Я – Товарищ Сталин 4 - Андрей Цуцаев

К девяти утра республиканцы начали наступление. Земля задрожала от артиллерии — 76-мм снаряды пересекали реку, вгрызаясь в позиции. Взрывы разрывали хребет, выбрасывая землю и камни. Баррикада из мешков рухнула, погребя двух фалангистов, которые выбрались наружу, кашляя. Немецкие пулемётчики пригнулись, прикрывая оружие. Вильгельм за MG-34 крикнул:

— Держитесь! Ждём пехоту, пока она подойдёт!

Обстрел длился двадцать минут, каждый взрыв испытывал нервы на прочность. Когда огонь стих, раздался гул моторов. Из пыли показались Т-26, их башни поворачивались, выискивая цели. За ними шла пехота.

Вильгельм прищурился.

— Вот они. Стрелять короткими очередями!

Пулемёты загрохотали, их треск разорвал воздух. Республиканцы падали, их мундиры оседали в пыль. Другие ныряли за камни, открывая огонь из винтовок. Т-26 шли вперёд, гремя пушками. Снаряд ударил в стену рядом с Вильгельмом, осыпав осколками. Небольшой осколок царапнул предплечье, он поморщился, но остался у пулемёта, вставляя ленту.

На правом фланге Фридрих руководил португальцами. Т-26 нацелился на окоп, пушка разнесла его, убив троих. Фридрих, спрятавшись за валуном, кричал:

— Стреляйте! По пехоте! Не дайте подойти близко!

На левом фланге Отто управлял миномётами, бинокль следил за наступлением.

— Левее, на пятьдесят метров! По танкам! — кричал он.

Миномёты ударили, снаряды обрушились на Т-26. Один взрыв повредил гусеницу, но остальные шли вперёд. И-15 спикировал, пулемёты прошлись по миномётам. Отто пригнулся, пули разорвали мешки, ранив ефрейтора Клауса, который зажал плечо.

Фалангисты в резерве у Алькасара дрогнули, когда артиллерия возобновила огонь. Снаряды разнесли баррикаду, убив пятерых. Ганс с возвышения видел, как рушится оборона.

— Вильгельм, держи центр! Отто, не прекращайте стрелять! Фридрих, укрепляй португальцев! — Он схватил рацию. — «Кондор» базе, нужна авиация! И-15 разрывают нас!

Ответ тонул в помехах.

— База «Кондору», Bf 109 на земле. Поломки. Вы одни. Держитесь.

Ганс швырнул рацию.

— Проклятье!

К десяти утра бой разгорелся с новой силой. Республиканская артиллерия била без перерыва, снаряды рвались в двадцати метрах от позиций, поднимая столбы пыли. Т-26, разделившись на три группы, двигались: одна — к левому флангу, где португальцы, вторая — к центру Вильгельма, третья — к правому флангу Фридриха. И-15 кружили, их пулемёты прошивали мешки с песком. Т-26 выпустил снаряд, разнёсший очередное пулемётное гнездо. Пулемётчик Карл рухнул замертво. Вильгельм выругался, приказав перенести огонь на пехоту.

— Бейте по ним! Не дайте им подойти! — кричал он, пока с патронами лента убывала.

Ефрейтор Гюнтер, подползший к баррикаде, метнул гранату в пехоту, взрыв разбросал солдат, но Т-26 продолжал стрелять. Пехота, укрываясь за танками, подобралась на пятьдесят метров, их крики «¡No pasarán!» эхом разносились, смешиваясь с грохотом.

На левом фланге португальцы дрогнули. Т-26, поддерживаемый пехотой, прорвался через окоп, расстреливая позиции. Португальцы, потеряв половину взвода, начали отступать, бросая винтовки. Ганс понял, что фланг потерян.

— Отто, бей по танкам! Вильгельм, старайся удержать центр! — кричал он.

Отто скорректировал огонь, миномёты ударили по Т-26. Снаряд попал в гусеницу, остановив танк, другой разорвался среди пехоты, заставив её залечь. Но танки продолжали двигаться, их пушки били по позициям. Снаряд разнёс миномётную позицию, Отто отскочил, когда земля рядом вздрогнула. Ефрейтор Фриц, раненый в ногу, стиснул зубы от боли.

