Рекламщик в ссылке для нечисти - Олли Бонс

тревожься, Васенька, — улыбнулась Марьяша. — С водяным я уж потолковала, и ежели ему поднесут чёрного петуха, так он сети заговорит, улов щедрым будет. И с банником условилась: за хлеб да соль он веник даст, попаришься — силушки прибавит, хворого исцелит. А ежели кто из девок на ночь останется, так может и погадать, гребень в баню отнести да поутру поглядеть, какие волоса на нём. Ежели русые, то жених будет добрый, хороший.

Василий пригладил кудри и спросил:

— А волосы-то откуда возьмутся?

— А грабов вычёсывать будем, — хитро сказала Марьяша. — У них все спины в волосьях.

— Хм, — сказал Василий. — Хм... Хорошо, но мало.

— Гребни деревянные сами делать станем, тут же и продавать. А ещё у Мрака мокруха...

— Это что за болезнь?

— Ох, Вася, дослушал бы! Мокруха шерсть прядёт, Сияной её зовут. Мрак ночами бродит, воду проливает, а она всё ждёт его у окна с прялкой, им подаренной. Хороша работница, за ночь столько работы сделает, что и десятеро против неё не управятся. Ежели хозяюшки шерсть принесут да её о помощи попросят, Сияна не откажет, и плату невеликую возьмёт.

— А вот это не надо, — сказал Василий. — Я имею в виду, недооценивать себя не надо. Ну, скидку сделаем, чтобы привлечь клиентов, но себе в убыток работать не станем. А что, идея неплохая...

Они дошли до родничка и сели на камень под ивой. Зелёные ветви спускались шатром, негромко журчала вода. В канаве лениво квакали две лягушки.

Беседку и лавки ещё не поставили, но старый полевик со своими детьми расстарался, и берег порос цветами. Качались сиреневые щётки мышиного горошка, белели шарики клевера, желтела сурепка. Днём тут вились бы пчёлы, а сейчас только звенели комары.

— И кикиморы наши, Неждана и Незвана, тоже любят вышивать да прясть, — продолжила Марьяша, расправив юбку. — Токмо ежели на работу Сияны любо-дорого глядеть, у кикимор выходит неладно — всё изорвут, запутают...

— Окей, — непонимающе сказал Василий, хмурясь, и почесал лоб. — А что нам тогда за польза? Если они возьмут заказ и испортят, нам спасибо не скажут.

— А вот что за польза, — объяснила Марьяша. — Поставим прялки под навесом, шитьё разложим. Ежели какая девица или мужняя жена захочет показать, какова она хозяюшка, то с кикиморой за работу и сядет. Супротив того, что Неждана да Незвана творят, её работа царским шитьём покажется. А кикиморам токмо в радость потрудиться, они это любят.

Василий подумал ещё и понял, что ему нравится.

— Умная ты, Марьяша, — похвалил он. — Прямо как эта, Марья-красавица из сказок, мне когда-то бабушка читала. Она тоже всякие сложные задачи решала на раз-два.

Марьяша, улыбнувшись, опустила голову ему на плечо. Василий неловко обнял её и продолжил:

— Да, надо же, я с ними пробовал говорить, но так мы ни до чего и не договорились, а ты молодец, нашла выход. Даже банника уломала, а я думал, с ним в принципе нельзя нормально общаться, какой-то он конфликтный... А веники он сам будет делать?

— Ежели спрос на них будет большой, так мы поможем... Тебе, Вася, вправду хочется потолковать об вениках?

Он посмотрел в её глаза, в которых теперь, в наступающей темноте, тлел зелёный огонь, и сознался:

— Да вообще-то нет.

И рассказал ей почти обо всём, что его беспокоило. О том, что они ссыльные, и ссылка эта какая-то подозрительная, если подумать. И как бы не вышло беды. И тень эта предупреждала... И как ему быть, если всё кончится не хорошо и весело, а очень-очень плохо?

Марьяша кивала, крепко держа его ладонь своей маленькой сильной рукой.

— Верно говоришь, — сказала она. — Здесь что-то неладно, токмо верю я, затея твоя к добру. Наши-то допрежь и счастливы не были, а теперь, гляди-ка, всем дело сыскалось, и о ссорах позабыли. Ведь и я боялась того же, что и ты, а после подумала: ежели зло какое к нам сунется, может, всем миром мы его и поборем!

Василий согласился, хотя не особенно верил.

— А ещё, Вася, ежели ничего не выйдет, — добавила Марьяша сурово, и глаза её вспыхнули, — ежели Казимир нас смерти лютой предаст, и то будет лучше, чем до старости ждать да бояться, не придёт ли он по наши души, да жить вот так, будто не живём, а доживаем.

— Ладно, — сказал он. — Ну, это, спасибо, что выслушала. Мне вроде даже полегче стало. Ну, пока ты про лютую смерть не сказала.

И он проводил её домой, потому что донимали комары и темнело, скоро нужно было запирать ворота, а потом, ворочаясь ночью без сна, вспоминал, как она на него смотрела, и как придвигалась ближе, и как сказала, что не хочет говорить о вениках.

— Блин, — бормотал он с досадой. — Вот же дурак, а! Ну что за тупой осёл...

Он всегда плохо понимал намёки.

Глава 14. Василий делает неприятное открытие

На следующее утро ноги сами понесли Василия к дому старосты. Он даже утреннюю зарядку пропустил. Волк, само собой, увязался за ним, потому что у Марьяши его всегда ждала миска, а в миске обязательно что-то появлялось, если намекнуть. По части