Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

Да, действительно. И если то, что я в аду — правда, это одна из вещей, которые не дают мне забыть о своем прошлом. То, о чем они помнят, я не забываю.

Одна проблема. Они ведь знают меня исключительно как наемника и террориста. Никто не помнит обычного парня, Женю Петрова. Коллеги, старые друзья, они все давно забыли, работал у них в офисе паренёк, а потом исчез, его уволили за то, что не появлялся на работе больше двух недель. Вот и все.

— Так вот, официально тебя убили. Но как только узнали о том, что с тобой случилось, то «Биотика» сразу летуна послала за тобой. Понятия не имею, какие там договоренности было, но нам передали тело. Мы тебя реанимировали, потом провели операцию. Лёгкие заменили на синтетические, от твоих живого места не осталось, одно кровавое месиво. Уж понятия не имею, какие пули «Волки» используют, но они тебе там все порвали.

Понятно. Я продолжил слушать. Знать о своем положении всегда нужно. Особенно, когда оказался в такой ситуации, как я.

— Прооперировали тебя, теперь положили в палату на реабилитацию. Я вообще сообщить должна, о том, что ты в сознании, но не буду. Пару дней подождем, пока восстановишься. А потом уже будут решать, что с тобой делать.

Хорошо. Мне это не очень-то интересно, понятное дело, что меня отсюда уже не выпустят. Запрут в клетке как пленника, сделают подопытным для экспериментов. Они ведь суперсолдат создают, которые могли бы выполнять самые сложные задачи, которые только возможно. Чтобы потом продавать этих клонов другим корпорациям, правительству и частным военным компаниям. А я всего лишь самый удачный из всех результатов.

— Мне не говорят, что с тобой делать будут, просто курировать приставили. Я не научный сотрудник, один из рядовых докторов, — она усмехнулась, но ее улыбка была очень доброй. — Хотя, если честно, в науку я никогда не лезла. Скучно это достаточно, лучше уж с пациентами работать.

У меня возникло ощущение, что она находится тут на своем месте. Учёным, особенно таким, чуждо сострадание, они просто выполняют свою работу и относятся к подопытным… Как к объекту эксперимента. А вот она… Тут совсем другое. Я понимаю, что ей это далеко не чуждо.

— Но, думаю, что в живых тебя оставят в любом случае. Ещё видела, как у тебя генетический материал брали. Много. Значит, будут что-то и с ним делать.

Ага. Очередных моих клонов вырастят. Кстати, странно, что они его с Князя не взяли, я ведь его убил. Хотя, может быть, труп не сразу нашли, протухнуть уже все успело.

А мы теперь с ним вместе работаем. Ещё более странно, и он меня даже не ненавидит. Доволен обретенным бессмертием, хоть и в аду.

Хотя… Если так посмотреть, то наша жизнь и ад не так уж сильно и отличаются. И Бога нет ни тут, ни там.

— Ладно, Жень, — сказала она. — Я пойду, у меня ещё другие пациенты есть. Постараюсь зайти попозже. А ты поспи. Всё-таки здоровый сон — это не то же самое, что кома. Может быть, тебе снотворного ввести?

Я только моргнул два раза. Мне этого не нужно.

Она называла меня по имени, Женей, а не собачьей кличкой, как все остальные. Мне почему-то вдруг стало очень приятно. Она не воспринимала меня как наемника-отморозка, террориста номер один в России, и прочее, прочее, прочее. Она воспринимала меня просто как человека.

Я почувствовал… Сочувствие.

Никто никогда не проявлял ко мне сочувствия. Меня всю жизнь гнали вперёд, заставляли добиваться все больше и больше. Клевали мозги, называя это мотивацией, требуя от меня все, что только можно достать.

А она… Она не могла ничего требовать, она просто мне сочувствовала.

У меня из глаз сами собой потекли слезы, они медленно стекали по щекам, и я даже не мог сделать ничего, чтобы утереть их. Я не плакал с раннего детства, просто не мог. Когда расстался с матерью, понимая, что это навсегда. Когда меня кинула Ната. Когда Ив заживо сгорела из-за меня. Когда убили Крисси. Когда погибли Ника и Чех.

Я рвался вперёд все дальше и дальше, я не мог остановиться. А тут взял и заплакал.

— Ну чего ты, — проговорила она, наклонилась и вытерла ладонью мои слезы. — Главное ведь, что ты жив, верно? И с тобой все будет хорошо. Ну… По крайней мере никто не собирается тебя убивать, более того, у корпорации на тебя большие планы.

Да имел я эту корпорацию. Меня вообще не волновали их планы. Если бы я мог двигаться, я бы вырвался отсюда, убил бы всех, кого встретил бы на пути. Потому что они забрали у меня самое ценное, что у меня есть — свободу.

Всех кроме Ангелины. Но, думаю, она поняла бы меня и ушла бы со мной. А как иначе, она ко мне что-то чувствует. А я люблю ее.

***

Я открыл глаза, и увидел, что по-прежнему держу Ангелину за горло. Но теперь мои конечности мне подчинялись, и я сумел разорвать хватку. Девушка упала на спину, ее лицо покраснело, на шее остался след.

— Прости, — прохрипел я, падая на колени.

Так что это было? Я реально побывал в своем теле, которое осталось на Земле? Или просто кольцо стало пичкать меня сладкими галлюцинациями, души, которые хранятся в нем, выбили меня из моего же тела, чтобы взять его под контроль?

Как оно там говорило? Ангелина — помеха? И оно решило избавиться от нее.

И помехой она была вовсе не от моего превращения в темного властелина. Помехой она была именно для того, чтобы выбить меня из тела.

«Каждый решает для себя сам» — в очередной раз проговорил у меня в голове голос.

— Я понимаю, — просипела девушка. — Ты это не контролируешь. Тебе надо избавиться от этой штуки.

— Если бы я знал, как, — ответил я. — Мы пытались. Она убила рвача, который пытался заменить мне руку. Выстрелила черной вспышкой.

— Может быть, я попробую его снять? — спросила она.

— Нет! — тут же вскрикнул я. — Не надо!

Я не хотел ее потерять.

— Все в твоей воле, Женя. Тебе надо просто сосредоточиться. Ты