Отступник. Вольник - Константин Георгиевич Калбазов

Проверил закреплены ли петли на курках револьверов. В правую руку бульдог, как главный аргумент. В левую хауду. Эта в упор вынесет трёхкаратник, только в путь. Главное сойтись лицом к лицу. Вообще-то рискованно, но и выхода другого нет. Эдак они могут на расстоянии израсходовать его амулеты. Лучше уж использовать их потенциал пока он есть.

Я рванулся выметнувшись из-за выступа, и сразу уходя в перекат. Два выстрела прозвучали практически одновременно. Облачка дыма безошибочно указали, где именно находятся стрелки. Они успели разойтись, метров на пятьдесят, и правый, тот у которого аргумент поубойней, ещё и ближе метров на тридцать. Похоже собирался обойти мою позицию. Вот к нему-то я и рванул.

Бежал рывками, бросаясь из стороны в сторону, и делая перекаты. Оставшийся слева палил чаще, но всё равно безбожно мазал. Тот, что передо мной, успел выстрелить только раз, и снова промазал. К моменту его перезарядки я успел приблизиться вплотную, и выстрелил из бульдога.

Попал!

Промазать попросту не мог. Вот только этот гад остался совершенно невредимым, и уже подал вперёд рукоять затвора. Из Хауды я выстрелил от бедра, не останавливаясь ни на мгновение. Расстояние метров семь, не больше. И не промазал. Пуля ударила ему точно в грудь, опрокинув на спину. Однако, прежде чем спрыгнуть за каменную ступень, я услышал выстрел, и почувствовал уже привычный лёгкий толчок в бок. Достал-таки сволочь! Считай два карата долой.

— Ну и что тут у нас, — не обращая внимания на сучащего ногами десантника, произнёс я подхватывая его карабин.

Добивать не стал. Лишнее. Опасность представляет враг не подающий признаков жизни. А когда вот так, с дырой в груди, и корёжит от боли, а взгляд быстро затягивает поволокой. Этот опасности уже не представляет.

Хотя-а-а… Я вовремя вспомнил о «Лекаре», который вполне мог у него оказаться, и выстрелил из хауды второй раз. Н-да. Лучше бы достал другой бульдог. Разнёс ему башку, словно переспелый арбуз. И как только на меня не попало. Переломил стволы, экстрактор выбросил стреляные гильзы, а я вогнал на их место два пулевых патрона. Вот так. Пусть ждёт своего часа в кобуре.

Осторожно осмотрелся, чтобы оставшийся десантник не достал меня. Вроде порядок. Потянул затвор слонобоя. Н-да. Слонобой и есть. То-то мне показалось, что покойного сильно повело, когда тот стрелял планируя на землю. Это же самый настоящий штуцер, калибр двенадцать и семь. Из него реально слонов валить. Хм. Ну или выносить стандартный трехкаратник на расстоянии метров эдак в полтораста. Правда, отдача у него закачаешься. Было дело. Сталкивался я с подобными дурами в свою вторую реинкарнацию.

Однозначно, аргумент убойный. Но ну его нахрен из такого палить без дульного тормоза. Он и плечо может вывернуть к нехорошей маме. А чуть расслабишься, так и ключицу сломает.

Отложил этот карамультук в сторону, вооружился хаудой и бульдогом. Матернулся, набираясь решимости. Понимаю, что не достанет меняя десантник. Уже не успеет, даже если попадёт дважды. Но вот никак не могу до конца осознать, что по факту неуязвим.

Сместился, и выскочил из укрытия пятью метрами правее. И пока десантник брал меня на прицел, успел дёрнуться в сторону. Выстрел! И пуля прошла пусть и рядом, но всё же мимо. Пробежал не больше десятка шагов, и снова начал метаться из стороны в сторону, неизменно сокращая разрыв. Выстрел! Снова мимо! Выстрел! Мимо! Когда до противника оставалось метров десять, он выстрелил снова. И на этот раз я ощутил лёгкий толчок в грудь. Подловил-таки! Только это ему не поможет.

Выстрел из бульдога, и на добивание из хауды. На этот раз добавки не требуется. Наповал. Только в этом мире без контроля никак нельзя. Тут это жизненно необходимо. Поэтому убрал бульдог с «Пробоями» и вооружившись другим, с обычными патронами, выстрелил трупу в голову. Пробежался по остальным троим, и проконтролировал их.

Только теперь осмотрелся по сторонам. Из села слышится нескончаемая ружейная трескотня. В звуки перестрелки то и дело вплетались пушечные выстрелы и грохот картечниц. Остававшееся орудие на башне, молчало, поникнув стволом. На парапете лежит убитый порубежник из обслуги. Похоже достали из пушки. «Стрижа» не видно. Как впрочем и других самолётов. Дирижабль, продолжает висеть над островом, но в бою участия не принимает.

Похоже, наш небольшой междусобойчик на отшибе никого не заинтересовал. Что в общем-то не может не радовать. Я и так упарился, пока разбирался с этой пятёркой. Не хватало ещё, чтобы кто-то вмешался со стороны. Нет, если помочь, то я только за. Но ведь могли и наоборот.

Ладно. Пока время есть, нужно разобраться с трофеями. Однозначно прихвачу один из маузеровских карабинов. Как-то оно неуютно без длинного ствола. Снял с убитого поясной ремень с подсумками, и нацепил на себя. Пока есть время вскинул винтовку, и прицелился в камень в сотне метров. Три выстрела. Прядок. И кучность вполне приемлемая, для этого оружия, и пристреляно хорошо.

Последний штрих. На пальцах никаких колец не обнаружил. Рванул ворот форменной куртки. Есть кожаный шнурок, с мешочком. Внутри обнаружились амулеты. Серьёзно заряжены ребята. Четырехкаратный «Панцирь», который на двухстах шагах, ну или ста пятидесяти метрах сдержит две винтовочные пули. Двухкаратные «Кокон», «Лист», «Кольчуга» и «Лекарь». Однокаратный «Кошачий глаз».

Охренеть! По самым скромным прикидкам снаряжение одного вот этого бойца его сюзерену обошлось в пять тысяч двести рублей. Именно, что сюзерену. Вот как-то сомнительно, чтобы подобную заботу проявляли в королевской армии.

Обыск остальных трупов времени занял немного. Просто срывал мешочки с амулетами, пояса с подсумками, да ножнами с тесаками, оружие не трогал. Единственно, всё же забрал слонобой. Оно конечно дурмашина. Но припомнив как жалел о том, что нечем пальнуть в технический лючок, по пристроившемуся под хвостом разбойнику, решил, что он не помешает.

Едва сгрузил трофеи в грузовую кабину, и решил отправляться в село на поиски своего нанимателя, как увидел выбегающих из-за угла детей, во главе которых бежала растрёпанная, Василиса. Куртки нет, бриджи порваны. И судя по бордовому цвету на бедре, ещё недавно со здоровьем у девушки было не очень.

— Федя, разводи пары! — выкрикнула она.

— Уже, — ответил я, прикидывая количество детей, — Не взлетим, — наконец констатировал я.

— Сливай сорок вёдер[1] топлива.

— Не факт, но попробовать можно, — прикинул я количество детей, и насколько облегчится «Гусь».

— Делай. Егор, Антип, сами снимете картечницу?

— Даже не сомневайся, — ответил один из порубежников, и полез вовнутрь.

За ним последовал второй. Дети дисциплинированно стояли на пирсе, ожидая