Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

подплывали к авантюристам. Двухмачтовые, с выдающийся ввысь носовой и кормовой надстройкой, гордо рассекая волны, показывая всю полноту своих намерений. Додики все в рванине бегали по палубе, вскарабкивались по такелажу, выкатывали малокалиберные орудия. Вдоль бортов выстраивались шеренги тупорылых морских бродяг, готовых из своих пищалок здорово осложнить жизнь команде корабля «ТАртуга".

– Ох, пошла вода в хату! – Клаус Каракатица хлопал в ладошки и топал на месте, – время резать глотки! – С явным удовольствием поглаживал рукоять своего меча, вовремя принесенного кем-то из юнг. Меч – настоящее произведение искусства, раритет, которым много сотен лет назад облаченные в латы рыцари крушили врагов. Как он достался Клаусу Каракатице, никто не знал, даже он сам. Всем говорил, что нашел, а вернее, украл. Нашел, так нашел, украл, так украл. Сейчас не самое подходящее время для выяснения происхождения оружия.

– РЕЗАТЬ ГЛОТКИ!!! – Боцман Смурф не унималась.

– Права руля! – Гар-зар, создав рукотворный рупор, поднеся его к губам, отдавал приказы с капитанского мостика, – левый борт, канониры и матросы! Готовьтесь дать залп! Рыбам сегодня подадим мясное рагу!

Трон и Помещик со своими остатками бригад заняли верхнюю палубу, Князь и Пена расположились на второй. Третью палубу облюбовали Криста с Парфюмером. К каждой паре матросов были прикреплены полдюжины юнг, подсобить им. Канонир Це-Це с бравыми подопечными координировал действия пушек.

– Ну чё, пацаны, как дела? Готовы поджарить пару пуканов? – Интересовался главный по пушкам.

– Естественно! – Дружно отвечали мореходы.

Первая из каракк вырвалась вперед, видимо, спешила подойти поближе, постараться взять противника на абордаж. Фигушки. "ТАртуга", уйдя вправо, повернулась левым бортом к посудине, встав перпендикулярно носу корабля противника. Дала бортовой залп из двадцати орудий. Несмотря на всю убогость, которая уже стала частью корабля, частью команды, бравые мореходы стрелять умели отменно. Ядра, выточенные из камня, поднятого с морских глубин, разнесли носовую часть каракки до ватерлинии, неся разрушения внутри судна вплоть до кормовой части. Бродяги, словно конфетти, разлетелись с бака корабля, а бушприт рухнул в воду. Форштевень и передняя часть киля превратились в щепки. Каракка жадно хлебала пробитым корпусом воду, стремительно сокращая расстояние ко дну.

– Прекрасно. – Гар-зар оценил бортовой залп, отдал приказ, обходить остатки судна по левому борту, – джентльмены! Залейте палубу из молнийстрелов!

– ДА, ХОРОШО ПАШЛА! – Боцман Смурф праздновала первую победу, жадно приложившись к горлышку бутылки. Опорожнив ее, она метнула пустую, уже ненужную стеклотару, в сторону вражеского судна. Бросок был мощным, но не точным. Стеклянный снаряд разбился вдребезги о борт каракки.

Все, кто находился наверху в тот момент, достали громыхалки, начав разить додиков, хаотично бегающих по палубе поверженного кораблика. Юнги подсобили из духовых ружей.

– Эх, сколько коленок пропали даром! – Дон Армавискон, стоя у капитанского мостика, сокрушался по этому поводу.

Несмотря на то, что ряды неприятеля резко поредели, расслабляться еще рано. Столь удачное начало воодушевило авантюристов, подняв им боевой дух. Вырвавшись из облаков манного дыма, "ТАртуга" двинулась к очередной жертве.

