Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

Петров ответил:

— Господин Председатель…

Председатель перебил:

— Мы же договариались с вами, Игорь Палыч, дорогой — Сергей Сергеич.

Петров сказал:

— Прошу простить, Сергей Сергеич… Позвольте, я выскажу некоторые свои соображения по поводу.

— Конечно. Конечно, Игорь Палыч. С огромным интересом узнаем ваше мнение.

Академик несколько секунд молчал, потом произнес:

— Я много думал над той ситуацией, в которой оказалась нынче наша страна… И пришел к выводу, что настало время обратиться к мировому сообществу и к нашему народу. И может быть, в первую очередь именно к народу. И сказать правду. Всю правду… Вы меня понимаете?

Председатель протянул академику руку, проникновенно посмотрел в глаза:

— Скажем, дорогой Игорь Палыч, непременно скажем. И — благодарю вас за все.

— Да я собственно… да не за что. Это вам спасибо. Я ведь думал, что вы…

— Что вы думали? Договаривайте.

— Я, признаться, ожидал совершенно другой реакции.

— Думали, что Председатель — людоед?

— Сергей Сергеич!

— Да ладно. Думали, думали… Впрочем, это все не имеет значения. Спасибо вам, дорогой Игорь Палыч.

— Да за что же?

— За поддержку, за понимание… Предлагаю все-таки выпить.

Выпили. Академик сказал:

— Я, признаюсь, действительно не ожидал… А когда, Сергей Сергеич, вы обратитесь к народу?

— В самое ближайшее время. Возможно, в день Столицы, а может быть, еще раньше. Например, во время визита к нам главы Турции.

Петров поднялся. Он выглядел взволнованным. Председатель тоже поднялся. Они вновь обменялись рукопожатием.

— Но я, — сказал Председатель, попрошу вас пока никому не рассказывать о нашей беседе.

— Конечно, конечно…

Когда академик ушел Председатель сказал Чердыне:

— Изолировать… И его и всех, с кем он летал на Кольский.

Чердыня кивнул и добавил:

— Так может, автокатастрофа?

— Нет, они еще могут пригодиться.

— Так я и не предлагаю их убивать — оставим в живых. Об— честь— венности предъявим разбитый автомобиль и обгоревшие трупы.

— Дело, — согласился Председатель. Он налил себе коньяку и спросил: — Как думаешь, Геня, продержимся мы два года?

— Нет.

Председатель залпом выпил коньяк.

Ворон сидел на вершине айсберга и смотрел на Председателя. Птица — большая, черная — выглядела опасной. Председатель не понимал, почему, но точно знал: что-то опасное таится во взгляде птицы.

Председателя разбудил смех Шмульки. Он разлепил веки, приподнял голову. Зоя сидела в кресле, смотрела какое-то шоу на канале «Приколы».

Председатель сел, позвал: Зайка! — Зоя обернулась: — О— о, проснулся великий и ужасный!

— Дай попить… соку… и виски плесни.

Она встала, принесла стакан, кувшин с холодным соком и бутылку виски. Налила — пропорции уже знала. Председатель сел на сексодроме, жадно выпил почти полстакана. Зоя присела рядом.

— Кстати, с чего это ты так крепенько выпил, о великий?

Председатель допил сок и ответил:

— Огорчил меня один… урод.

— Наш серийный убийца?

— Нет… академик Петров.

— Это тот, который создает эликсир? — быстро спросила она — после того, как Председатель рассказал ей о «таблетке», Зоя постоянно думала про это. Несколько раз пыталась расспрашивать, но Председатель от разговора уклонялся. Сейчас — Зоя знала это точно — его можно разговорить.

— Нет, — сказал Председатель. — Академик Петров — геолог, нефтяник. Он провел ревизию наших ресурсов. При нынешних объемах добычи нефти осталось года на полтора.

— А-а, — разочарованно протянула Зоя. Нефть и какой-то нефтяник был ей неинтересен. — А кто работает над эликсиром?

— Дети подземелья.

— Дети подземелья?

— Это я их так зову. Дети подземелья — это группа ученых. Они живут и работают в моем бункере, под землей. Поэтому — дети подземелья… Они над этим эликсиром уже давно работают, никак не могут довести до ума.

— Но ведь он уже есть. Ты же принимаешь его.

— Я-то принимаю… Но только я один. А для того, чтобы таблетка стала реальным рычагом влияния, требуется производство. Сотни порций в месяц. Детишки говорят: мы сможем это сделать. Но не раньше, чем через полтора-два года. Там проблемы… большие… Таблетка или, если тебе больше нравится, — эликсир может послужить заменой нефти… газа, леса — всего! Но его еще нет. Реально — нет!.. А нефть может кончиться раньше, чем они доведут таблетку до реального производства. — Председатель протянул стакан: налей еще. Зоя налила водки и соку. Председатель выпил, сказал: — Ситуация вот какая: мы существуем до тех пор, пока гоним на Запад нефть. Как только поставки прекратятся, они перестанут поставлять жратву. А через месяц после того, как они перестанут присылать жратву, быдло взбунтуется… Тогда — все! Тогда нужно будет бежать.

— А… куда?

— В том-то и дело, что некуда.

— Как же так, Сережа?

— А вот так! Без нефти мы никому не нужны. Никто нас спасать не станет. Напротив — падающего обязательно подтолкнут.

— Но президент Франции… Он же твой друг!

— Брось! — Председатель поморщился. — Какой еще друг? Да у него и своих проблем полно. Вон, быдло черножопое — арабы с неграми — уже половину Франции на уши поставили. Они считают, что раз «лихорадка Х» не трогает белых…

— Как же? Ведь белые тоже болеют.

— Белые температурят несколько дней и выздоравливают, а черные дохнут, как мухи… Вот они и решили, что «лихорадка Х» — это биологическое оружие, которое создали белые, чтобы истребить черных. И что — презику французскому есть дело до меня?

— Но что же делать?

— Не знаю. Не-зна-ю… Остается только надеяться, что «таблетку» мы получим раньше, чем кончится нефть.

Ворон на вершине айсберга раскатисто рассмеялся.

* * *

На хуторе первые дни отсыпались. Только Кот с утра уходил в лес — за грибами, или садился в лодку и уходил в озеро — на рыбалку. Возвращался без грибов — их и не было — без рыбы, мрачный. Дервиш всем сказал: не трогайте его. Помаленьку отойдет.

Немой начал мастерить игрушки для Алексея. Сделал огромного воздушного змея, парусник, маханического ежика. Лешка был в восторге, ходил за Немым хвостом. Студент парился в бане, купался — вода была еще теплой — играл в домино с Братишкой, Глебом и Лизой. Иногда к ним присоединялся Дервиш.

За неделю на хутор дважды приезжал Николай. Второй раз приехал не один — привез кого-то к Евгению Васильевичу.

Кот действительно отошел, уединяться перестал. Он сказал: хватит гулять, — и начал ежедневные тренировки в стрельбе. Он стрелял с правой руки и с левой. С обеих. На бегу. В падении. На звук… В ученики к нему напросились Студент и Глеб. Вскоре Кот объявил: извините, ребята, но настоящих профи из вас не получится. Я вас, конечно, п— поднатаскаю, но… Можно сжечь тысячи п— патронов, но так и не научиться. Это как