Ливония. Продолжение - Андрей Готлибович Шопперт

выстроены дугой и на приличном расстоянии друг от друга. Если стрелять по ним с датских судов, то случайных попаданий быть не может. Не кучей, как сами датчане стоят. Хозяева Зундского пролива даже не догадались сосредоточить весь огонь на одном корабле, на флагмане «Авроре», например. Нет. Каждый из них выбрал себе цель и выстрелил по ней.

В результате по «Авроре» вообще не попали. Второй залп был не многим лучше. Одно ядро каменной ткнулось в борт флагману выше ватерлинии. Полетели щепки, но корпус двойной и его даже не пробило.

— Поднять флаг, — махнул рукой Юрий Васильевич. Всё. Теперь можно начинать, датчане первыми выстрелили, они, выходит, и начали эту войнушку. С них потом и спрос.

На вороньем гнезде дернули за бечёвку и красное полотнище заиграло в лучах выглянувшего из-за замковых стен солнца. При этом четыре рыбацкие лайбы стали проворно ставить небольшие латинские паруса, а рыбаки тут же бросившие претворяться этими рыбаками, отцепили сети и сели за вёсла. Эти действия на датских судах и не заметили. Враг он вон там впереди, туда все взоры и были устремлены, а несколько мелких лодочек позади, ну пусть рыбачат, потом можно будет конфисковать у них выловленную рыбу.

В это же время на берегу бравые молодцы подорвались и плюнули на такое интересное занятие, как штопанье сетей. Скрылись за ними. Понятно, рыбаки! Трусы, услышали грохот пушек и убежали. А за сетями оказались стадвадцатимиллиметровые миномёты. И даже уже заряженные. Небольшие хлопки, заряд половинный, всего-то нужно отправить мину на шесть сотен метров.

Взревел Фенрир и сверху на стоящие правее большие датские корабли стали пикировать, набирая скорость, и усиливая жуткий вой, огромные почти пудовые мины, несущие внутри себя десять фунтов пороха, где сера заменена канифолью для большего количества вонючего дыма.

скампавея

Событие пятьдесят девятое

— Чего стоим, кого ждём⁈ — Юрий Васильевич повернулся к Трофиму Евсееву — заместителю или второму воеводе вечного поджигателя всего подряд Костина. Тот ведь остался командовать артиллерией в Ревеле.

Воевода кивнул и махнул рукой, давая команду бомбардирам на «Авроре» произвести выстрел из единственного стамиллиметрового орудия.

Корабль тряхнуло. Систему канатов, крепящих орудие к борту, какую уж могли, изобрели и испытали. Хуже или лучше, чем будет лет через двести неизвестно, но работает. Отдача не выкидывает пушку с кораблика, проломив противоположный борт. Вонючий, острокислый, пороховой дым на несколько секунд скрыл вражеский флот, но ветер быстро отнёс его к противоположному борту. Эх, невовремя. Юрий Васильевич не успел увидеть куда попали мины. А нет, вон одно попадание видно. Возможно оно и единственное, но вполне себе. На одной из каравелл рушилась фок-мачта. Паруса жаль поднять не успели, такой замечательный якорь бы получился.

Одно из ядер тоже хорошо попало. На каракке переломило бушприт и поднятый уже парус трепыхался на ветру. Больше видимый попаданий не было.

Между тем датские корабли снова окутались дымами и одновременно стали разворачиваться, подгоняемые ветром в поднятые косые — латинские паруса. Всё! Отстрелялись. Даже если на каком-нибудь корабле у «лесовиков» и есть орудия на носу, то это такая фитюлька, что о ней и думать не стоит. Залп вражин причинил «Авроре» огромный вред. Каменное ядро попало в фальшборт и проделало в нём дырку, а потом ударилось в мачту и раскололось. Один из осколков ранил в плечо Евсеева. Андрейка сразу бросился к воеводе и утащил его за мачту перевязывать.

«Там осколок в руке, нужно резать и вынимать», — написал лекарь через пару минут.

— Ну, занимайся, отведи его в мою каюту, — сплюнул Боровой. Блин нужно умудриться было пострадать от такой ерунды.

После этого Юрий Васильевич поднялся на форкасл. Больше пока стрелять не будут, можно не опасаться такого вот шального ядра. А оценить, как бой складывается, нужно. Он-то не слышит, но по облачкам дыма видно, что все корабли и миномёты с берега ведут беглый огонь.

Датчане пытались маневрировать. Если до этого они находились довольно близко один корабль от другого этаким клубком перепутанным, то теперь нитки раскручивались, и корабли расходящимися маршрутами устремлялись к выбранной цели. Получалось не у всех. Та самая каравелла, у которой срубило переднюю мачту, получила ещё одну мину или бомбу, и теперь там на корме разгорался пожар. Рядом с каравеллой торчал и большой когг, и он горел. При этом горел качественно, пламя вовсю пережёвывало парус уже расправленный. Горело и основание мачты. В подзорную трубу было видно, что команда разделилась. Некоторые спускали лодки, а часть «оптимистов» пыталась погасить огонь, кидая вёдра на верёвках в море и поливая потом основание мачты. Тренировок по таким действиям явно в датском флоте не проводили, получалась полная неразбериха. Ведро редко, и то полупустое, поднималось на палубу.

Юрий Васильевич себе в памяти зарубку сделал, организовать при первой же возможности такие учения и вообще разработать список противопожарных мероприятий.

Боровой перевёл трубу на левый фланг неприятеля. Да! Там всё пошло точно не по планам Первого советника короля Дании Йохана Фрииса. Рыбаки уже находились под бортами коггов и перебрасывали через эти борта гранаты и зажженными запальными трубками. Над коггами уже целое облако дыма висело, его ветер не успевал сдувать. Юрий Васильевич, чтобы не рисковать, разрешил «подлым захватчикам» не по две гранаты, как в Нарве, использовать, а по три. Кашу маслом не испортишь, а гранаты ещё есть, не пропадать же добру.

Так что к его корабликам из всего датского флота приближались только пять судов. А нет — четыре. По каракке теперь били все орудия и миномёты. Флагман нужно выносить. Пять миномётов и тринадцать стамиллиметровых орудий за три залпа умудрились организовать всего два попадания. Но одно из них сразу же остановило каракку. Мина взорвалась на палубе и осколки, как-то там, повредили оснастку так, что грота-рей рухнул сначала на палубу, а потом сполз с неё одним краем и частично ушёл под воду, парусом тормозя корабль и разворачивая его.

— Переносите огонь на следующий корабль! — спустившись с «башни замка» на нижнюю палубу, прокричал заменившему Евсеева бомбардиру орудия Кабанову.

Ещё вчера на такой случай до всех довели команду, что если поднимется зелёный флаг, то все переносят огонь на следующий справа корабль датчан. Справа, чтобы как можно дальше от коггов, которые, судя по всему, уже зачищают диверсанты и гренадёры, дымить по крайней мере там перестало.

Юрий Васильевич вновь поднялся вверх на форкасл. Битва приближалась к кульминации, четыре