Следующий корабль получил свою порцию вкусняшек из правого борта, которые превратили середину его в сплошной, темный провал. Одно из ядер попало в манный погреб, приведя к чудовищному взрыву. Фейерверк из разорванной парусины, подгорелой древесины и оторванных конечностей порадовал место сражения своей масштабностью. Судно почти развалилось пополам. Те морские безобразники, что хотели спастись, прыгнув в воду, попытавшись отплыть подальше от терпящего кораблекрушение судна, были обречены. Вода быстро заполняла корпус, давая сильный крен слева. Каракка буквально завалилась левым бортом на морскую поверхность. Паруса погрузились в океан, как и те, кто был на них. Все, что находилось на верхней палубе, в секунду грохнулось в воду, поднимая столбы брызг. Ни прошло и минуты, как посудина полностью погрузилась, создавая вокруг места трагедии крупную воронку, втягивающую в себя рядом плавающие предметы и людей. Те додики, что активно пытались отплыть подальше от тонувшего судна, были ей засосаны, найдя погибель в морских волнах под толщей воды.

Сделав поворот оверштаг, "ТАртуга" стала удаляться от оставшихся трех каракк. Одна из них резво устремилась следом. Канонир Це-Це, управляя орудиями на корме, одним из выстрелов попал в грот-мачту преследователя. Она с шумом обрушилась на палубу, превращая оснастку в запутанный клубок канатов и парусов, давя своей массой утырков, словно сапог муравьев. Временно корабль был выведен из строя.

Краболов по распоряжению капитана сотворил знак, позволив галеону значительно вырваться вперед, подготовиться к финальной части морского сражения. Из оставшейся флотилии наплаву остались два суденышка. Они, поравнявшись друг с другом, решили зажать галеон с бортов, проведя выстрелы из орудий в упор. Додики тоже умели творить воздушные знаки, плюс капитаны каракк велели спустить весла. Знак, попутный ветер и подключенная физическая сила убогих, выраженная в гребле, дали им значительную прибавку к скорости. Кораблю "ТАртуга" не на много удалось оторваться. Зарядив орудия, совершив еще один поворот оверштаг, судно понеслось на оставшиеся парусники, желая разобраться с ними одним махом.

Следующий знак творил Стригач. "ТАртуга" разрезала волны, готовая с минуты на минуту пройти между ними. Опасный маневр, но приз того стоил. Как только корабли поравнялись друг с другом, три капитана крикнули: "огонь". Додики никогда не отличались сообразительностью и скоростью реакции, поэтому выстрелы с двух бортов галеона опередили команды морских дегенератов. Залп был такой силы, что вибрация чуть не развалила судно на пополам. Кораблям противника повезло меньше. Мало того, что всех, кто находился на верхней палубе смело в море, так еще и знатно продырявило борта, вплоть до ватерлинии, превратив их в решето. Посудины дали крена, морские воды устремились в трюм.

Тартужане радостно улюлюкали, вопили. Проскочив между продырявленными посудинами, могли в полной мере узреть последствия своих действий.

Корабли, наклонившись, столкнулись сначала верхушками мачт, а после стали переплетаться всем остальным такелажем, неся смерть немногочисленным марсовым, находившимся наверху в то время. Канаты оснастки обматывали несчастливцев, сдавливали конечности, ломали кости, душили.

– Вы видели, как за раз гибнут сотни людей? Сейчас покажу.

Трон произносил эту фразу каждый раз при потоплении кораблей, когда рядом находился кто-нибудь из новых знакомых, во время боя. На сей раз это была молодая пиратка Малышка, уже не прятавшаяся под лестницей, а гордо держась за перила кормы, стояла с абордажником. Трон специально поднялся к ней, временно покинув квартердек, дабы обеспечить ей должную безопасность. Воздух, пропитанный клубами и запахом использованного сухого манного материала, становился все свежее и свежее по мере того, как "ТАртуга" удалялась с места бортовых залпов.

– Смотри внимательно, не каждый раз увидишь такое, а тем более, в столь нежном возрасте.

– Будет как на островах? Очень красно и громко? –