Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса II - Ваня Мордорский

— Сейчас, Ван! Не жди. Используй сейчас. Я не ожидал, что они такие сильные… Я их не удержу…Давай, Ван, пока Символы еще держатся. Ци даст остров. Ты ощутишь. Пропускай ее через себя. Не бойся.

Я начертил в воздухе Символ Изгнания. Он был самый простой — всего восемь линий, пересекающихся в особом порядке.

Символ завис в воздухе и ярко засиял.

— Больше Ци! — закричал дед, из груди которого начал бешено вырываться серебряный карп. — Больше! И впечатай мне в грудь! Давай! Прошу, Ван!

Я в ту же секунду впустил в Символ едва ли не весь резерв, что у меня был, и внезапно понял, что происходит нечто странное. В меня полилась Ци. Много Ци. Она втекала через ноги и наполняла всё мое тело нескончаемым потоком Ци.

— Всё отдавай в Символ! — закричал отшельник, лицо которого перекосилось от неимоверной боли.

Я впечатал символ в раздувшегося уже больше меня отшельника, и понял, что не могу убрать руку. Символ прилип к моей руке и прилип к телу духа. Символ Изгнания начал сиять невыносимо ярким светом. Нескольких мелких духов, оказавшихся рядом, просто испепелило. Но тело отшельника выдерживало. Бесновалось, дергалось, кричало, но оторваться от моей руки с символом не могло. А Ци просто текла и текла в Символ. Я был словно трубой, через которую перекачивают Ци.

Ци во мне не задерживалась. Она вливалась в символ Изгнания и тело огромного духа и начала противно шипеть, словно масло на раскаленной сковородке. Духи, один за другим, испарялись. Тело, миг за мигом, уменьшалось в размерах. Чернота убиралась.

От такого количества Ци, которую мне передавал остров, у меня начали светиться глаза и стали дыбом волосы.

[Ваши меридианы испытывают перегрузку. Есть риск разрыва меридианов…]

Приехали. Где-то я уже подобное слышал.

А отпустить Символ я не мог. Процесс был уже запущен.

[Запущен процесс Закалки Меридиан с помощью Совершенной Ци…]

Я не мог думать, я мог только терпеть. Лисы отошли на шаг от меня, иначе бы Святая Ци и их задела.

[Первый меридиан успешно прошел Закалку Совершенной Ци.]

[*Закалка меридиан — процесс, во время которого меридианы становятся крепче, устойчивее к перегрузкам и расширяются в размерах*]

Тело отшельника с каждым мигом всё больше уменьшалось, но время шло, а боль в теле меньше не становилась.

Символ жег меня, жег призрака, раскалил пространство вокруг нас. Стало жарко, будто мы оказались в печи.

Тьма с шипением исходила из силуэта отшельника.

И если остальных духов выжигало быстро, то один продолжал попытки вырваться из тела праведника, которое стало темницей для духов. Это был серебристый карп. Энергии в символе не хватало! Не хватало на то, чтобы уничтожить карпа!

И вдруг я ощутил, как поток Ци стал просто ОГРОМНЫМ!

— Твою мать! — сквозь стиснутые зубы выдохнул я.

Я натурально засветился как солнце. В Символ потекло столько Ци, что у меня сожгло кожу на руках. Запахло жареным. Я уже не обращал внимания на сообщения нейросети, что меридианы один за другим проходили закалку. Потому что боль затмила все. Перед глазами все плыло, а руки и ноги дрожали.

А потом…Символ начал терять свои очертания, раздуваться и, вспыхнув, взорвался.

Черное тело отшельника испарилось в момент. Я оказался в эпицентре.

Взрывной волной всех злых духов вокруг острова просто испепелило.

На мгновение я ослеп от этой вспышки.

Поток энергии прекратился, и я рухнул на пол. Ноги не держали. Они дрожали. Руки были обожжены. Горло пересохло.

За мной стояли лисы и кувшин.

Наступила резкая тишина. Никакого ветра и завываний. Только звенящая тишина и пустота внутри. Будто кто-то отключил все звуки и мои эмоции.

Воздух стал чистым-чистым, словно после сильной грозы.

Ни я, ни лисы с кувшином не двигались.

И тут подул легкий ветерок. Он потрепал мою одежду, лисьи хвосты и…вихрем закрутился прямо в том месте, где испарился отшельник.

Ветерок начал собирать Ци, и из нее соткались светящиеся силуэты. Два силуэта.

В душе защемило.

Крошечный призрачный карп радостно кружил вокруг мальчугана лет шести, который с сияющими от счастья глазами наблюдал за ним, не отводя взгляда. Он протянул палец вверх — и карп сел на него, словно вспорхнувшая бабочка.

«Чего ждешь?» — прозвучал неожиданно голос Бессмертного, — «Проводи Очищение».

Но…они такие…счастливые…

Силуэты были белые и чистые, словно…святые…

«Ты помнишь, что он тебе сказал?»

Помню, — выдавил я.

«Разве ты не видишь, что он по-прежнему дух? Просто всё злое от него ушло. Но его душа по-прежнему расколота надвое. Ты должен дать ему возможность переродиться цельным. Иначе он тут застрянет. Навсегда.»

С комком в горле я подошел к мальчишке, который взглянул на меня своими светлыми и непонимающими глазами.

— Давай-давай, Ван, — вдруг сказал он детским голосом. — Сделай это, пока я не убежал. Так надо. Если не ты, то кто?

Я дрожащей рукой начал выводить символ Очищения.

Мальчишка засмеялся.

— Давай-давай, толкай его ко мне.

Символ Очищения застыл и поплыл в сторону мальчика с карпом.

Он отвернулся от меня и я увидел как с его глаз капнула слеза. Самая настоящая, переливающаяся всеми цветами радуги. Она, словно в замедленной съемке, полетела вниз, со звоном упав на поверхность острова.

Едва мальчишку коснулся Символ Очищения, как его тело начало медленно-медленно таять, теряя очертания.

Лишь тогда он повернулся ко мне и посмотрел своими чистыми, как Небо, глазами.

— Ну вот, — грустно качнул он головой. — Моя история тут закончена. Спасибо тебе, Ван. Я был так несчастен без Чжанга, ты не представляешь.

Его фигура растаяла уже по пояс.

— И еще… — он еще раз взглянул мне прямо в душу. — Встретишь карпа…Помоги ему стать драконом. Сделай то, что не удалось мне…

А после этого… Он взял в ладошку резвящегося карпа, закрыл глаза и растворился в воздухе, словно его тут никогда и не было.

Я молчал.

Ли Бо молчал.

Вокруг стояла тишина.

И только Хрули неожиданно сказала.

— Ван, а что это такое светится?

Я взглянул на пол и увидел сверкающую всеми цветами радуги слезу.

— Слеза Святого, — тихо произнес дрожащим голосом Бессмертный.

Я наклонился и взял ее в руку.

И, боги, как же стало легко на душе, словно больше не существовало в мире ни слез, ни грусти, ни смерти.

Будто эта слеза забрала всю боль мира.

Глава 17

Держа