Наномашины, Демон-Принц! Том 8 - Николай Николаевич Новиков

по комнате! В этом плане он УЖЕ выигрывает у людей, потому что у него, даже с клинком в руке, всё ещё на одну конечность для передвижения больше!

Но тут он делает ход конём, хватает нож в зубы и ловко прыгает на угол стены! Он цепляется за неё когтями! Он крут! Он ловок! Он ползёт по сте…

А не, он свалился.

Бах! Грохот. Тарелка упала на крысиную башку, осколки разлетелись.

— Ам… — Фасолька аккуратно слезла со стула, и подбежала к лежащему крысу, начав осматривать не его бедную голову, а конечности, — Что-ж, соотношение силы хвата и массы тела не позволяет карабкаться-карабкаться. Полагаю, нужен будет и ловкий вариант. Да уж… — покачала она головой, возвращаясь ко мне, — Пока вот так, Король-Король!

Бедолага встал и покосолапил ко мне. Причём шёл он медленно, в развалочку, и пожурив свою длинную мордочку. Такое ощущение будто ему очень неловко.

— Чего он так? — спрашиваю.

— Стесняется-стесняется. Стыдно за провал.

Огромный крыс начал потирать лапки и продолжать смотреть в пол.

— Простите… простите… — пробубнил он куда более низким голосом, чем Фасолька.

Я вскинул брови.

Это меня удивило. Ведь… ну, ничего же критичного не произошло, верно?

— Вы для нас Бог, Король, — вздохнула Фасолька, — Мы можем предать кого угодно. Мы предадим кого угодно! Крысам нельзя-нельзя доверять! Союзы с нами невозможны! Но больше, чем смерти мы боимся лишь одного-одного, — подняла она большие чёрные глазки, — Не оправдывать надежд Бога.

*Тудум*, — громкий удар сердца.

Я хмурюсь. Вновь возникает то чувство, что и при первом появлении крысюка. Нечто связанное с божественностью, нечто Апофеозное. Чувствую, как эти слова, взгляды и мысли влияют на меня.

«Рой?..»

«Что-то копится. Недостаточно данных. Но прямого влияния нет»

«Как накопится — будет…»

Вдыхаю.

Ладно, пора уже обсуждать конкретику.

— Они могут использовать магию? — киваю на переростка.

— Нет-нет. Не этот штамм.

— Но ядро у них есть?

— Этого мы добились, да-да.

— Значит, демоны смогут их жрать. Плохо, — хмурюсь.

Крыс будет много, и в основном это будет пушечное мясо. И раз так, то отправлять их в пасть демонов, — которые, напомню, усиливаются за счёт душ и ядер, — очень чревато. Я скорее откормлю врагов, чем отобью домен.

Пути здесь два. Первый — увеличивать качество, уменьшая частоту смертей. Здесь всё понятно. Ну а второй — в случае смерти не отдавать ресурс врагу.

А это значит, что для второго нужны отряды, забирающие тела с поля боя, и…

Нужна некромантия.

— А мы сможем сделать крыс-некромантов?

— Некрома… что-что? Манты? Вкусные… с тестом и фаршем… — облизнулась крыска.

— Магов сделать можем⁈

— А… — поняла она, — Да. Ядро-ядро есть, пока нет оперирования. И мозгов. Увы-увы. Да-да. Нам категорически не хватает энергии-энергии для катализа! Энергокристаллы! Надо-надо! И сыр. Это для мотивации.

— Всё будет, — хмурюсь и киваю, — Продолжайте работать. Я всё поставлю.

— И… и сыр⁈

— И сыр…

— О Великий! — припали крысы мордой к полу, — Великий щедр и мудр! Как и всегда! О-о-о-о, великий сыр наварили!

Я на них покосился. Легко оказалось купить крысиную любовь…

Блин, а началась реальная стратегия! Развиваем поселение, делаем отряды, прокачиваем технологии… а потом планируем тактику против врагов! Интересно! В таком амплуа я ещё не приключался.

Но если с развитием армии всё более-менее очевидно, крысы и фамильяры, то вот личная сила под вопросом…

С чего начать-то?

Я прилетаю к бабушке, жулькаю зверят, пристально смотрю на корову и прошу отвести меня к трезубцу. Напомню, он был закопан теми же крысами, и теперь о его существовании вообще ничего не говорит. Эти же крысы меня и отвели в подземные ходы, а оттуда в хранилище.

Костяной трезубец всё так же величественно стоял в земле. Его Люцифер как воткнул вертикально, так он и не наклонялся — древком внизу, зубями вверх. Казалось, что это монолитная конструкция, которая ровно так же простоит ещё века, прежде чем его автономная сила иссякнет и оружие наконец наклонится.

Да хотя почему. Не казалось. Так и есть.

Оружие самого Люцифера. Его трезубец, способный как минимум остановить время.

— Как бы тебя поднять… — я сел.

— «Не надо меня поднимать».

— Откуда ты это сказал⁈ — я подскочил.

Стоп.

Что⁈

Он разумен⁈

Глава 15

Молчание.

Я выждал пару секунд, потёр глаза и снова внимательно вгляделся в костяной трезубец. Огляделся вокруг. Да нет, никого. Только я и оружие.

Аккуратно подхожу к трезубцу. Вглядываюсь. Подозрительно так, одним глазом.

— Эм… мистер, это вы?..

Молчание.

Снова неуверенно оглядываюсь. Да нет, не могло же мне показаться… ну не совсем же я ошизел! Раньше такого не было. Если кажется — значит кажется не зря. А если и ошизел, то кто виноват? Суви⁈ Не сметь обвинять эту милую булку!

Не-не, я вам отвечаю, это…

— Эм… мистер трезубец, это же вы сказали?

Молчание.

— Я никому не скажу, честно! Никто не узнает, что вы… ам… говорящая кость.

Молчание.

Да не может быть! Почему я себя ощущаю поехавшим, который с чьим-то вырванным позвонком разговаривает⁈

— Хм-м… если вы не ответите, то я… я буду вынужден позвать Максима, и он, ввиду обстоятельств… ам… будет вынужден на вас навалить. Он может.

— …

— На каком основание… ам… вы имеете право игнорировать мной.

— …

Я вытянул губы и задумчиво посмотрел на артефакт. Может реально показалось? Может сильно хотел поднять трезубец и сам себе вообразил, что с ним можно договориться?

Та не.

— Ладно, нет так нет. Но если вдруг ты правда говоришь, то можешь смело обращаться, — вздыхаю и разворачиваюсь на выход из крысиного тайника, — Меня зовут Кайзер, если что. Кай-зер.

И ухожу.

— «Кайзер? Кайзер. Кайзер. Кайззззерррр», — и тут я слышу мысленное воззвание.

— Ха, скотина, я так и знал! — резко разворачиваюсь, — Отвечай, сволочь! Отвечай как тебя поднять! — начинаю тянуть, — Отвечай или будешь туалет у бабки подпирать уличный!

— «Никак. Никак меня не поднять! Добрый господин, пощадите!», — говорит призрачный голос неопределённой принадлежности, — «Ссаное криворукое ублюдище. А ну убрал мелкие лапы!», — он сменяется другим, рычащим, но столь же неопределённым, — «Ой, братцы, держимся! Держимся!», — снова меняется, — «Выпустите меня, я вспорю ему кишкииииииии!»,