Ворожей Горин – Фолиант Силы - Евгений Юрьевич Ильичев

Вот вам, батенька, и слабый пол. Мало того, что отмудохала двух здоровых мужиков, так еще и жертвой себя назначила. Может, я все-таки зря ей не стер память, когда была возможность? А, может, стоило и в дурку ее определить, как советовал мне Василий однажды. Ладно, вопрос риторический и к делу не относится. Как ни крути, а капитан Вилкина мне здорово помогла в свое время. А после еще и пострадала за свою помощь. Будем считать, что сочлись.

Пакеты со льдом нам любезно предоставил один из судмедэкспертов, работавших на этаже. Пожилой медик, кажется, был знаком с Вилкиной, поскольку после безобразной сцены, что устроила Катерина, они еще минут пять мило общались. О чем шептались старые знакомые, мне слышно не было. Ясно было одно — судмед что-то знал о мире Ночи. За разговором с Вилкиной он то и дело поглядывал на меня и отца Евгения и в целом из всех присутствующих выглядел самым спокойным. Учитывая всю чертовщину, что здесь творилась, вкупе с фактом, что это место из любого живого существа высасывало жизненную силу, что твой пылесос, бодрость старика вызывала вопросики.

Впрочем, мне сейчас было не до него. Мало ли, кто еще вхож в тему мира Ночи. Дед этот явно не первый день работает — чай, насмотрелся за годы службы всякого. Мне бы кровь остановить, а она, зараза, никак не хотела униматься. Все стекала по задней стенке глотки тоненькой струйкой, заставляя поминутно сглатывать. Странно, что мне сейчас сила никак регенерацию не включала — обычно такие плевые ранения за пару секунд излечиваются, а тут… Неужто на этот раз она солидарна с мнением Вилкиной?

«Ну, да-да, — пытался я мысленно договориться со своим Альтер-эго, — с какой-то стороны Катерина права — я действительно должен был поставить ее в известность о том, что жив»

В ответ на мою слабую попытку раскаяться, я получил мощный «прострел» от пяток до тазового дна. По ощущениям это похоже на сильный удар тока. С некоторых пор, моя сила, таким образом, дает мне понять, что я в чем-то не прав. Причем, работает эта странная коммуникация и в том случае, если я, по мнению силы, веду себя правильно. Скажем, когда я фолиант изучал, то испытывал очень необычные и скорее приятные ощущения. И вообще я заметил, что если все идет так, как угодно моей силе, по всему телу разливается волнительное тепло, доставляющее очень приятные ощущения. Все мои энергетические центры в такие моменты открываются и начинают функционировать на все сто процентов.

«Ай! — возмутился я, еле сдержавшись, чтобы не подпрыгнуть от неожиданного прострела. В целом, я понимал, в какое русло моя сила направляет ход моих мыслей. — Ладно, ладно — и в отношении Веры я также залагал — нужно было и ей как-то сообщить, что я жив. Сейчас бы не разгребал всю эту херню! Довольна?»

Сила мне на это никак не ответила, но и прострелы больше не повторялись, что уже можно было трактовать, как достижение определенного статус-кво между нами. Все-таки, правы были мудрецы прошлого, утверждавшие, что в любом человеке изначально заложена, правда. Человек всегда подспудно знает, как правильно поступить. Не всегда он может смириться с этим, это да. Но, так или иначе, информация о том, как «правильно», а как «не правильно» в человеке присутствует изначально. И штука эта называется совестью. У всех она есть, но не все ею пользуются.

— Этого-то понятно, — прогундосил спустя время священник, кивая в мою сторону, — а меня-то за что, Катерина?

Вилкина выразительно посмотрела на священника.

— Хочешь сказать не за что, Смирнов? — Девушка явно не считалась с духовным саном священника и называла батюшку его прежним мирским именем. — Ты же первый эту сволочь покрывал!

Вилкина больно ткнула меня пальцем под ребра.

— Да, хорош уже! — постарался отмахнуться от нее я и даже привстал, чтобы свалить, куда подальше, от агрессивно настроенной представительницы закона, но тут же получил моральное внушение:

— Так, сидеть, я сказала! Не уйдете, пока все не объясните!

— А может это вы нам, Катерина Алексеевна, объясните, что забыли здесь? Дело-то вас, как бы, не касается. Им военная прокуратура занимается и мы, ФСБ.

— Или все же Совет, которого не существует? — Язвительно уточнила Вилкина, посмотрев при этом на священника с такой ненавистью, что даже мне поплохело. Сильная она все же баба. Я про ментальный план. Сама того не понимая, она обладала ужасающей мощи энергетикой. И как раз сейчас эта самая энергетика била через край. Вилкину, казалось, прорвало. — Я их, значит, спасаю! После, при смерти лежу, а они ко мне какого-то козла подсылают и давай увещевать, что, мол, никакого мира Ночи не существует, все, дескать, больная фантазия маньяка Горина. Я тебе звоню, она опять пихнула меня кулачком под ребра, — абонент не абонент. Ладно, думаю, сейчас Смирнова за яйца возьму…

— Катерина! — хором возмутились мы с отцом Евгением. Откуда-то сзади послышался протяжный свист Фокина. Наши маленькие разборки, кажется, вывели мужчину из ступора.

— Ой, да идите вы оба! Я к ним со всей душой, а они меня игнорят! Я по вашей милости, между прочим, чуть в психушку не загремела. И ладно этот ваш, генерал, кто он там тебе, начальник, сват, брат?

— Отец, — пробубнил священник, — духовный.

— Да хоть деверь, — фыркнула Вилкина, — мне похрену! Ладно, он из меня идиотку делал, ты-то какого хрена мне в ту же дудку дудел? «Забудьте, Катерина Алексеевна, вы были не в себе, вами манипулировали. Горин мертв…» — это все твои слова, Смирнов! Или забыл?

— Приказ был, — уныло протянул священник. — И давайте, потише. Вокруг все же люди.

— Приказ у него был… А теперь чего? Не приказ? Вот она я, вижу вас обоих в добром здравии. Где, кстати, третий? Эй, жопа пушистая?

Катерина поводила взглядом по лестничной клетке. И надо же было моему Василию именно сейчас явиться.

— Здорово корова! — язвительно протянул кот, увидев всю диспозицию. Окружающие услышали лишь протяжное и заунывное мяуканье.

— О, — ткнула Вилкина в моего кота пальцем, — вспомнишь солнышко, вот и лучики! Здравствуй, киса!

— Нахер иди, ведьма! — огрызнулся Василий, уселся двумя ступенями ниже и принялся демонстративно вылизывать себе то, что в приличном