Наследие предков - Александр Попов

Глава 20. Пора домой, скоро в школу

Когда мы еще только хотели ехать в деревню, мама сказала, чтобы мы десятого августа были дома. Тогда казалось что это безумно далеко до этого дня. Лето заканчивается и послезавтра мы должны быть уже дома. Стали решать, как ехать домой.

В Советском союзе было много самых разных дорог. Можно на теплоходе, как мы ехали вперед, можно на «Ракете» на подводных крыльях, а можно с Емецка на рейсовом автобусе, в моем будущем по М-8, а сейчас она называется незамысловато «Вологодская дорога». Брат предложил свой вариант, на его лодке, прямо до нашего города. Я обещал подумать.

Перед нашим отъездом надо бабушку, обеспечить продуктами. Бабушка стала нам в дорогу печь шаньги, пироги, кулебяки. А мы поехали на лодке в Емецк за продуктами. Привезли кучу продуктов, муки, сахару, масла подсолнечного, разных круп.

Еще купили макарон, чаю, сыра, овощей, трески соленой. Ну и конечно бабушкиных любимых конфет «Дунькиной радости» или по-другому подушечек. Я конечно к бабушке загляну еще не раз, да и картошку буду у бабушки, через месяц копать. Так что, продуктов еще подкупим.

Вот и настало время уезжать, с утра еще сбегали на зарядку, брат был печален. После зарядки забежали на потаенное озеро, искупались. Вода в этом озере постоянно была теплой. Не смотря на бивший под водой родник с лечебной водой.

— Чего нос повесил? — спросил я брата, когда после купания одевались.

— Грустно, уезжаем, как на озеро заветное попадать будем. Тренировкам нашим в ручье конец.

— Ты зря так говоришь. Будем, сюда переносится, кто нам мешает. А быстрые тропы и в нашем лесу у города, тоже действуют. И в «кафе», где угощают самым вкусным мороженым, нам перенестись не проблема. И виртуальных капсулах еще не раз посидишь и погоняешь на разной технике.

— Я и забыл, что так можно, — обрадованно сказал Алеша. А на чем домой будем добираться?

— Как нормальные люди на ракете. Ответил я.

После завтрака собрались, попрощались с бабушкой, и пошли на пристань. Бабушка с высокого угора, махала нам платочком. Мы с братом тоже помахали бабушке. Мы шли все дальше. Зашли за поворот реки, затем брат достал лодку, и на лодке доехали почти до самой пристани. Вот какой! Воду увидел и обязательно надо на лодке промчаться.

— Саша, а почему мы на ракете едем домой? — спросил брат, когда мы стояли и ждали нашу ракету.

— Не знаю, но чувствую, что именно на этой ракете нам надо ехать домой.

Кстати, заметил, что хоть в той жизни, хоть в новой, когда уезжаю из деревни. Обязательно светит солнце, и стоит великолепная погода.

Мы стояли у перил пристани, или по другому дебаркадера, смотрели в воду на мальков что плавали стаями у самого борта.

Вскоре подошла белая ракета, которая пришвартовалась к пристани. Подали сходни, мы перешли с пристани на крышу ракеты. Чтобы пассажиры не свалились за борт, крыша на ракетах оборудуется поручнями. Да и находится здесь, можно исключительно только во время посадки и высадки пассажиров.

Затем мы по лесенке спустились, и зашли в салон ракеты. Я сразу купил два билета до Архангельска. Всего нам поездка обошлась в девять рублей. Заняли задний ряд кресел. Кресла располагались в ракете по трис каждого борта ракеты. Всего было десять рядов кресел, может чуть больше. В салоне оставались еще два свободных места, одно рядом с нами, а другое на ряд впереди. Буквально через несколько минут, как только ракета отошла от пристани и разогналась. Я брата потянул к выходу из салона.

— Сейчас поедем мимо нашей деревни, — сообщил я брату.

На корме, на открытой площадке, было очень ветрено. Бабушка стояла напротив своего дома, и махала нам платком. Мы тоже помахали и пошли в салон. Нельзя нарушать, старинную традицию.

Мы сели на свои места, ракета шла с внушительной скоростью, километров 50 в час. Для воды это очень хорошая скорость. Хотя рядом сидел брат, и ворчал что его лодка гораздо быстрее.

За нашими спинами, по центру салона, располагался буфет. Соки, лимонад, пирожки, печение, шоколад. Я отправил брата, купить две бутылки лимонада. Брат притащил две бутыли и два стакана. Представляете настоящего, без подсластителей и очень ароматного.

Спустя час была еще одна пристань, через какое-то время в салон спустилась моложавая женщина, темненькая, лет тридцати с ребенком. Ребенка, девочку лет двенадцати, на руках нес матрос, посадил ее рядом со мной, а женщина села, на еще одно свободное место, впереди нас. Затем матрос принес, инвалидное кресло в сложенном состоянии. Ракета понеслась дальше вниз по реке. «Вот почему меня потянуло ехать, домой на этой ракете», — подумал я.

Ну да, опять ребенок. Кстати, маленькая копия своей матери, и я могу помочь. Я уже плетением диагностом, поставил диагноз, это не сложно. Опять позвоночник.

— Простите! Может, вы хотите с девочкой вместе поехать, давайте я пересяду? — обратился я к женщине.

— Я подумала, что ты с младшим братом поедешь. Неудобно мне показалось, — ответила мне женщина.

Надо же, какая воспитанная! Это не те мымры в поездах в 21 веке, которым срочно нужно на нижней полке ехать. Хотя заплатили за верхнюю, которая гораздо дешевле. В той другой жизни мне приходилось считать каждую копейку. И такие эскапады казались дикими.

Я встал, вышел из ряда кресел и занял место, где сидела женщина. Я обратил внимание, что она вся как взмыленная лошадь. Да, на улице не смотря на август, было жарко, слепило солнце. Предложил лимонада, у нас еще была не открытая бутылка, Женщина напоила вначале девочку, потом попила сама, поблагодарила меня, познакомились. Ее звали Нина, а девочку Света, разговорились. Оказалось девочка год назад, каталась на коньках и не удачно упала на лед. Врачи разводят руками, а сейчас едут от свекрови Нины домой в Архангельск. Алеша еще сходил за лимонадом. Я чтобы не кто не видел, показал Нине и Свете в стакане смерчи из лимонада. А потом превратил лимонад в шарики, которые взмыли в воздух и я их все проглотил. Я, Нина могу помочь вашей дочери. Нина нахмурилась.

— Ты кто? — спросила Нина.

— Он маг, — ответил за меня брат, и достал, как показалось всем ромашку, из не откуда и подарил девочке.

— Что для этого надо, — вдруг что-то решила для себя Нина.

— Ничего, я уже лечу девочку. Через пять