотрелось для зоны отдыха, со стеклянным кофейным столиком, и тремя креслами вокруг него.

Под потолком вместо люстры тоже парил сложный фрактальный кристалл, медленно вращающийся вокруг своей оси. Помимо света он проецировал на стены тонкие линии энергетических потоков, позволяя в любой момент спроецировать и рассмотреть магическую карту Москвы.

Завершали образ антигравитационная скульптура из черного хрусталя, изображающая древнего дракона, и коллекция редких (но не запрещённых, само собой) книг, подобранных и найденных Илоной.

Сколько стоило всё это убранство, мне даже вспоминать не хотелось — на эти деньги можно было построить хорошенький домик в ближайшем подмосковье.

Но — какое мне дело, когда платит князь?

— М-да, — Салтыков обвёл взглядом пространство, — Ты не думал о том, чтобы стать дизайнером интерьеров?

— Ни у одного аристократа не хватит денег на мои услуги, — усмехнулся я, вызывая секретаршу.

Дверь отъехала в сторону и в кабинет вошла Нина. Длинноногая, пышногрудая, с собранными в хвост чёрными волосами, в юбке-карандаше и белоснежной блузке (расстёгнутой на одну пуговицу больше, чем требовалось) и дерзких прозрачных очках.

Впрочем, меня она в сексуальном плане не интересовала. Тем более что девушку нанимал не я, а рекрутер Салтыкова, и мне