Мир империи землян 3. Объединение - Sleeping

Предложение Пирата настолько сильно зацепило гоблина Хвата, что тот влез в разговор без всякого такта: - Кормить! Этого! Ещё и до пуза!

В расстроенных чувствах гоблин ударил любимой дубинкой по полу едва не прорвав тот. Внезапно ему пришла в голову новая мысль и Хват очень коварно улыбнулся: -Кормить до конца жизни. Моя понимать! Твоя очень умная, что так хитро придумать!

-Никто не будет убивать демона чтобы сэкономить немного еды, -устало отозвался Костя.

-Немного еды! -возмутился гоблин. -Это сотни, нет, тысячи консерв за один только год. Лучше отдать их мне!

-Ты не умеешь управлять хтонью, -заметил Костя

-Ради тысячи банок консервов в год моя научиться! -пообещал Хват.

-Вот научишься, тогда и поговорим, -отрезал Костя желая уже отвязаться от жадного гоблина.

-Никого похищать в мешке мы не будем, -поставил точку в обсуждении Волк.

Пират искренне удивился: -Почему?

-Потому, что мне даны инструкции наладить доброжелательное общение с местными. И похищение в мешке за консервы в это указание никак не укладывается, -объяснил командир.

-Жаль, хороший был план, -расстроился Пират.

-Вообще-то нет. Твой план был ужасен, -не стал щадить его чувства Патрон.

-Но это был хоть какой-то план. Смотрю: другого плана у нас пока нет, -проворчал Пират.

Костя не собирался вмешиваться в их разговор. Ему нечего было сказать. По крайней мере до самого последнего момента пока яркая, словно вспышка от наземного применения тактического ядерного оружия, идея вдруг не вспыхнула у него в голове светом сверхновой.

-Позовите Далтемаста, -хрипло попросил Костя. -Надо его ещё кое о чём распросить.

-Что-то придумал?

-Может быть. Пока не знаю. Надо расспросить Далтемаста. Позовите его пожалуйста.

Волк согласно кивнул, и Медведь пошёл за мелким демоном, предварительно взяв со склада, в качестве главного аргумента, ещё одну банку консерв. Проводив ту взглядом полным боли и страдания, Хват прошептала себе под нос: -Моя должна быстрее учиться колдовать, пока тот мелкий проглот не съел все консервы и не оставил бедного маленького гоблина голодать.

***

Три сотни заключённых, собравшиеся в столовой, волновались. А всё из-за того, что кривоногий придурок, ответственный за вынос хлеба, не удержался и рассыпал по полу полную корзину. Хлеб был дрянной на вкус, всегда засохший, словно его специально хранят несколько дней пока он не затвердеет и только потом выдают заключённым. И ещё ходили упорные слухи будто в него добавляют то ли опилок, а то ли перемолотую бумагу или ещё какую гадость. Иначе почему у него такой отвратительный вкус? Но это всё равно был хлеб. Собравшиеся на обед заключённые задержали дыхание увидев, как несущий корзину с ним мексиканец, буквально на пустом месте, поскользнулся, упал сам, выронил корзину и нарезанные пластики хлеба разлетелись по полу.

Задержанное на секунду дыхание вырвалось общим выдохом.

Охранники первыми сообразили, что сейчас произойдёт и принялись кричать: -Сидеть! Всем оставаться на местах! Никому не вставать со стула!

Но разве удержишь стихию криком? Сначала зашевелились те, кто сидел прямо там, где произошло эпичное падение. Да и как тут удержаться, если прямо у тебя под ногами рассыпана куча хлеба? Даже вставать не требуется, только наклонись и подбирай. И самое главное – если какая-то часть хлеба вдруг пропадёт, это лишь значит, что кому-то его сегодня не достанется. Смешно думать будто охрана тюрьмы выделит дополнительную пайку, не в их правилах так поступать. Вот отнимать или урезать они всегда готовы, а выделить что-нибудь сверху положенного – такого здесь никто ещё не видел.

Поэтому, несмотря на грозные крики охраны, сидевшие за столами люди зашевелились. Сначала те, кому хлеб упал буквально под ноги, им только наклониться. Потом те, кто сидел рядом – тем только привстать на секундочку. Видя, как оказавшиеся рядом с местом падения счастливчики разбирают хлеб, остальные заключённые не выдержали и тоже принялись вскакивать и тянуть руки. Поначалу пытавшийся собрать рассыпавшийся хлеб обратно в корзину бедолага-мексиканец несколько раз получил по рукам, один раз в морду и, преисполнившись смирения, просто сидел в обнимку с корзиной. Не быть ему больше при хлебной должности. Тут на его, уже бывшее, место полно желающих.

-Сидеть! Всем сидеть на месте! – надрывалась охрана, но куда там! Заключённых в столовой пять сотен рыл, а охранников всего пара человек. Пока, по тревоге, прибегут остальные - хлеб уже и закончится.

Билл Мичиган не принимал участие в общей драке, разгоревшейся из-за просыпанного хлеба. Он изначально сидел слишком далеко чтобы успеть урвать хотя бы кусочек. А рисковать получить по морде из-за тонкого пластика, который, ещё не факт, что успеешь съесть – нет уж увольте. Вдобавок, сейчас набежит охрана и кого они застанут не на своих местах, всем пропишут оздоровительный тычок дубинкой. Ну их, эти тюремные развлечения, он от них успел уже подустать.

Так всё и получилось. Через несколько минут ворвалась охрана, заработала дубинками и рассадила всех по местам за исключением нескольких особенно дерзких или особенно невезучих коих собирались назначить главными бутозерами.

Вот только случилось то, что всё-таки не является обычным делом даже в трудовых тюрьмах, хотя оно там и не редкость, но всё же, не каждая потасовка между заключёнными заканчивается трупом. Особенно если мёртвое тело не результат чрезмерного усердия охранников. Разбитые ударом дубинок головы, переломанные руки-ноги или остановившееся, из-за удара шокером, слабое сердце – на этот раз дело в не в этом. Скрючившийся на полу заключённый погиб от удара заточкой в грудь. Саму заточку нашли рядом. Но кому она принадлежала неизвестно. Да и будет ли кто выяснять? Может быть по камерам посмотрят, но если не сумеют сразу отследить, то и заморачиваться не станут. Спишут труп и всего делов. Как говориться: человек смертен! А в трудовой тюрьме президента Синглтона он почему-то смертен особенно.

Вот только Мичиган знал кое-что чего не знали ругающиеся сейчас охранники тщетно пытающиеся найти убийцу среди четырёхсот девяносто девяти выстроенных заключённых. Он знал мертвеца. Тот был немного посвящён в их планы. Общий, скоординированный бунт должен будет начаться одновременно сразу во множестве трудовых тюрем. Скоординировать такое событие крайне не просто. Честно говоря, сам Мичиган лишь теоретически осознавал выходящую за обычные