Я (не) твоя пара, двуликий! или Игры со временем - Анастасия Максименко

Сверху навалилась мощная туша, пресекая мои брыкания, барахтанья и попытки дотянуться когтями до наглой морды. Резким захватом клыков прижав своей массивной тушей к земле, Дин навалился на меня сверху, распластывая, как блинчик, и сколько бы я ни виляла попой, а острые клыки впились в холку, прикусывая и фиксируя тушу, фактически парализуя.

Под хвост тыкался и примерялся огроменный, по скромным ощущениям, меховой орган. Испуганно заскулила, моментально вспомнив о хомяке и банане. Мамочки, на что я подписалась?! Попыталась завертеть попой, чтобы избежать проникновения, но куда там с зубами в шкуре.

Уловив мой настоящий ужас, Дин неожиданно присмирел, хотя уверена, это далось ему очень непросто. Меж ушей прошелся длинный язык, успокаивая и умоляя довериться. Обещая острое наслаждение и ни капли боли. Прикрыв глаза, максимально расслабилась, отдаваясь на победу хищнику, моему грозному хищнику, ведь если доверять, то только ему, Дину Картену, что большую часть жизни меня защищал и оберегал от всего. Выдохнула, приподнимая хвост, позволяя огроменной туше полностью мной овладеть.

Лизнул меж ушек ещё раз и прикусил кончик, выражая нежность и благодарность. Орган Дина мазнул по промежности, ткнулся во вход и плавно, без всяких препятствий вошел, ошеломляя реальной остротой ощущений. Я заскулила, скулеж перешел в громогласное синхронное рычание.

Он брал меня мощно, крепко удерживая вновь впившимися в холку клыками, вторгаясь неуловимо быстро и крепко, до тех пор, пока мы с ним не забылись, крепко сцепленные нашими меховыми телами. А через мгновенье уже человеческие руки обняли меня, перевернули, скользнув в разгоряченное нутро под мой тихий стон. Запустила в плечи когти, разбавляя аромат хвойного леса металлическими нотками с ядовитой примесью. С наслаждением отдаваясь предначертанному, хитро щурясь, облизнула коготь под черным взглядом, в измазанный кровью рот впились твердые губы, и лес наполнился не только ароматами близости, но и хриплыми, протяжными, рычащими стонами удовольствия.

Расслабленно сидели у широкого ствола дерева, встречая рассвет. Умиротворенно опиралась о грудную клетку Дина, расположившись меж его широко разведенных мускулистых ног, поглаживала мужскую согнутую в колене конечность, испытывая ничем не замутненное счастье и жадно ловя мгновения потрясающего парного единения.

— Не жалеешь?

— С ума сошел? Конечно же, нет! Обязательно ещё раз повторим, — тихо и непреклонно сказала под смешок своего мужчины. — Только охотником буду я!

Удивленное молчание переросло в задумчивое.

— И никаких: я подумаю, Дин Картен!

Очередной тихий смешок.

— Как скажешь, моя белокурая девочка.

Ещё немного полюбовавшись на желтое солнце с багряным боком, мысленно пожелала СейРан хорошего дня. В уютном молчании переплели с Дином пальцы и неторопливо возвращались назад. Совсем скоро должен был начаться обещанный праздничный обед, и чета Картен-Фрост к этому времени желала освежиться.

…В Аббадор-Холле с воплем свалилась с кровати одна лиловая демонша, помянув грязным словом дальних хвостатых родственничков, которых она вовек и видеть не желала, правда, глубоко-глубоко в своей темной душе тоскливо скучала по ним же.

Глава 50. Освобождение

Дин

В оружейной по порядку чистил огнестрелы, начиная от простого ТТ до древнего «Маузера». Закончив с М1911, пристроил на место в спец схрон, отошел на шаг, равнодушно разглядывая малый огнестрельный арсенал во всю боковую стену оружейной. Провел кончиками пальцев по рукоятям, выхватил саморазрядный «файв севен». Носа коснулся знакомый и, я бы даже сказал, с относительно недавних пор ненавистный запах озона, зелий и трав. Оскалил клыки, беззвучно втянул носом воздух. Рука со стволом дрогнула в желании резко развернуться и наставить дуло на рыжую… ведьму.

— Что ты здесь делаешь? — сжал губы, недоумевая, кто её сюда впустил, не только в закрытую секцию, но и вообще в Бункер.

— Пришла поговорить, — тихо отозвалась Ульяна. — Меня Леонардо впустил, даже он меня простил, — в тоне — подавляемые нотки обиды, которые совершенно не трогали. — А ты всё никак не можешь снизойти до простого разговора со мной. Не думаешь, это не слишком честно по отношению ко мне? Всё же я не первый год в вашей семье живу, Картен.

Медленно обернулся. Ведьма нарочито спокойно опиралась плечом о косяк железной двери, скрестив на груди руки в защитном жесте, и выглядела она так, будто бы только переместилась с Реа.

— Что тебе до моего прощения, ведьма? — сухо интересуюсь, возвращаясь к привычному делу.

— Может, до того, что я считаю тебя частью своей семьи несмотря ни на что. Хватит, Дин. Я не для того столько упрашивала ректора ХИРО дать мне допуск смотаться ненадолго на Аррет, чтобы и дальше с тобой воевать.

— Разве мы воевали?

— От Снежи набрался цепляться к словам?! Даже она, твоя пострадавшая от моей дурости пара, не держит на меня никакого зла, почему ты не можешь хотя бы понять?!

— Не ори. Ты знаешь, я не терплю шума. И я тебя понимаю, но не принимаю, это разные вещи. Вы с Адрианом выбрали остаться на Реа, так оставайтесь, незачем шляться сюда как на праздник.

Ведьма вспыхнула.

— Какой же ты упертый баран! Никогда не замечала. Ужас просто.

Короткая пауза. Спокойно занимался монотонной работой, ведьма пыхтела.

— Помочь?

Покосился на неуверенную ведьму.

— Как хочешь.

Лицо Льяны посветлело. Активно закивав, она приблизилась к арсеналу.

— Руководи. Чем мне заняться?

— «Форт-12». Им займись.

Ведьма с радостью кивнула и повернулась к оружию, скучнея.

— Эм. И какой из этих монстров «Форт-12»?

Спустя час непрерывной работы в блаженной тишине ведьма снова распустила язык.

— Динушка, — мяукнула тихо и, порезавшись об мой взгляд, исправилась: — Дин. Давай мириться, а?

— Я не ссорился. Я просто не желаю тебя видеть, это снова две важные вещи.

— Дитя ты! Двухсотлетнее. Нужно уметь прощать.

— Обязательно, — спокойно кивнул. — Всё, кроме предательства.

— Хм. То есть, если теоретически кто-то тебя разочарует, ну, допустим Снежа или Мор, то ты и их не простишь, так? Вау, не надо на меня так смотреть, будто сейчас душу вытрясешь и выпьешь, я же говорю, теоретически!

— Теоретически – будет больно.

— Но простишь. Всегда надо уметь прощать.

— Верно. Кроме предательства.

— Да, ё моё, не предавала я тебя! Просто оступилась. Да, ни хрена такая оступка, понимаю, только я уже достаточно и без тебя наказана! Завтра мне запечатают частично силу, и, может быть, мы