Эльфовладелец - Сергей Николаевич Чехин

Оставшиеся бандиты предпочли дать деру.

— Останови телегу.

Тэн показала мне мизинец. Наверное, здесь это очень оскорбительный жест. Пока девушка разворачивалась, я подошел к лежавшему на земле налетчику и снял маску. Он был еще жив, но судя по кровавым пузырям на губах, мучения продлятся недолго.

У бандита были типичные негроидные черты. Плоский массивный нос, мощные надбровные дуги, пухлые губы. Только кожа не темная, а зеленая. Никаких выступающих клыков я не заметил, а копаться у парня во рту совершенно не хотелось.

Орк попытался дотянуться до кинжала на поясе, но сдох в процессе. Я взял валяющуюся рядышком винтовку, повертел в руках. Очень качественная работа. Ствол белый, блестящий, с клеймом в виде крылатого молота у основания. Деревянные приклад и цевье покрыты матовым лаком. На них красивыми буквами вырезано чье-то имя: «Ансий». Крепления для ремня, мушка и целик из чистого золота. Ну, или из его местного желтого аналога. Хотя, если судить по таблице Менделеева, все во Вселенной сделано из одних и тех же элементов.

Скорее всего, бандит украл ствол у какого-то богача. Для войны столь заметное оружие совершенно не годится, а вот для охоты — самое то. Я открыл затвор и заглянул внутрь — пусто. Интересно, как его заряжать?

— Куда патроны пихать? — спросил я у Тэн.

— Себе в задницу, — фыркнула девушка и отвернулась.

— Вообще-то благодаря мне ты жива. Меньше выпендривайся — меньше болеть будешь.

— Да пошел ты. Сам ищи тоннель.

— Ладно, извини. Я погорячился.

— Тысяча, — холодно произнесла спутница.

— Чего?

— Золотых конечно. Компенсация за побои. Знаешь, сколько сейчас лекарства стоят?

Разумеется, дорого. Блага медицины, кажется, во всех мирах обходятся в копеечку.

— Договорились. Вымогательница.

— А ты садист! Привык эльфов лупить и на меня руку поднял. Вот всем расскажу, какой ты на самом деле злобный гашт.

Я решил не развивать тему — с Тэн станется.

— Наверху ствольной коробки откидная крышка. Нашел? Вот туда и заряжай.

Патронная лента павшего орка перешла ко мне. Я зарядил в трофей пять патронов и спрятал под ковер вместе с боеприпасами. После забрался на козлы. Спутница стегнула хонто, и путь наконец продолжился. Мы потеряли около получаса на маневры. Оставалось надеяться, что успеем вернуться к началу аукциона.

Телега проехала мимо разбросанных по земле изуродованных тел. В воздухе витал тошнотворный запах крови, дерьма и горелой плоти. Я старался не смотреть в сторону мертвецов, но любопытство взяло верх.

Хватило одного взгляда. Я свесил голову и обильно блеванул, едва не запачкав колесо. Голова кружилась, в ушах звенело. Адреналиновый шок постепенно стихал, заменяясь страхом и тревогой.

— Это что, твои первые трупы? — удивилась девушка. — Как ощущения? Хочешь самогону глотнуть?

— Нет, — я сплюнул и вытер губы. — А ощущения странные. С одной стороны разумное существо завалил, и не одно. С другой — это же не человек. Поэтому особых угрызений совести, как ни странно, нет. Просто тошнит от вони.

Я и сам удивился такой реакции. Никакого шока, абсолютно. Наверное, это все равно, что Хищника замочить. Или какого-то другого разумного пришельца, не похожего на нас. Мозг попросту не будет ассоциировать их с людьми и париться последствиями.

— Это правильно. Орков надо валить сразу, как только увидишь. Иначе они завалят тебя.

— Я слышал, зеленые беспределят на юге. Что они тут забыли?

— Да гашт знает. Если двигаться вдоль границы, можно всю Асталию по кругу обойти. Погранцы редко интересуются тем, что у них за спинами. Все на Герадию поглядывают, глаз отвести не могут.

Тэн приложилась к фляжке и откашлялась.

— До чего забористая штука. Пять лет пью, а все никак привыкнуть не могу.

— Пей-пей, — хмыкнул я. — В сорок от цирроза сдохнешь.

— Что такое цирроз? — с испугом спросила напарница.

— Это когда твоя печень превращается в губку.

— Да и гашт с ней, — Тэн накатила еще. — Какой смысл в этой жизни? Выйти замуж и рожать детей, пока рожаются? А потом стоять за плитой днями напролет и менять пеленки? Ну уж нет. К черту такую жизнь.

— Как-то ты однобоко глядишь на все. Или дети — или контрабанда. И ничего больше.

— Ну а что еще? Чем может заниматься женщина в этом мире?

— Да чем угодно. Напиши книгу, например. Я раньше тоже думал, что моя жизнь — однообразное унылое говно. Но однажды все очень круто поменялось. Слишком уж круто.

Тэн спрятала фляжку и вздохнула.

— Хороший ты парень, Джен. Но странный. А о чем книгу-то писать? Все сюжеты давно придуманы.

— А я тебе подскажу. Поделюсь отличной историей, здесь такую наверняка не слышали. Как раз будет чем заняться в дороге.

— Валяй. Я запомню.

Я откашлялся и начал:

— Жил да был один мальчик со шрамом на лбу…

Мы достигли нужного места около полуночи. Пока ехали, успел пересказать первые три части. Тэн сказка не очень понравилась, но она обещала подумать на досуге о писательском ремесле.

Больше никаких опасных приключений не произошло. Если не считать выбежавшего из леса дикого хонто, на которого тут же бросилась Свинья. Пришлось пару раз пальнуть по клыкачу, чтобы прогнать, иначе мою хрюшку было не сдержать.

Телега остановилась у склона высокого крутого холма. Здесь лежала кружком груда здоровенных камней, невесть откуда взявшихся. Нечто вроде Стоунхенджа, только в разы меньше и кривее. В центре сооружения виднелись два бревна, а между ними старое кострище.

Тэн открыла клетку, проводила птичку взглядом и села на бревно. Хотелось разжечь костер, но мы боялись — мало ли кто заглянет на огонек. Можно и луной обойтись — вон какая огромная висит прямо над нами.

— Долго ждать? — спросил я.

Девушка пожала плечами.

— Как повезет. Может час. Может неделю. Я несколько месяцев ничего не возила этим маршрутом.

Среди камней было довольно холодно. Я взобрался на телегу и залез под ковер. Нащупал винтовку и прижал к себе. Полежу пока тут как снайпер в засаде.

В ночной тиши жужжали какие-то насекомые вроде наших сверчков. Иногда слышалось пение птиц. И больше ничего. Мы заехали слишком далеко от людских поселений. И любой посторонний шум, будь то голоса или бряцанье оружия, будет сигналом об опасности.

— Расскажи что-нибудь об орках, — попросил я.