Академия Лордов. Том 3. Древний - Жан Аксёнов

Пока я сидел и ожидал начало всего этого фарса, уже привычно попивал чай, наблюдая за явной паникой других. В этот раз, правда, чай мы пили не вдвоем с Аршаалой. На этот раз к нам присоединился и наш «лидер» альянса, который прекрасно понимал, что ему по сути ничего и не грозит. Если что, то он хаосита даже не трогал, а убил его я единолично.

– Вообще, я не ожидал, что из-за некроманта будет суд. Или это по какой-то другой причине? – Голос северянина был довольно отстраненным. Возможно, кстати, он нервничал как и все, а просто умел держать себя в руках.

– Скорее всего именно из-за него. Уж точно не из-за войны. Возможно еще ради приличия приплетут атаку на первый курс, расскажут как это бесчестно, однако, вы действовали согласно уставу. Так что, пожурят, да отпустят. Вообще не до конца понимаю смысла вызывать вас на суд. – Говорил я, периодически отвлекаясь на очередной глоток чая.

– Нет, мальчики, мне кажется, что тут обязана быть какая-то юридическая причина. Юлий, ты переиграл ректора на его поле по его правилам, ему явно это не могло понравиться, так что, он сто процентов искал как отыграться.

– Думаешь, что он нашел?

– Не уверена, – девушка пожала плечами. – я ведь сама правила академии знаю неплохо, но не стоит забывать, что ректор их писал, так что, быть может и вправду что-нибудь придумал. Тут нужно будет исходить из обстоятельств. Фактически, мы не использовали лазеек. Кроме ситуации с хаоситом, а действовали исключительно согласно регламенту академии, так что, в случае чего, мы сможем с вами давить на состав комитета. Они могут обжаловать любое решение судьи, даже если роль судьи исполняет сам ректор. Подобные прецеденты, насколько мне известно, уже случались пару раз, но должна предупредить, что это редкая ситуация.

– Если честно, то мне кажется, что это простой фарс. Я уверен в том, что у ректора нет никакой возможности на меня надавить и он просто бесится. – Усмехнувшись, после своей реплики, я осушил пиалу за один глоток.

– Да, только не забывай, что ректору далеко не одна сотня, а то и тысяча лет. Мой отец, конечно, его старше, но и ректор явно не молодой. Я не думаю, что он настолько импульсивен и подвержен эмоциям. Да и его слово с по сути запретом на убийство хаосита тоже было сделано явно не просто так. Он может и не в себе, но не стоит забывать, что Ангамайте Бэлэг не идиот.

– Тут ты права. Его не стоит недооценивать. – Пожав плечами, я подлил себе чая. На самом деле ситуация была не особенно опасной для меня, ибо да, в теории, по решению этого суда адепта академии могут даже казнить, но в реальности такая практика практически не применяется, а особенно по отношению к аристократии, тем более высшей аристократии. У меня очень много защитных механизмов от Империи, поэтому, даже если тут на суде примут такое решение, ректор будет просто обязан согласовать мою казнь с Императором, а стоит ли говорить, что от него последует отказ? Более того, он может потребовать выслать меня к нему. Безусловно, ректор ему может отказать в этом… в общем, не думаю, что меня ждет что-то слишком уж опасное.

Когда через полчаса наконец-то объявили о том, что заседание начинается, мне, как и всем подсудимым, пришлось встать, приветствуя судью и комиссию. Сюрпризы оказались не с судьей, с ним все понятно, в его роли выступал лично ректор, а сюрприз оказался с комиссией. Первым его членом, которого я заметил, оказалась Эвелин Де Серс, с тем учетом, что один из подсудимых тут из клана Серсов, это… интересное решение. Судя по всему, ректор собирается играть через то, что если освободят молодого Серса, то меня нет, а если освободят меня, то уже его нет. Хотя… черт его знает, как там на самом деле. Предполагать пока что что-то слишком рано. Тут нужно действовать исходя из того, что именно будет происходить.

Следующим членом комиссии оказался Дракос. Хм… неужели ректор включил в состав этого мероприятия просто моих преподавателей? Ну, с учетом того, что у меня с ним достаточно хорошие отношения, я не думаю, что мне действительно что-либо угрожает.

