Физрук: на своей волне 4 - Валерий Александрович Гуров

Через пару минут пол сверкал чище, чем до всей этой постановки. Урка аккуратно унёс швабру и ведро в ванную, тщательно прополоскал, поставил на место и только потом вернулся в коридор. Встал, переминаясь с ноги на ногу.

— Всё… могу идти? — осторожно спросил он.

— Иди, — кивнул я. — Кто тебя держит.

Входная дверь тихо скрипнула, потом закрылась. Я ещё пару секунд постоял в коридоре, прислушиваясь к тишине, которая опустилась в квартире сразу после хлопка входной двери. Всё улеглось как-то даже слишком складно: и деньги вернул, и Милану, кажется, выбил из дурной сказки, и Тиграна сразу поставил на место.

Двух зайцев одним выстрелом?

Да нет, блин, целое стадо.

Наконец я постучал пальцами по косяку и громко позвал Милану.

Через пару секунд дверь комнаты скрипнула, и в проёме появилась девчонка. Выглядела она скверно — раздавленная, опустошённая, будто за один день прошла весь жизненный путь от наивной школьницы до человека, которому показали изнанку той самой «блатной романтики», что так манила.

Вообще, блатная сказка кажется красивой только до тех пор, пока не увидишь, кто там на самом деле главный герой. И это отнюдь не благородный преступник, а вонючий, мелкий, трусливый рецидивист, готовый при первом запахе опасности продать тебя за пару купюр. Сегодня Милана эту истину получила в лоб и без фильтра.

— Ты в порядке? — спросил я.

Она встретилась со мной взглядом.

— Если честно… нет, Владимир Петрович. Мне… отвратительно. И от него, и… от себя тоже. Всё это…

Слова закончились, но мне и не нужно было продолжения.

— Пойдём, — кивнул я, мягко приглашая её пройти на кухню. — Сядь. Разберёмся.

Девчонка покорно подчинилась, прошла за мной. Я молча указал Милане на стул — тот самый, где несколькими минутами раньше сидел её благоверный.

Она сделала шаг, но остановилась, заметив на сиденье маленькое тёмное пятно крови. Девчонку передёрнуло, и она, не говоря ни слова, прошла к шкафчику, достала новую упаковку одноразовых салфеток. Открыла её и тщательно начала вытирать стул.

Только когда ткань стала абсолютно чистой, Милана медленно опустилась на стул. Руки сложила на коленях, взгляд опустила. На меня смотрела украдкой.

— Неприятно тебе, наверное, да? — спросил я. — Когда понимаешь, что человек, который клялся тебе в любви, оказался обычным предателем?

Она чуть заметно кивнула. Потом еле слышно, почти шёпотом, будто сама стеснялась этих слов, заговорила:

— Очень неприятно, Владимир Петрович…

Девчонка надолго замолчала. Видимо, собиралась с духом. Потом снова подняла на меня взгляд, когда решилась продолжить.

— Я… я слышала ваш разговор. Всё. И что вы ему говорили… и что он вам отвечал… — слова давались ей тяжело, но она говорила честно. — Владимир Петрович… я вас очень прошу… не говорите ничего моему папе. Ему и так там тяжело. А если он узнает… если представит всё это…

Она не договорила, опустила голову и вцепилась в брюки пальцами. Прежней бравады в Милане не осталось ни капли. Теперь передо мной сидела обычная девчонка, которая впервые по-настоящему обожглась о жизнь. Теперь же она не знала, как этот ожог лечить.

Я понял, что повторять нотации будет лишним — урок Милана уже получила. Да и жизнь объяснила ей куда жёстче, чем я мог бы сделать это словами.

— Ладно, — заверил я. — Разберёмся.

Единственное, что сейчас оставалось Милане, — хотя бы попытаться переварить всё пережитое. Я был почему-то уверен, что если раньше она выполняла бы наши договорённости из страха. Ну просто боялась бы, что я действительно исполню озвученные угрозы. То теперь я чувствовал, что мотивация у неё стала другой.

Милана поняла, куда ведёт та дорога, по которой она успела ступить. Поняла, что Тигран уже прожёг свою жизнь полностью и окончательно — а у неё ещё оставался шанс. И именно от неё зависело, ухватится она за него или снова полезет в ту же яму.

— Всё, — сказал я. — Иди домой. Выдохни, соберись. А завтра — в школу.

Милана ещё посидела молча, смотря на меня не мигая. Я не отворачивался и тоже молчал, ожидая — пусть сама решит, что именно ей нужно сказать.

И наконец она выдохнула:

— Владимир Петрович… я… прошу у вас прощения. За всё. За то, что так получилось. Вы ведь действительно хотели мне помочь, а я… — девчонка запнулась, опустила глаза. — А я, дура, не оправдала вашего доверия. Простите меня, пожалуйста…

— Насчёт доверия… у тебя будет отличный шанс вернуть его, — улыбнулся я. — Когда покажешь, что взялась за голову и больше не лезешь в ту грязь, где тебя сегодня едва не утянули по самую макушку.

— Обязательно покажу, — пообещала она. — Обязательно.

Милана наконец поднялась из-за стола и направилась к выходу. Шагнула в коридор, начала обуваться.

Я встал, прошёл следом и решил сказать ей напоследок то, что она должна была услышать.

— Милана, — позвал я.

Девчонка обернулась ко мне, втянув голову в плечи.

— Я правильно понимаю, что ты берёшь пример со своего отца? — спросил я спокойно, но прямо. — Так вот… я почти уверен на сто процентов, что твой отец ни секунды не хотел бы, чтобы жизнь его дочери сложилась так же, как у него. Подумай над этим. Он бы хотел видеть свою дочь на свободе, а не повторяющей его путь и не гниющей в тюрьме.

Она ничего мне не ответила. Ничего вообще. Просто выскочила за дверь и тихо бросила уже с лестничной клетки:

— До свидания, Владимир Петрович…

Я закрыл входную дверь, провернул замок.

Всё-таки хорошо, что я проявил осторожность и не начал разговор с Миланой при Ане. Если бы Аня стала свидетелем всего, что здесь произошло… Ничем хорошим это точно бы не закончилось.

Времени до выхода в школу оставалось ещё достаточно, чтобы успеть заняться делом. И я решил использовать эти минуты по максимуму.

От автора:

✅ Громкая новинка от Рафаэля Дамирова в жанре ФЭНТЕЗИ!

✅ Трибуны забиты до отказа. Имперцы ждут, что «северный дикарь» умрёт под их рев. Мне уже назначили смерть. Так думали они. Но всё пошло иначе, когда «варвар» вышел на арену.

✅ ЧИТАТЬ: https://author.today/reader/513716/4850252

Глава 21

Я налил себе крепкого горячего чая, аккуратно отрезал кусок морковного торта. Хоть он и считался диетическим, но сладкое остаётся сладким. Однако, если следовать мудростям всех возможных диетологов, именно утром подобные вольности были вполне допустимы.

Сев за кухонный стол и подвинув к себе тарелку, я сделал первый глоток