В точке кипения - Саша Некрасова

с собой вещи. В его распоряжении имелся небольшой частный джет, рассчитанный на восемь пассажиров: можно было не беспокоиться о том, что все билеты закончились за последние два дня. Решили, что Матвей останется ждать на борту, а Лена встретит мать и брата и они все вместе полетят в Окунево. И несмотря на то что план был продуман до мелочей, расставаться с новым домом было слишком сложно.

– Мы вернемся совсем скоро, только с твоей семьей, – сказал Матвей уже утром, пока они медленно потягивали кофе перед выходом.

– Не планировала так быстро знакомить тебя с мамой, – пошутила Лена, но смеяться отчего-то не получалось, только слегка улыбнуться.

Дорога до аэропорта показалась беспощадно короткой. Видимо, потому, что в такое время на трассах почти не встречалось машин. Лена с Матвеем без всяких помех покинули поселок и уже через два часа оказались в аэропорту. Регистрация не понадобилась: их провели через отдельный выход и пригласили на посадку. Легкий бизнес-джет с личным пилотом был готов к вылету и своими плавными изгибами напоминал камень, до гладкости отполированный морскими волнами.

Матвей провел Лену внутрь, и она удивилась, что изнутри салон совсем не был похож на самолет. Лена ожидала увидеть стандартные ряды кресел, просто в меньшем количестве. Но джет напоминал, скорее, уютную гостиную с двумя диванчиками в хвостовой части и четырьмя креслами ближе ко входу, обтянутыми кожей бежевого цвета. Отличие от дорогой кожаной мебели состояло только в том, что все сиденья были снабжены ремнями безопасности. Лена устроилась в одном из кресел, чтобы наблюдать полет из иллюминатора, а Матвей сел напротив.

– О чем задумалась?

Лена пожала плечами. Ей казалось бестактным говорить об этом в такой ситуации, но она не удержалась.

– Ты же построил всю свою карьеру вокруг экологии. И все равно купил бизнес-джет, который сжирает безумное количество топлива на человека.

Лена надеялась, что он, как всегда, скажет что-то умное, о чем она не подумала. И в тот же миг она оправдает его и забудет об этом. Но Матвей не привел ни цифр, ни хитроумных оправданий.

– Это был мой подарок себе, когда я продал первую компанию. Не удержался.

Лена не знала, как на это отреагировать, и решила, что лучше будет просто смотреть в иллюминатор. Зато она знала, что деньги Матвея помогут ей и ее семье надежно спрятаться от климатического кризиса. В тот момент, когда один из крупнейших городов Европы зальет водой, они будут завтракать на веранде с видом на ветряные электростанции и есть сыр с сибирской фермы. В этом было что-то неправильное. Лена вспомнила спасительную фразу, произнесенную Матвеем ранее: «Мы опоздали, еще когда родились». Но она почему-то не успокоила.

Время в полете тянулось бесконечно: ни книга, ни музыка не помогали скрасить ожидание. Примерно за час до прибытия в иллюминаторе потемнело от сгустившихся туч, и стоило джету начать снижение, как в окно забарабанили крупные капли дождя. Им долго не давали посадку, и пилоту пришлось кружить над аэропортом не меньше сорока минут. Лена заставляла себя не думать о том, сколько топлива сжигается дополнительно к стандартному объему. Когда же они наконец приземлились, стало понятно, в чем состояла причина задержки. Взлетная полоса оказалась полностью скрыта под тонким слоем воды. От движения самолетов и автобусов по воде расходились круги, словно те плавали по каналу. Кое-где перегорело освещение, и, если бы не относительно ранний рассвет, в некоторых местах полосу можно было бы не разглядеть. В панорамных окнах здания аэропорта мелькали бесчисленные силуэты людей. Но самолеты все же поднимались ввысь. Правда, образовалась очередь как минимум из пяти самолетов, ожидающих разрешения на вылет. Лена и Матвей переглянулись – он сжал ее руку.

– Мне нужно будет остаться здесь. А ты встреть маму с братом и возвращайся.

– Ты точно не поедешь со мной?

– Расписание переполнено – скорее всего, сейчас в аэропорту полный коллапс. Мне нужно убедиться, что нам дадут вылететь. Лучше, если я сам позабочусь об этом. Но я уже вызвал машину – тебя довезут до вокзала и потом вас всех обратно сюда.

Лене стало не по себе, но она доверяла Матвею. Она кивнула и ответила на его короткий поцелуй. Когда джет остановился и пришло время расстаться, она в нерешительности остановилась перед выходом. Вместо привычной жары город встретил ее влажным болезненным дыханием. От металлических поручней и ступеней трапа отскакивали капли воды. Лена поежилась и, обернувшись, снова обняла Матвея.

– Иди, времени мало, – шепнул он.

Она вышла из самолета и сбежала по ступенькам, словно окунувшись в холодный бассейн. Там ее уже ждала черная машина, и Лена забилась на заднее сиденье. Из окна было видно, как Матвей махал ей, невидимой сквозь тонированное стекло. И только она подумала о том, чтобы опустить его и помахать в ответ, как машина пришла в движение: джет начал растворяться в облаке дождя, а потом окончательно скрылся за большим самолетом, совершающим маневр. Все. Теперь нужно думать в одиночку.

Путь от аэропорта до вокзала в обычной жизни занимал не больше сорока минут, но сегодня за это время машина едва одолела кольцевую автодорогу. Однако путь назад обещал быть еще более безнадежным. Если с их стороны машины хотя бы двигались, то встречная полоса погрязла в вязком заторе. Через каждые двадцать минут им встречались аварии, усугублявшие ситуацию. Лобовое стекло заливало так, что стеклоочистители не справлялись на полной скорости. От их хаотичного движения Лену начало мутить. Она проверила время – поезд прибывал через двадцать минут.

– Опаздываете? – спросил водитель, и она удивилась его заботливому вопросу, учитывая ситуацию на дороге.

Очевидно, опаздывали все вокруг, и опаздывали уже давно.

– Да, – ответила она. – Моя мама не знает города.

– Она вас дождется, – мягко, но уверенно сказал водитель.

Лена всмотрелась в зеркало заднего вида – серо-голубые глаза, полные спокойствия, в обрамлении мелких морщин. По возрасту водитель годился ей в отцы.

– А быстрее никак нельзя?

Он пожал плечами.

– Пока не въехали в город, есть вариант по обочине. Но можем застрять.

Лена заметила, что правая крайняя полоса течет чуть быстрее, чем основной поток.

– Давайте попробуем.

Водитель с готовностью кивнул и включил поворотник. Толкаясь с соседями (не без жалобных взвизгов клаксонов), машина неохотно забралась в правую полосу. По ощущениям Лены, этот маневр сберег им как минимум двадцать минут. Они не встретили ни одного полицейского поста. Сегодня никому не было дела до того, что кто-то едет по обочине.

У въезда в город пришлось вернуться на дорогу, но ситуация стала лучше: машины уходили с основного шоссе