Талант под прикрытием - Брендон Сандерсон

«Моя линза поджигателя! – ахнул я мысленно. – Он нашел ее и забрал!»

Как ей и полагалось, линза испустила огненный луч, и он устремился вперед, ложась параллельно нитке морозного инея. Но то и другое, приближаясь к дедушке Смедри, обращалось в ничто, словно бы наталкиваясь на невидимый щит. Дедушка Смедри только крякнул, принимая удар.

Я увидел, как неподалеку от нас приподнялся Синг. Здоровяк достал пистолет и выстрелил в Блэкбёрна. Ветер так ревел, что я даже толком не расслышал выстрела.

Тело Темного окулятора окуталось паутиной молний, змеившихся так быстро, что взгляд не успевал уследить. До сих пор я не уверен, что именно произошло с теми пулями, знаю только, что они не долетели до цели. Я снова посмотрел на Синга и увидел, что он, сгорбившись, нянчил обожженную руку, а его пистолет дымился на полу.

Между тем дедушка Смедри ухитрился пристроить на место пятую линзу. У меня заложило уши, как если бы в комнате внезапно повысилось давление. От дедушки Смедри исходила некая сила, неудержимо таранившая Блэкбёрна.

Темный окулятор охнул и пошатнулся. Однако я обратил внимание на влажное пятно, которое начало расплываться вокруг ножевого пореза на брючине дедушки Смедри. Вокруг его ботинка на полу собиралась лужица крови.

«Рана, полученная в пыточной, – сообразил я. – Из-за усталости он больше не может от нее отставать…»

– Надо что-то делать! – заорал я, силясь перекричать ветер.

Линзы валились с подставок, падали на пол и разбивались. По комнате гулял смерч, в нем кружились обрывки бумаги.

Бастилия замотала головой:

– Мы не можем вмешаться…

– Почему? – спросил я. – Из-за какого-нибудь дурацкого кодекса чести?

– Нет! – ответила она. – Если мы вздумаем приблизиться к одному или другому, концентрация силы испепелит нас!

«Во дела», – только и подумал я.

Блэкбёрн, чья рука уже тряслась от натуги, поднес к глазу шестую линзу. Он по-прежнему держал линзы, выплавленные из Песков Рашида.

«Их-то он почему не наденет? – недоумевал я. – Неужели напоследок приберегает?»

Синг кое-как подобрался к нам поближе.

– Милорду Ливенворту не победить в этой схватке, Бастилия! Он пользуется линзами на один глаз! Блэкбёрн с ними столько тренировался, даже глаз себе выставил, чтобы преуспеть! Но Ливенворт, он же привык работать обоими сразу. Ему просто не…

Дедушка Смедри вдруг издал что-то вроде боевого клича. Пальцы, сведенные судорогой, сжимали шестую линзу. Но вот он дрогнул…

И выронил линзу. Последовали вспышка яркого света и мощнейший выхлоп энергии. Я закричал, меня опрокинуло и отшвырнуло.

И ураган прекратился.

Открывая глаза, я услышал над собой смех. Я перекатился на живот, дико озираясь в поисках дедушки Смедри. Старик лежал на полу, едва шевелясь. Блэкбёрна тоже приложило о стену, но Темный окулятор поднялся без большого труда.

– И это все, на что ты способен? – спросил он, отряхивая пиджак.

Он улыбался, сверху вниз глядя на дедушку Смедри единственным глазом, не перекрытым более ни одной линзой. Все они валялись на полу у его ног.

– Ты называешь эти трепыхания дракой, старик?..

Синг здоровой рукой потянулся за пистолетом. Сзади к нему тотчас шагнули двое здоровенных Библиотекарей. Бастилия прыгнула к ближайшему. К ней, в свою очередь, устремилась еще шестерка солдат.

Блэкбёрн продолжал хихикать. Он медленно обошел комнату. Осколки стекла хрустели под ногами. Потом он покачал головой.

– Ты хоть понимаешь, – сказал он, – какого труда потребует разбор этих осколков? Их же все придется рассортировать и заново переплавить! Работа по восстановлению этой коллекции отнимет у моих Библиотекарей долгие месяцы!

«Нет, я должен что-то сделать», – думалось мне.

Бастилия яростно отбивалась, окруженная плотным кольцом врагов. Синг и Квентин уже лежали, прижатые к полу. И только меня, закатившегося под стену, временно оставили в покое как не представлявшего особой опасности.

Я лихорадочно оглядел комнату. Линзы Рашида лежали совсем рядом со мной, заманчиво поблескивая среди кучи битых моноклей. Их бросило туда тем же выхлопом, который сбил остальные линзы Блэкбёрна.

Я крепко сжал зубы.

«Я должен воспользоваться линзами Рашида, – твердил я про себя, потихоньку продвигаясь вперед. – Я должен… должен…»

…На минуточку. Я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня. Вспомните самое начало нашей истории. Самую первую главу, когда я даже еще не истолковал вам смысл своего имени. Помните, я разглагольствовал о ситуациях, связанных с жизнью и смертью? И о том, как они заставляют нас, грешных, вспоминать самые неожиданные материи? Перспектива смерти – в данном случае перспектива увидеть смерть дорогого мне человека – проделывает с рассудком странные шутки. Заставляет мысли двигаться, скажем так, по касательной.

И вспоминать вещи, которые при иных обстоятельствах показались бы не стоящими выеденного яйца.

Дедушка Смедри был обречен. И Бастилия тоже была обречена. И Синга они убьют.

И тут я обратил внимание на светильник, что каким-то образом уцелел на своей подставке, на столбике в самом центре комнаты. Так вот, его крепление здорово смахивало на рутабагу. То бишь на брюкву.

«Рутабага, – пронеслось у меня в голове. – Что-то я такое слышал совсем недавно! Рутабага… огонь над наследием!»

Я, как был, на карачках рванулся вперед, видя краем глаза, как оборачивается Блэкбёрн. Нырок – я выбросил вперед руки по направлению к линзам Рашида. Но схватил не их. Я сцапал линзу, лежавшую совсем рядом с ними.

Свою линзу поджигателя.

Ботинок Блэкбёрна приземлился мне на руку. Я вскрикнул, выронив линзу, и ко мне тут же бросились двое Библиотекарей-солдат. Они рывком вздернули меня на ноги и поволокли прочь. Один держал меня за правую руку, другой – за левую. Блэкбёрн лишь презрительно покачал головой.

Я успел увидеть, как какой-то Библиотекарь наконец свалил Бастилию. Она не сдавалась, но на выручку первому подоспело еще трое.

– Так, так, так, – проговорил Блэкбёрн. – Вот и снова вы все в плену.

На всякий случай он покосился на дедушку Смедри, но старик явно был неопасен. Он лежал, оглушенный, его нога кровоточила, а лицо распухало от синяков.

Блэкбёрн наклонился и поднял линзу поджигателя.

– Линза поджигателя, – сказал он. – Следовало бы тебе сообразить, мальчик: применять нечто подобное против меня бесполезно. Мое могущество несоизмеримо с твоим! – Он повертел линзу в руках. – А впрочем, хорошо, что ты доставил ее мне. Это такая редкость, что даже у меня в коллекции до сих пор не было ни одной. – Он нагнулся и подобрал линзы Рашида. – А эти!.. По идее, они должны оказаться самыми могущественными линзами из всех когда-либо существовавших. Твой сын, старик, посвятил всю свою жизнь собиранию этих Песков, так ведь?

Дедушка Смедри ничего ему не ответил.

– Пустая трата времени, –