Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

— Ну вот в следующий раз, как нажрёшься, а меня рядом не будет — узнаешь, почему.

В дверь постучали.

— Владимир? — в комнату заглянул один из охотников, назначенных Гравием в телохранители Обломову. — Оклемался?

— Да куда я денусь. Знаки не пропьёшь.

Охотник гоготнул.

— И то верно. Илья Ильич просил, как здоровье поправишь, к нему в кабинет подойти. Дело, говорит, до тебя какое-то срочное.

* * *

— Искал меня? — Я заглянул в кабинет Обломова.

— Искал. Про вчерашнюю барышню помнишь?

— Барышню? — Я напрягся. Кто-то из ребят вчера точно орал «поехали к девкам»! Иван, кажется. А Захар поддерживал и аж подпрыгивал от нетерпения… — Какую барышню?

— Ну, эту. Любовницу Головина.

— Ах, эту!

Прямо камень с плеч. Надо в следующий раз и правда как-то поаккуратнее. Ну или перед тем, как бухать, прокачать знак Восстановление памяти. Есть такой, интересно?..

— Помню. Что там?

— Пропала. Прислуга говорит, третьи сутки пошли, как дома не появляется.

— Ну, приплыли. — Я сел на стул и постучал пальцами по столу Обломова. — Впрочем, следовало ожидать.

— Почему? — внимательно посмотрел на меня Илья Ильич.

Вот уж никогда бы не подумал, что буду генерал-губернатору основы дедукции преподавать.

— Ну смотри. Троекуров перекидывается в Вольфганга. Ну, или подсылает кого-то, кто перекидывается — не суть. Зачем?

— Зачем?

— Чтобы Наина его узнала и ему доверилась. Дальше вопрос. В текущем временном срезе какую важную информацию может знать женщина? Да никакой. Вольфганг не такой дятел, чтоб в постели про свои дела трепаться. По нему за эти дела виселица плачет. Значит, Наина была нужна в качестве рычага для воздействия на Вольфганга. Для этого её надо похитить. И чтобы провернуть это без шума и пыли, личину он и сменил. Значит, мы можем быть уверены в двух вещах. Первая: Наина жива. Вторая: Троекуров в растерянности и лёгкой панике.

— А это-то почему?

— Ну представь: мужик держит ситуацию за яйца. Вольфганг в могиле, под надёжной охраной. Идёт он и похищает Наину. А потом смотрит — Вольфганга нет, охранник отсутствует, как явление. И тишина. Ничего не происходит. Соображаешь?

Илья Ильич кивнул с уверенным видом. Теперь до него дошло.

— Верно говоришь, Владимир. Значит, сидит он сейчас с этой бабой и знать не знает, что делать и что происходит.

— И действовать нам надо быстро. Потому что раз Вольфганга нет — рычаг превращается в бесполезную палку. А нахрена бесполезная палка Троекурову?

— Убьёт!

— Убьёт.

— И что делать, как искать? Сразу предупреждаю: официальным порядком к нему не сунуться, не с чем. Если рискну — мне потом и рота телохранителей не поможет.

— Ты и не высовывайся. Я сам порешаю.

Похлопав ободряющим образом Обломова по плечу, я вышел из кабинета и увлёк Захара за собой на улицу.

Там я кастанул Путеводное Яблоко и задал ему направление:

— Веди к Наине Фёдоровне.

Знак покатился по земле, или же полетел над самой землёй — по нему толком было не понять.

— А откуда ты знаешь, куда идти? — спросил Захар, стараясь шагать в ногу со мной.

— А сам не видишь?

— Чего?

Оказалось, что кроме меня никто Путеводного Яблочка не видит. Вот так веселуха.

Слово это, как оказалось, пришло ко мне пророческим образом. Когда стало очевидным, что Яблочко катится к одной из крепостных башен, на вид очень внушительной, я остановил его. Оглядевшись и увидев прохожего, поспешил к нему с вопросом, что это за башня, и что о ней следует знать.

— Так это ж Веселуха, — сказал, зевая, мужик, который шёл то ли из кабака, то ли в кабак, а может, из кабака в кабак.

— Чего⁈

— Ну, звать её так — Веселухой. А ты что, охотник, не местный?

— Пореченский. Недавно приехал, осваиваюсь. Что в башне такого смешного?

— Да нихрена смешного нет. Когда строили, говорят, всё обрушивалась, ломалась. А потом явилась какая-то бабка — ведьма, по всему видать, — и говорит, мол, замуруйте там девицу в стену, и будет вам башня. Люди сдуру так и сделали. А девка от страха умом тронулась — смеяться начала. Да так с тех пор, брешут, и смеётся. В этой башне и стражники не сидят, и не проходят через неё. Так вот. Жуть там, потому как. И смеётся к тому же.

— Морок это называется. Морок обыкновенный. Бабка вам в стене лазейку для тварей оставила, а вы никто до сих пор и не чухнули.

— А я чего? Моё дело — похрен, я тогда ещё не родился даже.

— Ступай себе с богом.

— А на поправку здоровья бы, а? За историю.

Я сунул ему какую-то мелкую монету, и пассажир, довольный, отчалил.

— Чего делать будем? — спросил Захар.

— Башню брать. Как в старые добрые. Разберёмся там, как чего, и зачистим место. Амулет приготовь от морока — пригодится.

Захар тут же выудил из своих запасов нужный амулет. Я тоже проверил легкодоступность своего.

По мере приближения к башне чувство иррационального страха крепло и колосилось. Однако я не спешил использовать амулет. Это ж мы ещё даже внутрь не зашли. Истрачу всю силу, а дальше буду, как дурак, смотреть на превосходящие силы противника и ссаться в штаны.

Спокойно, Владимир. Думай о родиях и костях, сосредоточься на них. Хабар — хорошо, хабар — сила! Будет много родий, много денег. Начнём водопровод делать. Глядишь, до конца года под душем постоишь, то-то дело! Банька — это, конечно, замечательно, только каждый день на эту тягомотину времени и сил не наберёшься, да и для здоровья так часто наверняка не полезно. А вот душ — это бы здорово было. Технически-то — тьфу. Лейки, вон, есть же у народа. Вот и приспособим такую.

Под аккомпанемент соблазнительных мыслей я вполне сносно преодолел остаток пути и остановился перед запертой дверью. На двери висел солидный замок. Чёрненький, как новый. Аж блестит. Чем-то мне эта история напомнила закрытое крыло в моём собственном имении. В общем, ни разу не похоже, будто сюда люди совсем никогда не заходят. Ходят, и частенько.

Ключа у меня, конечно, нет, но есть кое-что получше — рисунок ключа.

Глава 11

Я изобразил пальцем на