Каюр - Андрей Алексеевич Панченко

Оторвавшись от своего занятия, я обернулся по сторонам. Все спят, может кому-то сон снится, и он разговаривает во сне? Такое вполне может быть, например, Льюис еще неделю после того как пришел в себя, мучился кошмарами и кричал во сне, зовя на помощь. Пожав плечами, я вернулся к работе, но едва я взял в руку нож, меня снова кто-то позвал. Обернувшись в этот раз, я тут же встретился взглядом с тем, кто произносил моё имя. Нож выпал из моей руки и воткнулся в доски пола буквально в сантиметре от моей ноги, но я вообще не обратил на это внимание, потому что я не отрываясь смотрел на… Соверса!

— Сидор… — Парализованный бывший начальник экспедиции смотрел на меня осмысленными, ясными глазами — Помоги мне Сидор!

Глава 20

Через секунду я оказался возле постели больного. Тот факт, что Соверс очнулся и заговорил, меня не очень-то и обрадовал, но что поделать, случаются чудеса. После моего переноса в прошлое, я уже, наверное, ничему в жизни не удивлюсь.

— Как вы себя чувствуете? — Я бегло осмотрел Соверса. Кроме того, что он заговорил, визуально других изменений не было, он всё так же был парализован.

— Помоги мне Сидор! — Соверс на мой вопрос не ответил — Помоги!

— Чем вам помочь? — Речь бывшего начальника экспедиции была не внятная, я с трудом его понимал.

— Револьвер! Дай мне мой револьвер! Он где-то рядом должен быть, в моих вещах — Соверс, захлебываясь и путаясь в словах в этот раз выдал целую фразу. Я снова с трудом его понял — Не хочу так…

— Револьвер? — Я вытащил из-за пояса то, что просил Соверс, так как теперь постоянно, даже на зимовье с оружием не расставался — Этот что ли?

— Отдай! — Соверс аж взвыл.

— Я-то могу отдать — Сказал я, хотя естественно отдавать ствол Соверсу не собирался — А вот вы как с ним справитесь? Руки двигаются? Ничего у вас не выйдет, а помогать в этом деле вам никто не будет!

Из глаз Соверса потекли слёзы, полупарализованное лицо застыло в жутком оскале.

— Убей меня!

— Нет! Не для того я вас спасал. — Я отрицательно покачал головой — Вы пришли в себя, и это уже хорошо, лучше, чем мы могли рассчитывать! Вы несколько месяцев пролежали как овощ, как живой труп, а сейчас по крайней мере вы можете связно мыслить и даже хоть как-то говорить. Это чудо! Без лечения, без реабилитации… Не теряйте надежду, возможно восстановятся и другие функции организма. Следующим летом придет корабль, и мы отправим вас домой, а пока попробуем заняться вашим лечением тут. Утром парни проснуться, и мы начнем с зарядки, мы вместе постараемся восстановить подвижность пораженных частей тела, я конечно не врач, но думаю это может помочь, по крайней мере хуже не будет. Будете играть каждый день в шахматы, чтобы и мозг по возможности восстановился. Мы придумаем что ни будь, не вздумайте сдаваться! До выхода экспедиции еще много времени, я лично вами займусь!

— Ты! — Соверс, смотря на меня налитыми кровью глазами. — Почему ты⁈

— Ясно… И как давно вы в сознании? — Я внимательно посмотрел на американца.

— Давно! — Короткие, одиночные слова у Соверса получалось произносить довольно четко, по крайней мере куда как лучше длинных фраз.

— Понятно. Вы в курсе последних новостей, просто не могли ничего сказать… — Я присел на край нар Соверса — Почему я? Даже не знаю, как так получилось, если честно. Вы вышли из строя, Томас хотел вас убить, и парни сами с ним разобрались, Чарли ученый и не может командовать, а я… А я единственный тут, кто хоть что-то знает про север. Я не рвался в начальники, так решили ваши люди. И раз уж так вышло, то я доделаю то, что вы начали. Экспедиция стартует, как и планировалось, в феврале! У нас уже почти всё готово, осталось переждать полярную ночь.

Когда я договорил, я понял, что объяснялся я зря. Мой собеседник меня уже не слышал. Соверс спал тяжелым, беспокойным сном. Видимо усилия, которые он приложил чтобы сказать мне то немногое, что успел, дались ему с огромным трудом, и вымотали и без того ослабленный организм.

Тяжело вздохнув, я поправил одеяло больному, и вернулся к окну. Никого будить из парней, чтобы поделится новостью я не стал. Пусть спять, со сном у нас и так проблемы, а это может и до утра потерпеть, тем более, что мне надо было обдумать сложившуюся ситуацию.

И так, Соверс очнулся. Он вполне вменяем, хотя и путается в мыслях. Говорить он может с большим трудом, а двигаться не может вообще. Совершенно ясно, что пользы от этого мне никакой, а вот вреда может быть много. Именно Соверс набрал всю эту команду, и каждый из членов экспедиции, кроме меня, ему чем-то обязаны. Что будет, если он начнёт отдавать приказы и распоряжения? Что будет, если его слово, будет противоречить моему? Кого завтра будут слушать парни? Не знаю… Я командую этими людьми на птичьих правах, а тут объявляется настоящий начальник. Что теперь делать? Придушить Соверса подушкой, пока все спят? Это сделать легко, он не сможет оказать сопротивления, он даже пикнуть не успеет! Тем более он хочет смерти, и просил меня его пристрелить! Жаль только, что он действительно не сможет этого сделать сам! А завтра я скажу всем, что он помер от своей болезни и мне поверят безоговорочно. И все проблемы решены! Стоит только убить… Эта мысль мгновенно и прочно засела в моей голове, обретая контуры и детали. Убить Соверса, и всё будет как прежде! Никто не узнает, что это сделал я!

Решительно отложив нож в сторону, я направился к Соверсу снова, и выдернул из-под его головы подушку, от чего он даже не проснулся, я положил её на лицо своего давнего врага. Пару минут, и всё будет кончено!

Через несколько секунд подушка летит в сторону, врезается в стену, и мягко падает возле печи. Я не могу! Соверс так и не проснулся, хотя и начал задыхаться, он беспомощен как ребенок. Я не могу его убить!