Основатель – 3 - Сергей Шиленко

трактор на подъёме, но, видимо, не хватало опыта, деловой хватки и элементарного понимания экономических процессов. Я даже подумывал взять его под своё крыло, ну, типа стать наставником, передать опыт, накопленный за десятилетия в бизнесе на Земле. Но, блин, у меня у самого проблем вечно выше крыши, как снежный ком, который катится с горы и только набирает массу, да и мгновенной связи вроде телеги или ватсапа тут не завезли.

Так что такая задача казалась трудновыполнимой, почти нереальной. Сидел бы я тут на полставки или вообще на пенсии, как на Земле до этого грёбаного попадания, с радостью научил бы его всему, что знаю сам. Поделился бы, так сказать, накопленным капиталом знаний, провёл бы пару-тройку мастер-классов по эффективному управлению. Но факт оставался фактом: у меня на плечах мой град Весёлый, о котором нужно заботиться, который требовал постоянного внимания и инвестиций, что куда важнее любого менторства.

Собственное дело всегда в приоритете.

И всё же из всех Избранников, которых я знал в этой дыре под названием Исток, Корнеев, пожалуй, меньше всех терял, если бы стал Лордом. Ему, по ходу, вообще терять особо нечего, кроме своих долгов и головной боли. На самом деле, он мог даже неплохо так выиграть, ведь ему больше не пришлось бы париться насчёт таких геморройных вещей, как безопасность или там расквартирование войск, организация обороны и прочая военная логистика, которая отнимала кучу времени и ресурсов. Крупные города тут никто особо не трогал, потому что они служили по сути экономическими центрами, этакими местными Москва-Сити, и их жёстко крышевали Торговцы из Гильдии. Напасть на такой город это всё равно что объявить войну всей Гильдии Торговцев разом. А это, я вам скажу, самоубийство похлеще, чем перейти дорогу браткам в кожаных куртках в девяностые. Так что, не парясь постоянно о собственной шкуре и о том, что завтра нагрянут очередные Разбойники или конкуренты, он мог бы спокойно развиваться в других направлениях. Сконцентрироваться на внутреннем Производстве, например, или на культурных проектах, если бы ему вдруг взбрело в голову стать меценатом.

Однако, пока я плёлся в Корнеево, вотчину Корнеева, утопающую в грязи и безнадёге, меня нет-нет да и грыз червячок сомнения, а действительно ли я думаю о его благе в этой намечающейся сделке, или просто осуществляю собственный очередной хитрый план по улучшению своего финансового положения, очередной пункт в бизнес-плане по захвату местного рынка?

Мне ничего не стоило наплести ему с три короба, привести любые «железные» аргументы, чтобы убедить его согласиться, но помогу ли я ему этим на самом деле или просто использую парня втёмную, как пешку в своей большой игре? Может, это просто ещё один способ резко улучшить мою жизнь, мой доход за чужой счёт?

— Нет, — решил я, — не такой уж я беспринципный делец, чтобы обманывать Корнеева. Всё-таки, не чужой человек, да и репутацию портить не хотелось.

Вот поговорю с ним начистоту о своих планах (ну, с определённой долей коммерческой тайны, само собой, всех карт раскрывать не буду) и посмотрю, что он сам думает. Без этих вот манипуляций, как в дешёвых бизнес-тренингах для лохов. Если его не удастся убедить по-честному, по-партнёрски, придётся искать какой-то другой вариант, другого кандидата. Может, Демид Серебрянников сможет подсуетить мне какого-нибудь Лорда из своего Златограда, какого-нибудь бедолагу, который устал от тамошних интриг, как от зубной боли, и хотел бы сменить обстановку. Типа дауншифтинг в глушь, поближе к природе и подальше от начальства.

Я добрался до города Корнеево ранним утром, когда первые лучи солнца только-только начали лениво выползать из-за горизонта, освещая его облезлые полуразрушенные стены.

Зрелище явно не для слабонервных, как после бомбёжки или хорошего такого артобстрела.

У ворот собралась приличная такая толпа народу, человек пятьдесят, не меньше, а то и все семьдесят. Все как один с шарфами, намотанными на лица так, что одни глаза торчали, злые и настороженные. Прям как на митинге каком-нибудь на Болотной, только без плакатов и ОМОНа. Может, Разбойники?

Да нет, вроде не вооружены. Ни дубин, ни топоров, ничего такого, что могло бы вызвать подозрение. Одеты как обычные Крестьяне, ну или горожане, в рваные грязные одежды. Они что, против чего-то протестуют? Типа забастовка или народный сход:? Но слов не слышно, тишина как на кладбище перед рассветом, шарфы плотно закрывают рты. Возможно, это какой-то символ типа «нам заткнули рты, но мы не сдаёмся, и хрен вы нас сломите»?

Я, особо не церемонясь, как танк, попёрся сквозь толпу к воротам, народ молча расступался, никто вроде не пытался меня остановить. Странно это всё, очень странно… Однако как только я протянул руку, чтобы схватиться за холодную ржавую металлическую ручку ворот и дёрнуть их на себя, со всех сторон как по команде метнулись чьи-то цепкие руки, схватили меня за предплечья и резко дёрнули назад. Ёпрст, чуть не уронили, гады!

Народ по-прежнему безмолвствовал, ни звука, ни шороха, только сопение слышно, но по глазам окружающих, а глаза у них были серьёзные, недобрые, как у налогового инспектора перед проверкой, я понял, внутрь они меня не пустят. Хоть ты тресни, хоть лезгинку тут спляши. Я попробовал ещё раз, чисто для проформы дёрнуться, но тут же какой-то здоровенный мужик, амбал два на два с кулаками как дыни, выдвинулся вперёд и встал прямо передо мной, загораживая проход к воротам. Как шкаф трёхстворчатый. Эта гробовая, просто звенящая тишина толпы реально пробирала до мурашек по спине, аж волосы на загривке зашевелились. Но, судя по всему, причинять мне вред они не собирались. Пока, во всяком случае. Видимо, ждали указаний или просто не знали, что со мной делать.

— Я Алексей Сергеевич Морозов, Избранник града Весёлого, — представился я, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее и начальственнее. — И вы обязаны пропустить меня. Немедленно!

В ответ опять тишина, аж уши закладывало. Амбал только скрестил свои ручищи на необъятной груди и уставился на меня сверху вниз. Типа «И чё? Мало ли тут вас, Избранных, шастает». Наглец!

— Или мне вернуться со своей армией? — спросил я, решив немного блефануть. А что, вдруг прокатит? Иногда такой дешёвый понт срабатывает лучше любой дипломатии.

Протестующие тут же переглянулись между собой. В их глазах мелькнуло беспокойство, как рябь на воде от брошенного камня. Ага, клюнули, голубчики! Даже здоровяку мои слова явно не понравились, он как-то сразу сдулся, словно проколотый шарик, и быстро отступил в сторону, освобождая мне проход.

Видимо,