Личный аптекарь императора. Том 5 - Егор Золотарев

— Даже не представлю, что с ним могло случится, — покачал головой Дима. — Самый безобидный человек из всех, что я знаю.

— Аптекари с лекарями тесно связаны, поэтому я бы не стал верить в его невиновность. Кто знает, может, он тоже приложил руку к тому, что происходило, и за это его убрали, — пожал плечами Сергей Орлов. — Меня интересует другое — что искали в его доме.

— С чего ты решил, что там что-то искали? — заинтересовался дед.

— Саша же говорил, что весь дом перевёрнут вверх дном. Щавелев бы не стал этого делать, ведь наверняка знает, что и где лежит. К этому приложили руки посторонние люди, и искали они что-то очень ценное или важное.

— Да что может быть ценного или важного у простого преподавателя? — усмехнулся старик Филатов и откинулся на спинку стула.

— Думаю, что в этом-то и таится отгадка его исчезновения.

Наступила тишина. В этом ключе на ситуацию никто не смотрел.

Чуть позже мы перешли в гостиную, где Лида, Настя и мать Лены сели раскладывать пасьянс, мужчины налили себе по крепкому напитку и расположились на мягких диванах, а мы с Леной подошли к окну.

— Куда ты уезжал? — спросил она, обнимая меня за талию.

— В Петрозаводск.

— И что ты там делал?

— Наведался в Кижи к ведьмакам.

Лена удивленно приподняла бровь, заглядывая мне в лицо. Пыталась выяснить, шучу я или нет.

— Ну же, рассказывай! — в нетерпении воскликнула она.

Рассказал ей всё что мог, но ни слова ни про ритуал, ни про проклятье.

— Покажи мне её… ведьминскую книгу, — шепотом попросила она.

— Она лежит в моей спальне. Поднимешься? — понизив голос, сказал я и улыбнулся.

— А как же. Я только об этом и мечтаю, — промурлыкала она.

Мы незаметно вышли из гостиной и поднялись на второй этаж. Из моей комнаты слышался какой-то глухой звук.

— Стой здесь, — велел я Лене, и медленно, чтобы не скрипнули паркетные доски, приблизился к комнате и приоткрыл дверь.

Это был Шустрик. Он яростно набрасывался на статуэтку лошади, которую я неосмотрительно оставил на тумбочке, а не спрятал в шкаф.

— Прекрати! — повысил я голос, когда Шустрик в очередной раз занёс хвост для удара.

Зверёк вздрогнул от неожиданности и защебетал.

— Знаю-знаю, лошадь тебе не нравится, но так ты ничего не добьёшься. Я надеюсь, что скоро она перестанет раздражать тебя, — я убрал фигурку в шкаф и взял зверька на руки.

В это время в комнату заглянула Лена.

— Что тут творится?

— Шустрик упражнялся, — ответил я, спустил зверька на кровать и вытащил из тумбочку ведьминскую книгу.

— Ого, какая она необычная, — зачаровано выдохнула Лена и провела пальцем по черной, потрескавшейся обложке с тиснением в виде символов. — Можно заглянуть внутрь?

— Можно. Но ты ничего не поймешь.

Лена взяла книгу, опустилась на кровать рядом с Шустриком и осторожно перевернула обложку. Я больше не видел тех незнакомых знаков, которые были раньше, передо мной был читабельный текст — подробное изложение ритуала подчинения любимого.

— Как они могут разбираться в этой абракадабре? Ничего же не понятно. Даже на буквы не похоже, просто значки, — задумчиво проговорила она, перелистывая книгу.

— Это точно, — кивнул я. О том, что теперь и мне открылись тайные знания ведьмаков, я не стал говорить. Никто об этом не узнает.

— А зачем тебе эта книга? Что ты с ней собираешься делать?

— Ничего. Просто раритетная вещица. Правда она такая старая, что скоро наверняка рассыпется, но до этого времени буду хранить у себя. Вообще-то я люблю старинные вещи.

— Да? Не знала. Тогда тебе нужно прийти к нам в гости, и я покажу тебе драгоценности моей прапрабабки Феодосии. Она была та ещё модница, поэтому заказывала эксклюзивные вещи. Правда, теперь их не надеть.

— Почему?

— Абсолютно нелепые вещицы. Диадема с острым трезубцем, кулон с выпуклой мордой рогатого барана, кольцо в виде двуглавой змеи, — перечислила она. — Я предлагала отнести их в ломбард, но матушка категорически против. Говорит, что мы должны хранить эти украшения как память.

— Она права. Духам приятно, когда о них помнят. Они это чувствуют.

— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво посмотрела она на меня.

— Читал где-то, — пожал я плечами, забрал книгу и убрал обратно в тумбочку.

Не хватало ещё чтобы Шустрик и до неё добрался, а то нервный он какой-то.

А по поводу духов — это была чистейшая правда. В прошлой жизни мне доводилось общаться с призраками, и они рассказывали мне многое про загробную жизнь. В том числе и о памяти, что хранят о них живые.

Мы успели немного понежиться с Леной в кровати, пока её родители не засобирались домой.

— Ты завтра пойдёшь на учёбу? —спросила она, наспех застёгивая блузку.

— Конечно. Надеюсь, сегодня не было Фармакологии, а то Боярышников придумает очередное наказание.

— Была у вас Фармакология. Я Сеню видела в коридоре. Он переживал, что ты снова пропускаешь занятия этого надутого индюка Боярышникова. Он у нас тоже ведет две пары в неделю. Жутко неприятный тип. И препод из него никакой. Всю пару сидит, уткнувшись в записи, и читает. Никакого интереса не вызывают такие занятия.

Она поправила юбку, причесала пальцами волосы и, взглянув на себя в зеркало, кивнула.

— Я готова. Провожай.

Мы с Димой проводили Орловых до машины и пообещали заглянуть как-нибудь к ним на ужин.

На обратном пути к дому Дима попытался выведать у меня, что же происходило в Кижах, но я отвечал односложно. Меньше знает — спокойнее спит.

Я вновь поднялся к себе, запер дверь, чтобы Настя снова бесцеремонно не влетела в комнату, затем вытащил книгу и приготовил блокнот с ручкой.

Состояние книги было из рук вон плохое. Я решил, пока листы совсем не раскрошились, нужно переписать всё в блокнот. Как раз до полуночи есть пару часов. А потом я пойду в лабораторию, где мне никто не помешает, и буду избавляться от проклятья Наратуи. Просматривая книгу в дирижабле, я нашёл нужное заклинание. Правда, там речь шла о реальной ведьме, а не о призраке, но я всё-таки надеялся, что оно поможет избавиться от проклятья шаманки.

* *