На другом фланге Фридрих ещё держался. Его люди, укрывшись за холмами, вели огонь из винтовок и бросали гранаты, замедляя республиканцев. Но давление нарастало: И-15 обстреляли позиции, пулемёты прошивали мешки с песком. Унтер-офицер Рудольф, лучший стрелок, получил пулю в плечо.

— Держитесь! — кричал Фридрих.

К полудню бой стал ожесточённее. Республиканцы перегруппировались, нанеся удар по центру. Т-26 прорвали баррикады, давя мешки с песком. Пехота за танками подобралась на двадцать метров. Их крики «¡Por la República!» заглушали пулемёты. Вильгельм крикнул:

— Гранаты! Кидайте скорее!

Его солдаты метнули гранаты, взрывы заставили республиканцев залечь. Но Т-26 продолжали стрелять, пулемёты косили всех, кто осмелился поднять голову.

На левом фланге португальцы отступили. Т-26 с пехотой прорвался, расстреливая всё на своём пути. Ганс понял, что позицию не удержать. Немцы, отстреливаясь, начали отход. К двум часам националисты отступили к Алькасару. Крепость давала укрытие. Немцы установили MG-34 на балконе, португальцы и фалангисты заняли баррикады. Республиканцы перегруппировались, их артиллерия била по Алькасару, кроша камень. И-15 кружили, пулемёты царапали стены крепости.

Фридрих, перевязывая бедро, командовал у восточной стены.

— Держите ворота! — кричал он, стреляя из винтовки.

Отто с одним миномётом корректировал огонь из башни.

— По танкам! — кричал он.

Снаряд повредил гусеницу Т-26, но остальные шли вперёд, пушки били по стенам. Взрыв обрушил восточную стену, убив пятерых и ранив десятерых. Отто, оглушённый взрывом, пополз к миномёту.

К трём часам бой достиг пика. Т-26 в ста метрах стреляли в упор. Вильгельм стрелял из пулемёта, пока лента с патронами убывала. Пуля пробила плечо, он пошатнулся, перезаряжая Люгер. Снаряд Т-26 разорвался в десяти метрах, осколки царапнули лицо, кровь текла по щеке. Он стрелял, пока вторая пуля не попала в бедро. Вильгельм рухнул, пытаясь поднять Люгер, но силы уходили. Третий снаряд разорвался рядом, осколки пробили грудь, и он затих. Кровь окрасила камни.

Фридрих у ворот стрелял из винтовки. Пуля попала в бок, он осел, хватаясь за стену.

— Держитесь! — крикнул он, стреляя по офицеру.

Вторая пуля пробила живот, он сполз, пальцы скользили, оставляя кровавый след. Последний выстрел ушёл в воздух, он замер, глядя в небо.

Отто корректировал огонь, пока снаряд Т-26 не уничтожил миномёт. Пехота хлынула внутрь, пули засвистели совсем рядом. Отто стрелял из Люгера, пока пуля не пробила ему грудь. Он осел у стены, кровь хлынула изо рта, а взгляд потух. Второй взрыв добил его, осколки разорвали тело.

Ганс во дворе собирал последних солдат.

— В цитадель! — кричал он, стреляя из Люгера.

Пули свистели, снаряд разорвался, осколки задели ему руку. Он стрелял, пока Люгер не щёлкнул. Снаряд Т-26 отбросил его к стене, осколки пробили грудь и шею. Ганс упал. Глаза закрылись.

К четырём часам бой переместился к цитадели. Легион, сто человек, держал позиции, но патроны кончались. Республиканцы окружили крепость, пехота заполнила проломы. Немцы падали под пулями и взрывами. Ефрейтор Иоганн, подававший патроны, получил пулю в шею, рухнул, захлёбываясь кровью. Клаус, раненый, стрелял из винтовки, пока снаряд не разорвался, разметав его тело.

Республиканцы усилили натиск. Артиллерия била без перерыва, снаряды рвались в десятках метров, поднимая пыль. Немцы, укрываясь за обломками, стреляли, но патроны иссякали. Ефрейтор Гюнтер у баррикады