Хроники пилота: Звездолет для бунтаря - Евгений Алексеев

заметил все возрастающее непонимание у Тимура, он наблюдал за нашим разговором, и глаза его все больше расширялись. Он не воспринимал, о чем мы говорим. Нет. Он не понимал вообще, что мы делаем. Я полностью перешел на общение через ментальный интерфейс. И даже губы у меня не шевелились.

— Тимур, хочу тебе представить представителя расы скалькутсов, — я решил все-таки объяснить парню, что тут происходит и что мне удалось выяснить.

А я узнал и понял всё.

Пришелец подошел ближе, его идеальное лицо уже полностью походило на маску. Лишь менялось выражение глаз.

— Эдгар, нам нужно это устройство. Мы хотим, чтобы вы его передали нам.

— А если я этого не сделаю?

— Тогда мы убьем ваших друзей. Полковника Ковалёва, вашу очаровательную Принцессу и помощника Ларри. И вот этого, — он махнул рукой на Тимура, заставив того попятиться.

— А вы считаете, убийство добавит мне хорошего настроения?

— Ваше упрямство лишь усугубляет ваше положение. Идемте со мной, я вам все покажу. И вы, Тимур, подойдите.

Парень опасливо, взглянув на пришельца, закрыл лицо щитком и медленно направился к нему.

— Не бойтесь, Тимур, мы не будем вас убивать. Пока.

Напротив реактора в стене образовалась арка чуть выше моего роста, провал, где все пульсировало, ходили серебристо-серые волны.

Пришелец подошел к ней, просунул руку внутрь живой мерцающей поверхности. Она вздрогнула, разошлась кругами.

— Это телепорт наверх. Не бойтесь, Эдгар, он работает отлично.

Вух! Стоило мне сделать шаг в струящийся, переливающийся занавес, как я оказался в лаборатории того самого здания, смахивающего на большого кита. В центре возвышался огромный выкрашенный белой краской агрегат, состоящий из массивного цилиндра, опутанного как толстой паутиной проводами и трубами. За панорамным окном во всю стену открывался великолепный вид на всю базу, мёртвую белесую пустыню, залитую бледным холодным светом солнцем. Буровые установки в окружении голубых цилиндров на стойках, полусферы, утопленными в поверхность. А над всем этим далеко в космосе висел окруженный голубоватой дымкой шар Земли, скрытый на треть тенью.

Пришельца окружили десятка два вооруженных массивными автоматами заключённых, в такие же, как и он темно-синих робах. Но в отличие от своего лидера их лица закрывали шерстяные маски с прорезями для глаз и рта. Какой смысл скрывать собственные физиономии?

Стоило нам сделать пару шагов, как парни подхватили свое оружие, синхронно передернули затворы.

— Ну вот, видишь, Эдгар, — тварь передала в мой мозг фразу. — Ты напрасно отдал Ковалёву скафандр Ларри. Это ему не помогло. Мы просто заблокировали медпомощь и наноботов.

Полковник сидел у окна, безвольно опираясь спиной на стеклянную панель, прикрыв глаза. На левом рукаве стекала, пузырясь темно-алая кровь — видимо, ему пробили артерию. А значит жить осталось несколько минут. На верхней поверхности правого бедра тоже зияло черное отверстие, сочилась кровь, скапливалась в лужицу у ног, на поверхности дрожали бесформенные яркие блики — отражения потолочных ламп.

Белое лицо Ковалёва отливало мертвенной синевой, каждый хриплый вдох давался ему с трудом. Но когда мы вышли из арки телепорта, полковник открыл глаза, взглянул на меня с безнадежной тоской и печалью, словно уже прощался.

Тимур кинулся к полковнику, но я схватил его за рукав, притянул к себе:

— Не надо, Тимур, ты ему не поможешь.

— Как не помогу? Я раны перевяжу.

Тимур вырвал рукав из моих пальцев и направился к полковнику. Сбросил со своей спины небольшой ранец, вытащил бинт, жгут. Присев рядом, перетянул плечо Ковалеву. Тот вздрогнул, но опять бессильно обмяк, опустив голову.

— Вся лунная база в наших руках, Эдгар Рей. Если ты не пойдешь на компромисс, твоим друзьям конец. Мы убьем всех. Полковника, Тимура. Взорвем космолёт, где находится твоя драгоценная Дарлин и Ларри, твой помощник. Они ведь надеются на тебя, Эдгар.

При этих словах умирающий Ковалёв встрепенулся, бросил на меня взгляд, злой, и то же время безнадёжный. Качнул головой и вновь уронил ей на грудь. Тимур вытащил широкий бинт, ватный пластырь, хотел приложить к ране на ноге полковника, но тот вдруг сбросил его руку, оттолкнул парня и закрыл лицо рукой. На бледном с синевой лице обозначилась дорожка слез.

— Да, тяжелый выбор. Дать мерзавцам оружие, с помощью которого они будут уничтожать другие галактики. Или дать умереть моим друзьям.

— Мы не собираемся ничего уничтожать, — воскликнул горячо, но совершенно фальшиво пришелец. — Мы просто улетим отсюда и всё. К нам домой.

— Ага. А знаешь, что я скажу? Ведь только я могу создавать каналы пространства-времени. Через мой нейро-интерфейс.

— Нет, не лги, Эдгар Рей. Не обманывай. Есть еще один представитель твоей расы, который может это сделать. Осберт Флойд, компьютерный гений. Член твоей команды. Не так ли?

В голосе твари уже ощущалось нескрываемое торжество.

— Ну да, верно, Осберт может это сделать. Но все равно пилотирую звездолёт я. А без меня он никуда не полетит. Скопировать мой нейро-интерфейс вы не сможете. Управление звездолёта настроено исключительно на меня. Так что…

— Хватит! Эдгар Рей не до такой степени ты прожженный негодяй, чтобы так равнодушно наблюдать, как гибнут твои друзья!

— А вот интересно, скажи, тяжело дышать этой атмосферой?

Я достал из кобуры на бедре серебристый пистолет-пулемёт (решил прихватить со склада, на всякий случай), повернул и так и этак, бросил взгляд на пришельца. Его лицо тронула самодовольная улыбка.

— Ты решил меня убить, Эдгар? Вот так, стоя под дулами моих людей? Не думал, что ты так глуп. Они изрешетят твой скафандр в два счета. Не удержат пули силовое поле.

— А я попробую.

Я вскинул пушку. Выстрел. Пуля прошла совсем рядом с телом пришельца, мазнув его по бедру. Но он вдруг попятился, по телу прошли волны, он замерцал, вся его внешность начала меняться.

Фильтр восприятия исчез. И скалькутс предстал перед нами во всей своей отвратительной красе. Длинное худющее тело, покрытое грязно-желтой броней. Приплюснутая голова с огромными вытянутыми по всему черепу фасеточными глазами. Металлические сеточные вставки в плечах, предплечьях.

От дыхательной маски, закрывавшей треть лица уходила паутина переплетенных между собой трубочек, и соединялись где-то за его спиной.

Второй выстрел чиркнул по трубке, разрезав её, капля за каплей начала сочиться зеленовато-бурая жидкость.

Тварь согнулась будто от боли, зашаталась, сделала шаг назад, потом попыталась пройти вперед.

— Луч переноса в лабораторию! — трубный зов зазвенел в моей голове.

Из левого угла потолка ударил