Серая крепость - Александр Викторович Горохов

что не стала мстить насильникам, а потихоньку улизнула в степь, как только уроды уснули. А поскольку «свои» не горели желанием взять вдов в жёны (где и как погиб её муж, Мария не рассказывала), их и сплавили «урусутам», когда те попросили невест для бывших воинов.

Тоже, в общем-то, политический ход воеводы, стремящегося не воевать с соседями, а придерживаться хотя бы нейтралитета. Глядишь, и предупредят они, что джигиты из других родов и племён собрались сходить в набег на приграничные курские земли.

Как пояснил историк, все эти набеги на соседей совершаются не со злобы или вражды.

— Это у кочевников что-то вроде молодецкой забавы. Скот угнать, девок покрасть. Получилось — герои, настоящие джигиты. Не получилось — значит, как говорят в определённых кругах, «лохи». Соседи потом просто обязаны совершить ответный налёт, вот и соревнуются друг с другом в удали. Но кровь стараются при этом не проливать, поскольку другая сторона будет обязана убить того, кто её пролил, или его родственников. Украли скот и женщин — отомсти тем же, но никаких смертей, иначе свои же, чтобы не допустить долгой-долгой межплеменной розни, выдадут пострадавшим на расправу. Кстати, получи Каир-хан тех отморозков и выкуп, не стал бы он нападать на крепость.

— Ну, на это Панкратов бы точно не пошёл, — отмахнулся Нестеров. — А как вы, Василий Васильевич, считаете: будут половцы за поражение под нашими стенами мстить?

— Это вряд ли. Мы ему силу показали. Военную силу. Конечно, если случай представится, кипчаки по мелочам гадости будут устраивать. Но, я думаю, этим летом даже торговать приедут. А заодно и проверить: не ослабли ли мы за прошедший год? Не появился ли шанс нас подмять?

И не ошибся специалист по Средневековью. В середине июня, когда в верховья Дона пошли на нерест осетровые, а начальство ломало головы над тем, хватит ли имеющихся запасов соли на заготовку чёрной икры, под стены Серой крепости прибыла немалая толпа степняков. Со стадами коней, коров, овец и несколькими гружёными арбами. Предварительно выслав гонца о том, что идут не воевать, а торговать с соседями. Вообще в русские земли направляются, но поскольку Серая крепость ближе всех к их владениям, то, в первую очередь, завернули к ней.

— Чем торговать будете? — перевела вопрос Минкина казашка, успевшая обзавестись уже очень даже заметным животиком.

— Мал (скот), киез (кошма), тоз (соль), эшкертелген кун (выделанные кожи).

— А что взамен хотите?

— Кюмеш (серебро), тимер (железо), пычак (ножи), бюртек (зерно).

— Серебра у нас мало, зерна пока тоже не успели вырастить, а вот железо хорошее и ножи добрые на скот и соль, может, и поменяем, — внешне даже чуть недовольно (восточные люди в торговле толк знают, и не дай бог им показать, что тебя что-то заинтересовало), но в душе ликуя, произнёс Андрон. — Смотря какой скот и смотря какая соль.

— Кароши скот, самий лютши сол, из Кырым!

Из Баскунчака была бы лучше, но выбирать не приходится: икру срочно солить надо!

Фрагмент 21

41

Зимой не зря маялись, выпиливая речной лёд и перевозя его на санях в крепость. Хоть лето и выдалось жарким, но отрицательную температуру ледяные блоки в «холодильнике» обеспечивали отлично. Так что осетрины и сомятины на следующую зиму запасли навалом, тонн десять, не меньше. Правда, после путины китайские капроновые сети превратились в рванину, и зимой придётся вязать новые. Из куска брезента, который нужно будет аккуратно распустить на нитки. Геморрой тот ещё, но, когда жрать захочется, ещё и не так раскорячишься. Да и некогда сейчас, летом, ни чинить эти сети, ни вязать новые: лето, и без того работы невпроворот, а рабочих рук не хватает.

Что за работы в июне-июле? Ну, про путину уже сказано. Когда осетровые после нереста «покатились» в низовья Дона, ещё порыбачили, но уже для повседневного питания. Над картошкой буквально тряслись, поэтому все положенные операции по уходу за ней исполняли тщательнейшим образом: и дважды пололи сорняки, обильные на поднятой в этом году целине, и окучивали. Благо, колорадского жука нет, так и собирать его личинки не пришлось. А вот картофельного цвета, хорошо помогающего от поноса, надрали и насушили.

Тряслись и над овощами и злаками, семян которых оказалось мало (к тому же, часть не взошла). Потом пришла пора заготавливать ягоды, косить сено, собирать урожай. А между этим — ломать и возить в городок глыбы мела на неприметной горке за прудом.

Нет, не для того, чтобы писать на школьной доске. Мел ведь — это просто очень мягкий известняк, который после отжига в специальных печах превращается в негашёную известь. А погасив её, можно получить не только бетон, но и силикатные кирпичи. Плохонький бетон, но ведь обитателям Серой крепости не многоэтажки строить.

Добывали мел, копали глину, включая огнеупорную, и песок, заканчивали строительство Посада (он же — «гостиный двор»). А ещё — «скотоводческой фермы», ради которой пришлось внести в «строительные» планы серьёзные коррективы. Конкретно — предусмотреть возведение ещё двух стен-частоколов между Посадом и крепостью, которая защитила бы от посторонних большую конюшню, хлевы-коровники с хлевами-овчарнями и сараи-сенники. Одну стену, менее «капитальную» со стороны приречного обрыва, а вторую — со стороны «поля». Ну, и менять планировку полей, чтобы со следующей весны появилась возможность выгонять скот в степь не по ним, а по широченной дороге между ними. Пока только на схеме менять.

Со следующей весны… Дожить бы ещё до неё… Ведь уже нынешней осенью начинается поход Батыя на Русь. Практически сразу после того, как монголы закончат покорять мордовские земли. И начнётся оно с битвы рязанских войск на реке Воронеж. Где именно — точно неизвестно, но историк Василий Васильевич предполагает, что где-то в районе ещё одного городища, имеющего то же самое название, что и река. Имеющее то же название, но стоящее вовсе не на месте областного центра двадцатого века, поскольку, судя по описаниям местности, данным бывшими «погранцами», где стоил населённый пункт с таким именем, больше подходит под окрестности хорошо известного попаданцам городка Рамонь. И в летописях этот «городок» значится как разорённый монголами.

По прямой — всего-то чуть больше тридцати вёрст от Серой крепости. Но за Дон люди из будущего не совались, поскольку это уже «заграница», земли Великого княжества Рязанского.

На прямую — тридцать. Вот только сейчас, когда царствует «малый ледниковый период», лесов в этой местности намного больше, чем в конце двадцатого века.