Когда откроются двери. Эйна возвращается - Арина Остромина

ходу о важных вещах. Лесия обрадовалась гостям, усадила их на подушки, подвинула низкий столик, выставила блюдо с медовыми лепёшками, которыми угощала гостей только в особых случаях.

– Ну? Что случилось? – не выдержала Аниша.

– Не знаю, с чего начать… – замялась Эйна. – Мы с Кортаном…

– Решили пожениться?

– Не совсем… Просто решили жить вместе. Мы же не можем зарегистрировать брак. У него сейчас нет никакого гражданства.

– Ой, да это всё неважно! – махнула рукой Аниша, и Эйна вспомнила: ведь у них с Халимом тоже брак не зарегистрирован. – Главное, что вы вместе! А то мы волновались: из Шестой ты его вытащила, а тут вела себя так, будто вы чужие.

Эйна смутилась. А ведь и правда! Подруги за неё переживали, все так здорово помогли ей, когда она только собиралась отправиться в опасное путешествие! А потом, вернувшись оттуда с Кортаном, она отдалилась от всех – и от подруг, и даже от него. Наверное, со стороны это казалось неестественным.

– Простите, что я вас избегала. У меня в голове такая путаница… Это ведь ещё не все мои новости! – Эйна осеклась, ей было тяжело говорить о маме, но и не поделиться с подругами она не могла. – Даже не знаю, как сказать…

– Не тяни! – потребовала Аниша.

– Моя мама жива! Она не умерла, когда меня увезли в больницу!

Подруги ахнули и молча смотрели на Эйну. Потом Аниша спросила:

– Ты её видела?

– Нет. Не успела. Нас чуть не поймали охранители, нельзя было ждать. Я так расстроилась, что даже не могла говорить об этом. Никто, кроме Кортана, пока не знает. Даже Тарию ещё не сказала.

Аниша придвинулась к Эйне, обняла её за плечи, попыталась утешить:

– Но ведь всё равно это радость, правда? Мама жива – это же прекрасно!

– Наверное, – вздохнула Эйна. – Но я же столько лет верила, что её нет. Как мне дальше жить, когда я знаю правду?

– Ох, милая. Вот так и жить – делать, что должна. Ты ведь не сможешь ещё раз в Шестую пробраться, чтобы ещё и маму оттуда вытащить.

– Не смогу. Там наверняка перекрыли трубу, по которой мы с Кортаном выбрались.

– Ну вот. Значит, просто живи дальше. И думай, что мама бы порадовалась за тебя, если бы вы встретились и ты ей всё о себе рассказала.

Эйна взяла ещё одну медовую лепёшку с блюда, молча прожевала. Потом сказала:

– Может, ты и права. Но мне надо было сначала в себе разобраться. Вот я и замкнулась так надолго.

– Ну, а теперь? – спросила Лесия. – Ты уже готова с нами общаться? Уже решила, что будешь делать?

– Да. Хочу помочь Кортану. Ему для начала надо устроиться на работу.

– А куда? Вы с ним уже придумали?

– Пока к Дильяну, наверное. Но только если Санат разрешит. – Эйна опять помрачнела. – Боюсь к нему ехать. Тяжёлый разговор предстоит.

– Значит, без Гияры не обойтись! – подсказала Аниша. – Сами к ней пойдём или её сюда позовём?

– Давайте прогуляемся! – предложила Лесия.

Эйна засунула в рот ещё одну медовую лепёшку, надела пальто, и подруги отправились к Гияре.

– Как рука? Всё ещё болит? – спросила Гияра, увидев Эйну.

– Нет! У меня к тебе совсем другое дело.

И Эйна сбивчиво рассказала о своих планах и сомнениях. Как только Кортан придумает новый вариант двигателя для здешних машин – а Эйна не сомневалась, что он сможет, – ей надо будет поехать к Санату и честно всё рассказать. Вообще всё: и почему в начале марта её заменял Дильян, и куда она ездила, и кого привезла, и чем Кортан будет полезен для Четвёртой зоны.

В этом плане был только один изъян, и Гияра сразу обратила на него внимание. Один, но очень существенный! Кортан был не просто бездомным бродягой без гражданства, как Эйна год назад. Он был осуждённым преступником. Если он нарушил закон и был отправлен в Шестую зону, то даже после бегства оттуда он не перестал считаться жителем Шестой. И это означало, что он не может получить гражданство никакой другой зоны, пока Шестая не откажется считать его своим жителем. И никакой лазейки в законе, как ни старались, Эйна с Гиярой не вспомнили.

Оставалось лишь надеяться на Саната – может, он что-нибудь придумает. Других вариантов Эйна не видела.

Когда она приехала к Кортану, он подвёл её к столу и показал схему, начерченную на нескольких склеенных листах писчей бумаги.

– Смотри! Я нашёл!

Он водил пальцем по карандашным линиям и произносил какие-то слова, но Эйна даже не пыталась понять. Устройство двигателя её не слишком интересовало. Ей было важно, что Кортан справился.

– Ты бы лучше Дильяну это показал! От меня мало толку! – сказала она.

– Да. Понимаю. Съездим к нему?

– Что, сейчас? – удивилась Эйна.

– Ну… через час. Согласна? – улыбнулся Кортан и обнял Эйну.

Через час она села за руль вездехода. Кортан перекинул через плечо сумку, набитую чертежами и схемами, обхватил Эйну за талию, и они понеслись в Семнадцатый.

Дильян уже запирал мастерскую, когда они подкатили к воротам, но ради Кортана вернулся и долго разглядывал схему. Эйна сидела во дворе, вдыхала тёплый весенний воздух и смотрела на звёзды. Совсем такие же, как год назад, когда она по вечерам лежала в степи на походном коврике и гадала: дойду или не дойду? Выживу или не выживу?

Дошла, выжила, но жизнь сложилась совсем не так, как Эйна могла вообразить год назад. «Вот бы мне кто сказал тогда, что я добровольно поеду одна в Шестую зону! И вытащу оттуда Кортана! Ни за что не поверила бы!» – И она тихо засмеялась.

Кортан с Дильяном вышли из мастерской, продолжая обсуждать новую конструкцию. Дильян повернулся к Эйне:

– Слушай, он у тебя гений!

– Почему у меня? – возмутилась Эйна. – Он сам по себе гений!

Кортан улыбнулся:

– Просто меня хорошо учили! У нас на факультете много таких было!

– Значит, я могу ехать к Санату с этой схемой? – уточнила Эйна у Дильяна.

– Поедем вместе! – предложил он. – Ты сама не сможешь ему рассказать, в чём смысл. Завтра в полдень заеду за тобой.

– А школа? – растерялась Эйна, но тут же добавила: – Ладно, ничего страшного, отпущу учеников пораньше!

Глава 20. Эйна изучает законы

В полдень Эйна отправила учеников по домам, старших ребят попросила проводить малышей – во дворе уже стояла машина Дильяна, и Эйна сказала детям, что ей нужно съездить по делам в Первый. И это было правдой, ей даже не пришлось ничего выдумывать.

Всю дорогу Дильян