Я один вижу подсказки 10 - Никита Красавин

«И как мне всех их перетянуть на свою сторону?!»

Тем более, у всех них была одна «особенность», которую девушка уловила только сейчас: каждый, на кого указывал Марк, был в возрасте.

– Ты уже заметила? Я всегда говорю: старик или старуха. Потому что подняться до седьмого или восьмого уровня – это не про талант. Это про десятилетия, а то и столетие. Подъём по уровням самый длинный марафон. Здесь нет молодёжи среди сильнейших.

Ярослава кивнула, осознавая: исключений не бывает. Даже самые талантливые не могут перепрыгнуть через время. Сила приходит только с годами, опытом и упорным трудом.

Заметив, что Ярослава напряглась и даже немного испугалась, Марк мягко наклонился и прошептал:

– Не бойся. Эти люди… они уже давно закостенели. Они не боги, просто люди, долго сидящие на своих местах. Тем более, их профессии просты. А твоя – «Правитель». Ты здесь, чтобы править ими.

Генерал говорил так, будто действительно верил в это. Есть рабочие профессии, есть военные, а есть та, которая должна возвышаться над всеми ими.

– Твоя личность уникальна, и вскоре все при виде тебя будут склоняться. Тебе не нужно их бояться, наоборот, воспринимай их как своих будущих подчинённых.

Разговаривая с девушкой, генерал использовал технику сокрытия. Только не внешности, а голоса и присутствия. По этой причине их никто не слышал и даже не обращал внимания.

В глазах Ярославы исчезла неуверенность. Она вообразила себя лисой в закрытом курятнике. И это тоже, в сущности, помогло ей.

Они продолжили идти, но, вопреки её ожиданиям, не подошли ни к одному из высокопоставленных гостей.

Хотя она предполагала, что Марк будет вести её от одной влиятельной фигуры к другой. Ведь им нужно познакомиться, узнать мысли и настроение.

Вот только генерал повёл её совсем в другую сторону.

– Мы куда?

– Я уже рассказал о тебе кое-кому… Она очень ждёт встречи с тобой.

– Кто?

Марк ответил почти шёпотом:

– Пелагея Покровская. Она – жрица.

Ярослава ничего не сказала, ей и самой хотелось познакомиться с ней. Они прошли сквозь весь зал и вошли в отделённую зону за полупрозрачной ширмой, скрытую от общего пространства.

Там стояла удобная мебель: тёмное дерево, резные ножки, мягкие диваны с обивкой. Воздух был наполнен ароматом сандала. Пахло немного смолистым деревом, но с лекарственным оттенком.

В дальнем углу на диванчике сидела женщина. Старая, сутулая, с серебристыми волосами, убранными под плотный головной убор.

На ней было длинное одеяние молочного цвета, украшенное тонкими узорами, отливавшими золотом при свете ламп.

Сначала она казалась почти спящей: лицо расслаблено, руки сложены на коленях. Но как только Ярослава и Марк переступили порог, старуха открыла глаза, ясные и светло-серые.

– Я вас ожидала, – негромко сказала Пелагея. – Подойди ближе, дитя.

Марк не удостоился внимания, только Ярослава. Когда ей сказали подойти, она сразу же подчинилась. Казалось, жрица плохо видит, и чтобы разглядеть как следует, нужно подойти ближе.

– Здравствуйте… – начала Ярослава и хотела поклониться, но жрица остановила её:

– Не нужно. Садись, – Пелагея указала на кресло рядом. – Я давно хотела увидеть тебя. С тех самых пор, как почувствовала: появилась девятая.

– Девятая? – переспросила Ярослава, опускаясь в кресло. Она не сразу поняла, о чём речь.

– Восемь профессий, восемь союзов. Так было всегда, ещё с Первой Цитадели. Но ты Правитель. Та, кого никогда не было. И непонятно: ты «случайность» или «знак».

Пелагея говорила много, о некой «миссии» Ярославы, о том, что ей будто бы тоже пришло озарение. Говорила так чётко и подробно, что девушка вытаращила глаза и беспрестанно кивала.

«Она знает о катастрофе?!»

С знающими людьми, с теми, кто на одной волне, говорить в разы проще. Только была другая проблема.

– Мне уже сто девяносто два года.

Жрица находилась на девятом уровне. Их продолжительность жизни достигала двести лет. Конечно, цифры в статусе персонажа не всегда говорят о реальном состоянии.

Пелагея была больна, уже разваливалась на части. И каждую новую ночь, засыпая, она не была уверена, проснётся ли утром снова.

После её рассказа Ярославе стало грустно. Вот только Пелагея не заострила на этом внимания и продолжала:

– Не важно, умру ли я или нет. Важно, что грядёт катастрофа, и моё сердце болит за человечество. Но нити судьбы сходятся вокруг тебя. И я вижу выбор: ты либо поведёшь за собой, либо покоришь их.

Казалось бы, похожие вещи. И всё же первое – это про уважение, преданность и сотрудничество, когда люди объединены общей целью.

Второе же – про страх, жёсткие рамки и принуждение. Когда с помощью силы и манипуляций заставляют делать то, что нужно тебе.

Два совершенно разных подхода. Ярослава, не задумываясь, ответила:

– Я не собираюсь покорять!

Жрица слегка улыбнулась, но взгляд остался серьёзным.

– Ты ещё не знаешь, какая ты и какова твоя сила. Она может быть очень соблазнительной и властной. Правда в том, что ты сможешь повелевать и ты сможешь менять. Но что именно ты будешь менять, зависит только от тебя.

Пелагея остановилась на этом моменте подробнее. Казалось, своими словами она пыталась заложить добрую основу. Будто сама боялась, что Ярослава встанет на тёмный путь, и тогда даже у неё не будет возможности сохранить свою свободу.

В конце жрица прояснила свои намерения:

– Я хочу лишь одного: успеть помочь тебе, пока могу. Стану твоей опорой. Но мне важно, чтобы ты сохранила своё сердце.

На мгновение повисла тишина. Ярослава вскочила и поклонилась так, как кланяются уважаемому человеку, демонстрируя своё уважение и смирение.

– Спасибо. Я не знаю, что именно меня ждёт. Я знаю только то, что грядут опасные времена. И что у меня есть миссия, и я иду по ней. Спасти человечество, наш род.

Жрица кивнула едва заметно. Затем откинулась назад и закрыла глаза, словно разговор отнял у неё последние силы.

Марк положил руку на плечо Ярославы:

– Пойдём. Нам ещё многое предстоит.

***

Ночь прошла удивительно спокойно. По-хорошему, перед сном стоило бы заглянуть на ферму.

Повозиться в земле, почувствовать её под ногтями, просто побыть там: как-никак, я фермер, а там моя земля.

Вот только сил совсем не было. Я просто приготовил ужин, поел и завалился в кровать с книгой. Даже не помню, на какой странице отключился.

«А что?»

Проснулся уже утром, еле как собрался и вяло добрался