Анабиоз. Новая Сибирь - Юрий Бурносов

— Держи, кловун.

Антон взял колоду, бездумно перетасовал, пустил из руки в руку на лету, как учил его в театральном старый препод Коль Колич.

— Чего кловун представляет! — с завистью заметил Золотой, снова умостившийся на табуретке.

— Же не манж па сис жур! — воскликнул с большим апломбом Антон, перегнал карты радугой и выкинул на стол: — Выберите любую.

— Ну вот, — сказал Матрос заинтересованно.

И ткнул пальцем в рубашку…

За полчаса Антон показал штук двадцать фокусов, ни разу не лажанувшись. Наверное, работал адреналин, желание быть принятым в клан. Тому же Коль Количу он постоянно сливал фокусы, за что старичок топал ногами и кричал:

— Да что ж за дебилы повыросли! Даже пальцами правильно шевелить не умеют!

Матрос и Золотой смотрели на представление со все возрастающим уважением. По окончании Матрос спросил:

— В карты играть тоже умеешь?

Сообразив, что предводитель мокрушинских имеет в виду не простого «дурака», Антон кивнул.

— Гут, — сказал Матрос почему-то по-немецки. — Дас ист гут.

— Но ты скажи, кловун, зачем к нам пришел? — снова подал голос Золотой, видимо, играющий роль правой руки Матроса.

— Честно?

— Не, соври, — и Золотой заржал, явно представляя, что случится с Антоном, коли тот соврет.

— Достало, — сказал Антон.

— То есть? — это снова Матрос, с интересом.

— Я сам из Новосибирска. Не миллионер, не менеджер среднего звена, простой человек. Но задницу листьями вытирать не привык, жрать белок — тоже, спать под кустом — и подавно. У вас тут, вижу, все по-нормальному.

— Так и у Ивановны все по-нормальному, — сказал Матрос. — Жил бы там, мы их не обижаем. Земледельцев-то…

— Так я не земледелец, господин Матрос, — Антон специально добавил слово «господин», решив, что лишним не будет. — Я клоун. А потом научился немножко воевать, стрелять.

— Кого замочил?

— В Новосибе, точнее, в Академе — двоих. Волка еще. Я же говорил. Только что. А, еще одного в деревне.

— Мало ли, — Матрос вкусно потянулся, хрустнув суставами. — Соврешь, недорого возьмешь. Я ж не проверю. Кроме деревенского, само собой.

— А ты проверь, — сказал Антон.

— Серьезно, что ли, кловун? — удивился Золотой, которому, похоже, бывший «кловун» понравился. — Это тебе не цацки-пецки.

— Я к вам не шутки пришел шутить, — сказал Антон. — Проверять хотите — проверяйте.

— А если мы тебя иначе проверим? — спросил Матрос. — Волки нам справку не предоставят, из Академа от новосибирских тоже не затребуем… Тут, на месте отыграешь. Как, а?

— Проверяйте, — повторил Антон.

— Ну, сам напросился, — заключил Матрос.

Проверка состоялась возле бывшего магазина «Продукты». В окне до сих пор висела блеклая реклама кока-колы и какой-то мгновенной лотереи. Против ожидания Антона, народу собралось немного: человек сорок. Наверное, рабочих со спиртзавода к зрелищам не допускали. А может, процедура отбора бойцов допускала присутствие только знающих людей.

— Ты сказал: «Проверяйте». Мы сказали: «Проверяем», — торжественно произнес Золотой. — Бой без правил, но без ножей, палок, камней, только руками-ногами. Зубы тоже можно. Пошли.

Против Антона выставили неплохого воина. Молодой, но сильный, мускулистый, с черными волосами, собранными в хвост. «Ну вот, опять я выбрал не ту сторону…» — успел подумать Антон, и тут Матрос ударил в импровизированный гонг-сковородку. Бой начался.

Воин решил, что Антон — дешевая добыча. Антон и сам бы так решил: тощий, бледный… Антон не знал, где и на кого учился воин, но зато крепко помнил, что умел сам.

Поэтому на первый выпад он ответил сальто назад. Кто-то восхищенно заорал — видать, поставил на Антона, а воин удивился.

Вторая попытка нападения закончилась тем же — Антон красиво ушел, несмотря на боль в ребрах. На нее он решил по возможности внимания не обращать: больно — это одно, а помереть — совсем другое.

— Дерись, падла! — закричал кто-то. — Чо увиливаешь?

Антон стиснул зубы и увернулся от третьего удара, едва не закричав по старой памяти: «Трам-пам-па!» Перекатившись, он увидел, что воин поскользнулся, и тут же на четвереньках кинулся к нему и впился в сухожилие, которое прикрепляет пятку. Воин взвыл. Антон, в мозгу которого вместе с наполняющей рот кровью мелькало: «СПИД! СПИД! Хотя откуда он тут?.. А сам пришел!», выплюнул ногу и, увидев над собой воющего противника, ударил двумя кулаками в яйца.

— Готов! — вскочил со своего места Золотой. Наверное, ставил на новичка. Воин верещал, держась за пах и катаясь по земле.

— Готов, — подтвердил Матрос, который спокойно наблюдал за происходящим, словно Джабба за гонками в «Звездных войнах».

— Чего, босс? — крикнул Антон, поднимаясь. — Прошел я твое испытание?

— Не-а, — улыбнулся Матрос. — Не прошел. Заслужил следующее прохождение. Можешь сохраниться, как в игрухе компьютерной.

Из толпы выдвинулся, словно бульдозер, волосатый мужик, весь покрытый примитивными татуировками.

— Простоишь две минуты против Абрамгутана — пройдешь, — сказал Матрос. — Был бы ты со стороны, типа совсем чужой, я бы тебя взял и после Дятла. Дятла ты качественно сделал. Но ты от Ивановны. Не до конца я тебе верю, Антоша. Так что ты завали Абрамгутана, а потом для тебя особое задание будет.

— А правила? Правила какие? — крикнул Антон.

— Теперь правил никаких, — расплылся в улыбке Золотой.

Абрамгутан покрутил головой, топнул ногой.

«Шкаф долбаный… — подумал Антон. — Куда ж я против него?..»

Абрамгутан шагнул вперед и сжал кулаки.

Антон заметался по импровизированной арене, проскользнул под первый удар противника, обежал его сзади. «Медленный, — понял Антон. — Этим надо пользоваться…»

Абрамгутан еще раз ударил, но не попал. Антон убегал. Убегая, он приметил мужика, у которого на поясе болтался штык-нож. А вот это вариант…

Еще один круг.

Абрамгутан вертелся и ревел. С мозгами, видимо, у него были дела нехороши.

— Дерись давай! — кричали вокруг, но появились и голоса в поддержку Антона: — Мотай его, паря, мотай, верно делаешь! Ща устанет или башка закружится!

Еще один круг.

Выбросить в сторону руку.

Схватить нож. Рукоятка здесь.

Вот.

Да.

Теперь — полоснуть!

Антон, которому для этого пришлось подпрыгнуть, распорол лезвием выхваченного ножа горло Абрамгутану. Тот упал на колени, закатил глаза, а потом громко захрипел в небо и упал ничком.