Дальше вышел еще один мой преподаватель. Скажу честно, его наличие меня порадовало больше всего. Кальдер Кельфр. Несмотря на всю сложность его характера, ко мне он относился хорошо. Естественно, открыто он свою симпатию к студенту никогда не выразит, но по его лицу на тренировках было понятно, что в целом он доволен тем, как я действую. Возможно, кстати, из-за этого мне и доставалось чуть больше, чем остальным, просто меня можно было хоть чему-то научить.

Четвертым вышел преподаватель, о котором я раньше не слышал, однако, если не ошибаюсь, он должен будет у нас преподавать. Его представили как Саус Клак, профессор алхимии. Ну что ж, первая черная лошадка.

Пятый и заключительный член комиссии мне также был неизвестен. Его звали Альфаир де Салон. Он преподавал магию света и также был паладином. Еще совсем недавно я был бы уверен, что он будет выступать против меня, однако теперь, скорее всего, церковники наверняка решат вернуть свой долг через него. Ну что ж, я не против. Возможно, таким выбором он просто выстрелил себе в колено.

– Ну что ж, перед открытием заседания традиционно уточню, всех ли устраивает состав комиссии? – К удивлению ректора, я не стал возражать, а за мной и все остальные, явно решив, что лучше буду действовать я.

– Отлично. Тогда объявляю заседание суда открытым! – После этого зал, в котором мы находились, моментально окутал мощный защитный купол, который не давал ни войти внутрь, ни выйти. – Для начала зачитаю обвинения. Всего их два. Первое – это нечестное и незаконное нападение третьего и седьмого курсов на студентов первого. В этом обвиняются все студенты третьего и седьмого курсов, но особенно виновными считаются предводитель седьмого курса Эвард Панкагид и предводитель третьего курса Юлий Даскаров. И второе мое обвинение – целенаправленное убийство хаосита Юлием Даскаровым, что прямо нарушило мой приказ. Предлагаю для начала дать слово тому, на ком лежит наибольшее количество обвинений, вам слово, Юлий. – Судя по горящим глазам ректора, это была явно не последняя его подлянка, но если честно, то пока что все выглядело слишком… топорно и плохо. Будто бы нарочно.

– Хм… С чего бы начать? Начну, пожалуй, с того, что я не являюсь официальным лидером третьего курса. Лидером всех групп третьего курса является Принц Дельфинов, – я указал рукой на своего знакомого. – Я же являюсь сильнейшим студентом третьего курса, это безусловно. Но и всей академии, что доказал уже на двух турнирах, в которых одержал победу. Так что вполне естественно, что Принц ко мне прислушивается. Да, нападение на первый курс предложил я, – в этот момент по залу пошёл робкий шёпот. – Серьезно? Я ведь не признался в нарушении законов или правил. Но, как вам наверняка известно, господин ректор, у нас с ними была официальная война, так что мы имели на это нападение абсолютное право. Первый курс являлся сторонником той стороны, с которой мы сегодня воевали. Плюс, в ходе битвы первокурсникам были нанесены увечья довольно слабые. Мы сдерживали себя и свои силы, что подтверждается тем, что большинство первокурсников уже на ногах и посещают занятия. Единственная причина, почему их сегодня не было в строю, – это правила академии. – Немного переведя дух и сделав ещё глоток чая, причём делал я его нарочито долго, продолжил – Второе же ваше обвинение, и вовсе на грани юмора. Первый пункт правил академии, его неизменных, по вашим же словам, законов. Все студенты равны между собой и не имеют права на какое-то особенное отношение от руководства академии, если это не задевает отношений Высшей Аристократии одной из стран. Исходя из этого правила, вы просто не имели права выдавать иммунитет хаоситу, который, к тому же, являлся нашим официальным противником. Убит он мной был не целенаправленно. Я был уверен в том, что он в состоянии отразить мою последнюю атаку, – вру и не краснею, ужас, – так что я уверен в несостоятельности ваших обвинений. Более того, объявляю вас в нарушении правил проведения суда. Поскольку вы являетесь стороной обвинения, то не имеете права занимать место судьи. Это указано в судебном кодексе академии, пункт семь точка два.

После моей речи в зале повисла тишина. Неожиданно