Прародитель Магии. Том 3 - SWFan

Артур открыл глаза. Простые и синеватые. Он сказал:

“Я разум”.

И подумал:

Мир только в моей голове.

Юноша завершил пятое перерождение.

Теперь уже дважды.

Артур размял свои плечи и повернулся. За его спиною уже некоторое время ожидала Аркадия. Юноша щёлкнул пальцами. Все пять его сердец одновременно вспыхнули. Серебристые часики закрылись. Юноша немного подумал и спросил свою служанку: “Если бы ты могла сделать… Что угодно, а потом время бы обернулось вспять и этого бы как будто не случилось, что бы ты сделала?” Девушка задумалась. Она приоткрыла губы…

“Сделай это”. Вдруг прервал её Артур.

“У тебя тридцать секунд”.

Аркадия кивнула и вдруг прошлась к нему, и встала прямо перед ним. Она вытянулась на носочки. Артур задумчиво вгляделся в её личико. А девушка вытянулась ещё немного, но все равно не доставала до него. Её уши стремительно краснели. Тогда Артур сам наклонился. Их губы соприкоснулись. Щёлкнула стрелка и секунду спустя юноша снова сидел на земле, а служанка снова стояла на прежнем месте. Между ними было несколько метров расстояния.

Артур хотел было что-то сказать, как вдруг часики звякнули и открылась, и память о тридцати стёртых секундах замелькала у него перед глазами.

Профессия Мага Времени Пятого Ранга называлась Временная Растяжка. Собственно, также называлось и заклинание. Маг мог на некоторое время создать призрачный промежуток, который по своему прошествии стирался. Оставались только воспоминания. На Пятом ранге, расходуя все свои запасы манны и сердца Полубога, Артур мог открыть промежуток продолжительностью в две минуты. На шестом ранге это будет десять минут. На седьмом — двадцать.

На девятом юноша будет способен отменить целый день. Двадцать четыре часа.

Ещё начиная с седьмого ранга маг единственный будет сохранять свои воспоминания. На пятом же все, к кому он прикасался во время призрачного промежутка, тоже ничего не забывали. Когда юноша это понял — а раньше он об этом условии не знал, ведь опять же, профессии мага времени была совсем неизученной, и подробности открылись ему только после первого использования заклинания — он сразу посмотрел на Аркадию.

Девушка стояла к нему спиной.

Её уши были красными как спелые яблоки.

147. Не верь Сердцу

147. Не верь Сердцу

Артур ощупал свои губы. Воспоминания из часиков отпечатали на них лёгкое и сухое прикосновение. Юноша сделал себе заметку подарить Аркадии бальзам для губ. Но не сейчас.

Какой-никакой такт у него всё-таки был.

Юноша забрался на склон. Аркадия ещё какое-то время помялась и пошла за ним. Сперва она держала голову немного опущенной; потом снова выпрямилась и тихо, очень по-женски, вздохнула.

Артур в это время осматривал дупло мёртвого дерева. После он проверил сухие трупы, которые Весна сложила в его корнях. Юноша примерно понял, в чём была её задумка.

Вечное Древо всё-таки удивительно живучее создание — не с проста оно получило свое название. Живительная эссенция в корнях дерева Осени совершенно иссякла, но её можно было восполнить. Для этой цели подходили эльфы, которые рождались с толикой древесной эссенции в своей крови.

Скорее всего, Весна уже давно пряталась где-то рядом и готовила свою задумку. Если предположить, что Казнер не был идиотом, — а он скорее всего не был, наоборот, скорее всего он был даже очень умён — то премьер-министр приказал Всаднику Осени следить за корнями своей мёртвой госпожи.

Весна могла попытаться прибрать их себе после его кончины, но подозревала ловушку, — она была довольно осторожна — и потому держалась на расстоянии. Она сдержалась, и не вышла на свет даже когда Артура и Джозеф выжигали корни её мёртвой сестры. Показалась Весна только после того как они ушли. Почему? Возможно потому что тогда было наиболее подходящее время. Если бы она вошла в корни Осени, Весна могла бы издать ещё один зов и призвать эльфийские войска на свою сторону. Приказать им себя защищать.

Артуру повезло вовремя остановить её планы, иначе у юноши было бы много проблем. У него и так было много проблем. Артур хмуро взглянул на дальний тёмный горизонт. Луна висела на краю небес; город лежал в темноте; звёздная россыпь была особенно густой на небесах — тысячи звёздочек мелькали, когда проплывали громадные тучи. И на земле тоже мелькали светлые огни; битва продолжалась; факелы вспыхивали и падали во тьму, залитые кровавыми брызгами.

Артур наблюдал за битвой со стены. Взгляд юноши сиял тихим свечением. В его глазах отразились зелёные огоньки фейерверка — Мерзел приказывал войскам давить на правый фланг. И сразу, отвечая на его зов, тёмные точки посыпались направо, сверкая серебром в переливах неспокойных огней.

Эльф показывал себя хорошим командирам. Восставшие оттеснили врагов от городских ворот, но не окружили, чтобы легионы не боролись до последнего. Воинов медленно загоняли в чащу.

Горожан, золотых эльфов, наоборот удалось отрезать от легионов и окружить; Артуру не хотел даже представлять, каким трудом Мерзел удержал восставших от того, чтобы немедленно не перерезать им глотки, но взять в плен.

На самом деле всё шло настолько хорошо, что Артур даже не видел особого смысла самому спрыгивать на землю принимать участие в битве. Хотя нет. Если так подумать, смысл всё-таки был. Если он сейчас продемонстрирует свои силы, особенно пышно, как тогда, во время сражения с Всадником Осени, почтение к нему среди восставших станет ещё более рьяным. Попытки Артура создать из этого сброда войско немного повредили его авторитету — самое время его вернуть.

Это первая причина.

А вторая в том, что Артуру захотелось опробовать, по случаю достижения нового ранга, ещё одно своё копьё. Её звали Зимней Симфонией. В своё время юноша очень долго орудовал им на службе Белой Башни, и теперь не прочь был вспомнить старые добрые времена. Фигурально, разумеется. Времена эти были не добрыми, и вообще Артур не любил вспоминать. Во многом это потому, что память его хорошо сохраняла только неприятное; во многом это потому, что в жизни у него намного больше было неприятного, чем приятного.

Но орудовать Зимней Симфонией Артуру нравилось. Это как раз таки было приятно. Копьё обладало освежающим свойством. С ним не нужно было особенно напрягаться. Ты просто протыкаешь противника и он превращается в ледышку, трещит и разлетается на острые, острые льдинки. Льдинки пронзают всех вокруг. Дюжину эльфов, например. Эльфы тоже замерзают, тоже трещат, взрываются и вот уже сотни ледышек трещат и взрываются; и смерти наслаиваются как снежный ком,