Мечников. Том 11. Свет разума - Игорь Алмазов

— Даже не думай как-либо это комментировать, — буркнул на Сеченова Илья. — Хорошо, Алексей, тогда приступлю сейчас же. Мы с Иваном уже привыкли работать в том же режиме, что и ты. Ни минуты без труда!

— Кстати, а куда делся наш бывший некромант? Вы где Березина потеряли, господа? — спросил я.

— А он сразу же у себя в кабинете заперся. Не стал даже к тебе заходить. Я скинул на него большую часть работы. Пусть тренируется, — произнёс Синицын.

Я назвал Илье адрес, по которому проживает Роман Кастрицын, а затем мы с Иваном перешли в цех и приступили к работе.

— Итак, Иван, сегодня мы будем делать прорыв в гематологии, — произнёс я. — У меня на примете целых два пациента, которые страдают от неизлечимых заболеваний крови. Первый — уже известный тебе Евгений Балашов. После того как я нашёл способ вернуть ему истинное тело, произошёл небольшой сбой, который спровоцировал развитие гемофилии. У него совершенно не работает система гемостаза. Любое, даже мельчайшее ранение может убить старину «Токса».

— Так ты придумал, как это исправить? — удивился Сеченов. — И когда же ты успел? Мне казалось, что у тебя ни минуты свободного времени нет.

— Всё это благодаря тебе, мой друг, — улыбнулся я. — Пока я был в отъезде, каждую свободную минуту занимался чтением тех томов алхимического справочника Парацельса, которые ты подарил мне на день рождения. И там мне удалось найти рецепт. Как оказалось, есть несколько растений, из которых можно сделать усиленный гемостатик. Горец перечный, крапива двудомная, пастушья сумка и тысячелистник обыкновенный. Содержащиеся в них вещества блокируют кровотечение сразу на нескольких уровнях. На этот раз я решил щепетильно подобрать набор трав, чтобы не упустить ни одной детали. В той же крапиве содержится витамин К. В норме он вырабатывается в печени, но если принимать его отдельно, он тоже будет способствовать сгущению крови.

Помнится, в моём мире этот препарат назывался «викасол».

— Погоди, Алексей, но разве мы уже не создавали нечто подобное? Кажется, ты давал Евгению в дорогу похожий отвар. Или я что-то путаю?

— Состав был немного другой, — ответил я. — Но есть и более серьёзное отличие. Все эти травы должны быть закалены магией. То есть добыты неподалёку от аномальных зон. По типу Красногривовского леса, который Игорь Лебедев выжег, чтобы мы смогли вступить в схватку с верховным некромантом.

— И где ты теперь хочешь добывать эти травы?

— Они уже у меня есть. Господин Апраксин прислал их пару дней назад. Этого нам хватит, чтобы поделиться с Балашовым и отдать один экземпляр для регистрации патента, — объяснил я.

— Ничего себе! — удивился Сеченов. — Я и не думал, что мой подарок так поможет производству. Погоди, но ты ведь сказал, что в планах создать целых три препарата. А что из себя представляют они?

— Есть у меня знакомый маг крови. Я тебе о нём рассказывал. Михаил Анатольевич Багрянцев. У него проблема прямо противоположная. У него кровь, наоборот, слишком густая. Поэтому мы сделаем сильнейший антиагрегант в сочетании с антикоагулянтом. Кора белой ивы, донник и луговой клевер. Всё из аномальных зон. Туда же мы добавим созданный нами аспирин и усилим его магическим катализатором. Такой препарат точно изничтожит все тромбы в теле Багрянцева.

— А что насчёт третьего лекарства?

— А третье вещество лекарством не будет. Мы создадим гемолитический яд. Средство, которое будет разрушать клетки крови и вызывать массивные кровотечения. Я уже загрузил все необходимые реагенты в аппарат, — заявил я.

Список веществ, которые войдут в итоговый раствор, я даже описывать не стал. Перечень там огромный. Мышьяк, сурьма, медь, фенол и множество других усиленных катализатором металлов и органических соединений.

— Погоди… — оторопел Сеченов. — А зачем нам создавать такой яд? Это же оружие массового поражения! Если он попадёт в плохие руки…

— Мы не будем его патентовать. Используем его лишь один раз. Это средство будет создано, чтобы убить Анатолия Ожегова. Мага крови, который служит сектантам. Если я правильно понял, как работает его магия, этот состав лишит его способностей. И тогда мы с ним покончим.

Заинтригованный предстоящей работой Сеченов сразу же рванул к оборудованию. Я кратко рассказал ему план дальнейших действий, и мы приступили к производству. Не заметили, как пролетело три часа. Синицын до сих пор не вернулся, а Березин продолжал упорно работать над документацией. Так и не покинул свой кабинет.

В цеху стало непереносимо жарко. Взмыленные от пота, мы продолжали работу до тех пор, пока Иван не решил сделать перерыв. Это и стало переломным моментом этого вечера.

— Всё, Алексей, — подошёл ко мне Сеченов. — Думаю, надо чайку глотнуть. Уже голова раскалывается. Сможем прерваться на полчаса?

Увидев Ивана, я потерял дар речи. Его глаза раскраснелись, а из носа потекла кровь.

— Иван, ты в зеркало-то на себя посмотри! — воскликнул я. — Какой чай? Что с тобой…

А затем меня продрал кашель. Я прикрыл рот ладонью и сразу же после этого обнаружил, что вместе с мокротой отхаркнулась кровь.

— Что происходит? — утирая нос, обеспокоенно спросил Сеченов.

— Утечка, Иван… Где-то идёт утечка препарата!

Глава 21

Дело — дрянь. Если в воздух попал газ с гемолитическим эффектом, то мы с Сеченовым рискуем умереть в ближайшие несколько часов. Странно, как так вообще могло получиться? Я уверен на сто процентов, что оборудование в порядке. Проверял его, прежде чем мы приступили к работе.

Конечно, не исключено, что уже в процессе работы могла нарушиться герметичность баков — от этого никто не застрахован. Всё-таки мы работаем не в условиях двадцать первого века, наше оборудование сильно отличается от того, которым пользовались в моём мире. Некоторые аппараты я вообще собирал на коленке, но ранее они так не барахлили.

Но причина утечки — вопрос второстепенной важности. В первую очередь нужно обезопасить себя и предотвратить дальнейшее попадание газа в воздух. Если мы с Сеченовым погибнем, то и причину уже искать не будет смысла.

— Сгущай кровь! — велел я. — Я тебе рассказывал о тромбоцитах. Представь эти клетки и направь на них лекарскую магию. Останови возникшее кровотечение!

Я объяснил Сеченову, что делать, а затем сам провернул с собой ту же манипуляцию. Но