Меченый. Том 4. Точка кипения - Андрей Николаевич Савинков

Нет, вряд ли. Не может у заговорщиков быть столько боевых групп, чтобы накрыть сразу всех моих людей в Политбюро и правительстве. Это нужно минимум полтора десятка человек из игры вывести одновременно, чтобы оставшиеся смогли сформировать «большинство». Скорее всего, речь пойдет о неком внесистемном чрезвычайном органе типа ГКЧП, с попыткой как можно быстрее переподчинить себе силовые органы и обзавестись некоторой легитимностью.

Я положил трубку на рычаг и, отмахнувшись от милиционера, прямо на ходу заматывавшего мне голову бинтами, — я бросил взгляд в висевшее на стене дежурки зеркало, красавец, похож на индийского султана в тюрбане — переспросил:

— Все готовы?

— Так точно, товарищ генеральный секретарь. Пятнадцать человек в наличии, все вооружены.

— Тебя как зовут-то, майор? — «Будущий генерал» был невысоким мужчиной, имеющим в крови явно что-то кавказское, и чем-то — скорее всего, щеткой усов под носом — напоминающим внешне Панкратова-Черного.

— Иван. Иван Сидоров, — с явной заминкой ответил мент.

— Серьезно, что ли? — Я, несмотря на все напряжение, не удержался от ухмылки.

— От бабушки досталась внешность. Она у меня с Кавказа была… — Мужчина явно смутился от моей реакции. Наверное, не первый раз его переспрашивают насчет несоответствия профиля и имени. Впрочем, он быстро перевел разговор обратно в рабочее русло. — Куда ехать будем, товарищ Горбачев? В Кремль?

— Нет, это слишком очевидно, — я мотнул головой и вынужденно схватился за край стола. Все же удар по голове и потеря крови не могли пройти бесследно. — Едем в Останкино.

— Телецентр.

— Нет, блядь, совхоз! Не тупи, майор, конечно, в телецентр. Мне нужно обратиться к народу. Вперед!

Почему Останкино? Очень просто: это только в фильмах главный герой обязательно должен с боями прорываться в защищенное тысячами приспешников логово врага. Конечно, хорошо было бы поехать в Кремль и спокойно взять оттуда ситуацию под свой контроль. Но вот только жизнь человека — штука хрупкая. Полоснет кто-то из автомата, и все, добро пожаловать в некрополь у кремлевской стены, и не важно уже будет, получится у сволочей взять власть или «верные последователи героически погибшего генсека» сумеют удержать ситуацию под контролем. Поэтому лезть на рожон я не желал категорически.

Останкино же вряд ли будут охранять всерьез; было бы у противника достаточно верных людей, мой дом штурмовал бы не десяток каких-то придурков с кавказским акцентом, а взвод спецназа с тяжелым вооружением. И тогда несколько человек охраны, вооруженные пистолетами, даже «мяу» сказать бы не успели. Значит, противник ограничен в ресурсах, и смысла преть в лоб нет — зайдем с фланга по заветам древних.

Погрузились в машины — вышло целых пять автомобилей, включая два «бобика» с будкой для перевозки задержанных, куда сейчас набились милиционеры — и рванули, как говорится, помолясь. Выехали на Рублевку, свернули в сторону окружной, по дуге проскочили весь северо-западный сектор столицы. Благо, по вечернему времени машин на МКАДе было совсем мало, а те, кто там все же ехал, без вопросов уступали колонне милицейских машин под «переливающимися люстрами».

Пока ехали, на меня вдруг накатило философское настроение. Возможно, это просто адреналиновый откат так работает, в конце концов, я сегодня впервые застрелил человека — не чих собачий. Да и просто — не так уж часто за две жизни меня всерьез пытались убить, хотя… Тут за полтора года это уже третья попытка, пусть даже первые две выглядели не слишком убедительно. Все равно, тенденция, однако…

А может, бросить все. Ну нахер оно мне надо? Работать по 60 часов в неделю, голову под пули подставлять… Я отправил внутрь себя вопрос и понял… Что нет. Я не готов отдать власть, и дело даже не в желании изменить известную мне историю, хотя оно тоже имело место. Просто за два года я успел пропитаться этим ядом. Мне нравится руководить огромной страной, нравится ощущение огромных возможностей, нравится находиться на верхушке пищевой пирамиды. Чувствовать себя самым главным альфа-самцом. Творить историю, чувствовать, что от тебя зависят судьбы миллионов. Или скорее миллиардов. Абзацы в будущих школьных учебниках. Готов ли я от этого отказаться? Точно нет. Нужно признаться самому себе, что на этот наркотик я подсел плотнейшим образом. Боролся с драконами и, как водится, незаметно для себя сам стал одним из них.

Считал ли я себя коммунистом? Сложный вопрос. Скорее нет, чем да, особенно применимо к тому общему представлению о коммунизме, который сложился в СССР к 1980-м. К этому коммунизму, который выглядел буквально как религия — с пророками, священными книгами, догматами и нетерпимостью к ересям — я вообще не хотел даже прикасаться. С другой стороны, имелась у меня полнейшая вера в конечную победу «коммунизма» над «капитализмом». Просто в силу человеческого желания к прогрессу рано или поздно новая общественно-политическая формация сменит старую. Вряд ли тот коммунизм будет иметь много общего с марксизмом-ленинизмом, так же как капитализм XXI века имел не много общего с капитализмом из века XIX, но кто сказал, что это будет неправильный коммунизм? Собственно, какой в итоге победит, такой и будет правильным, так же обыкновенно решаются подобные философские споры…

— Подъезжаем, товарищ Горбачев, — в одной со мной машине, начальственной «Волге», сидел немного «отъехавший» от потери крови Медведев, будущий генерал Сидоров и тот самый сержант из дежурки, посаженный на место водителя.

— Хорошо. Тогда вы двое и еще пара бойцов со мной внутрь, остальные занимают оборону на входе. Как водится, никого не впускать и никого не выпускать. Вопросы есть?

Вопросов не было.

Появление окровавленного генсека во главе «группы захвата» произвело в Останкино эффект разорвавшейся бомбы. О том, что творится какая-то странная херня, тут узнали едва ли не первыми — потому и включили «Лебединое озеро», что приказ поступил сверх соответствующий, — но что именно случилось, никто доподлинно выяснить не успел.

— Мамедов здесь? — Хрен бы ему тут делать в девять часов вечера, но, учитывая обстоятельства, я предположил, что директор Гостелерадио захочет держать руку на пульсе.

— Да, Энвер Назимович приехал час назад, а что собственно…

— Веди к нему. Быстро!

Короткая пробежка по коридорам телецентра привела к кабинету начальника местной богадельни. Выражение лиц телевизионщиков, когда мы все с оружием в руках ввалились к ним без всякого приглашения, сложно даже описать.

—