Новые приключения князя Андрея в России 1806 - Августин Ангелов

Тут встрял Федор:

— Вася, тебе нужно выбираться отсюда. Поедем сейчас. Если квартальные найдут тебя здесь…

— Я никуда не пойду, — отрезал Жирков. — Я свое дело сделал. Порох англичане не найдут. Да и деньги свои назад не получат. Три тысячи серебром я раздал ветеранам и объявил им, что отправляюсь лечиться.

— И кто же теперь будет командовать «Союзом Аустерлица»? — спросил Андрей.

И ответ Василия прозвучал совершенно неожиданно:

— Степан Коротаев. Надеюсь, что у него лучше получится.

— Наш Коротаев? — переспросил Федор. — Тот самый, что охранял Иржину, а потом под Здешовом остался воевать добровольцем, когда мы уходили?

— Он самый, — кивнул Василий. — Человек надежный. Лихой рубака. И, в отличие от меня, у него обе ноги на месте, хоть он и прихрамывает после Аустерлица.

— Ты уверен, что он не поведет ветеранов взрывать императора? — встрял Пьер, до этого молча наблюдавший за разговором. — Англичане не отступят так просто.

Жирков возразил:

— Нет. Степан не дурак. Он знает, что порох спрятан, чтобы покушение не состоялось, и не станет рисковать жизнями ветеранов ради английских денег. А то, видите ли, желали англичане карету императора подорвать, закопав порох под дорогой. Но, ничего у них не выйдет. Да и… — он запнулся, лицо его на мгновение исказила боль, но он тут же взял себя в руки, — Степан сам ненавидит он англичан. Ведь женщина, которую он любит, Маришка, находится в заточении вместе с Иржиной, потому что прислуживает баронессе. Вот только, получив деньги из тех самых трех тысяч, что я раздал, многие из ветеранов уже разъехались кто куда. И я не знаю, сколько у Степана осталось бойцов. Да и с самого начала в Петербург смогли перебраться из Здешова всего до полуроты.

Попаданец склонил голову, обдумывая слова Жиркова. План англичан был ему ясен: использовать отчаявшихся ветеранов, списанных после ранений из армии и нуждающихся в деньгах, как орудие покушения. Чтобы они взорвали карету императора. А затем англичане сольют их, либо оставив Россию в хаосе, либо сразу же посадив на русский престол кого-то из своих ставленников, например, цесаревича Константина Павловича Романова, который младше Александра всего на два года, но уже проявил военный талант, участвуя еще в 1799 году в Итальянском и Швейцарском походах Суворова, а в битве при Аустерлице гвардейцы резерва под его командованием прикрывали отход правого фланга, спасая оставшиеся части от полного разгрома французами. Возможно, англичане считали его более решительным и более подходящим для войны с Наполеоном, чем Александр. Хотя, Константин, вроде бы, высказывался, за прекращение войны ради мирной паузы для перевооружения русской армии. Как бы там ни было, но теперь, когда порох исчез, а лидер «Союза Аустерлица» сменился, правила всей этой опасной игры, затеянной англичанами, резко изменились не в их пользу.

— Василий, — проговорил Федор, — ты должен рассказать нам, где порох.

Жирков приподнялся на локте и все-таки сообщил:

— Мы подменили бочки на складе Шульца. Те, в которых был порох, успели до пожара забрать почти все. А вместо них поставили пустые, чтобы сразу англичане не хватились. Сейчас порох здесь неподалеку. В старом пакгаузе возле Галерной гавани. Его стережет Степан Коротаев.

Федор резко встал с кровати, проговорив:

— Тогда, извини дружище, но нам надо туда сейчас же.

— Подожди, — остановил его Пьер. — Сначала надо убедиться, что англичане уже не добрались туда. Вдруг там ловушка?

— А если не поспешить, то они, действительно, могут найти порох раньше нас! — воскликнул Федор.

— К тому же, Степан может что-то знать про Иржину, раз его Маришку англичане удерживают вместе с ней.

Пьер, до этого молчавший, вдруг сказал:

— Я предлагаю разделиться. Один остается с Жирковым — если квартальные нападут на след, ему понадобится защита. А двое других пусть поедут к пакгаузу и поговорят с этим Коротаевым.

— Неплохой план, — согласился Андрей. — Тогда Федор, вы с Пьером отправляйтесь к гавани. А я останусь здесь и осмотрю ногу Василия.

— Ты теперь еще и доктором сделался? — удивился Пьер. — Но, если сюда придут квартальные или англичане?

— Тем более, я понадоблюсь здесь. Не забывай, что я с недавних пор еще и личный представитель Кочубея, значит, для квартальных я — начальник, — ответил попаданец. — Что же касается англичан, то, если они придут, мы с Жирковым и с Иваном Ивановичем организуем оборону, будь уверен.

Жирков улыбнулся сквозь боль:

— Все тот же храбрый князь, как и в походе! Ни капли страха!

— Страх тут ни при чем, — отрезал Андрей. — Просто я знаю, как с разговаривать и с теми, и с другими.

Федор и Пьер переглянулись, затем кивнули.

— Тогда мы едем, — сказал Федор, снова накидывая на плечи черный плащ и цепляя на голову английский цилиндр.

Они уже выходили, когда Жирков вдруг окликнул:

— Федор!

Тот обернулся.

— Если увидишь Коротаева… скажи ему, что я верю в него. И еще. Брукс — главный английский шпион. Именно он командует всей этой операцией с покушением. И он не тот, кто прощает ошибки. Я слышал, что этот человек — бывший пират.

Федор молча кивнул, и они с Пьером вышли в ночь. В комнате стало тихо. Иван Иванович, до этого сидевший в углу и не вмешивавшийся в разговор, наконец поднялся и подошел к Жиркову, положив ему руку на лоб.

— У него снова жар, — пробормотал он.

А попаданец, сняв плащ, повелел:

— Ты вот что, Иван Иванович, поставь кипятить горячую воду. И все твои медицинские инструменты нужно будет прокипятить. И руки надо будет тщательно вымыть тебе и мне. И фартуки прокипятить надо, и бинты. И потом алкоголем крепким надо будет обработать место вмешательства, да и свечей побольше зажечь…

— Так вы, ваша светлость, еще и из операторов военных, что ли? — опешил старик.

— Да, это я и ампутировал Василию ногу после ранения. И сейчас, боюсь, придется взять повыше, — сказал Андрей, осматривая конечность Жиркова, которая находилась в плохом состоянии по причине больших нагрузок на культю, отсутствия послеоперационного лечения и банальной антисанитарии.

Лицо корнета выглядело в круге света бледным и испуганным, с резкими тенями. Но, он держался. В это время где-то в ночи Федор и Пьер уже мчались к месту, в