Призма тишины - Роман Викторович Титов

…Пока серия плазменных залпов не прокатилась рядом с зависшим «Шепотом».

– Эпине! – гаркнул Райт. – Шевелись, твою мать! Нас же разнести могут в любую секунду!

Не теряя больше драгоценного времени, я разбежался, а затем, подхваченный Тенями, перемахнул через пропасть и неуклюже приземлился на рампе. Леди Рисса что-то отчаянно кричала вслед, но у меня не было ни сил, ни желания вслушиваться в смысл ее слов. Эта часть истории подошла к концу. Настал черед Мамы Курты.

Глава 13

В паучьей сети

Райт схватил меня за ворот накидки и, буквально втащив на борт корабля, швырнул на настил. Приземление вышло болезненным, но я не стал пенять ассасину на скотское обращение, лишь поднялся на ноги и спокойно оправился.

– Что за кусок хлама?

Я вопросительно уставился на Райта и, проследив за его взглядом до собственных рук, по-прежнему сжимавших голову Кукольницы, отмахнулся:

– Все потом. Нужно убраться из этой системы, пока целы. Там, в небе три акаша, и если они откроют огонь, «Шепоту» ни за что не выдержать. – Развернулся на каблуках и зашагал в сторону рубки.

Вернее, попытался – тяжелая рука ассасина, опустившись на плечо, удержала меня на месте.

– Куда разбежался?

Я оглянулся. Было бы странным ждать, что за столь короткий срок, что мы не виделись, Райт мог измениться. Смазливая мордашка и надменный взгляд, как и прежде, практически выпрашивали, чтобы по ним съездили чем-нибудь тяжелым. И желательно не один раз. К счастью, в последнее время я научился неплохо владеть собой и оставил подобные «просьбы» без внимания.

– Времени нет, Райти, – огрызнулся я, вырвавшись из хватки. – Валим отсюда, пока есть возможность. И как можно скорее. Кто, кстати, за штурвалом?

Ассасин холодно улыбнулся:

– Тебе понравится.

Не теряя времени, я устремился в рубку.

Едва створка отъехала в сторону, мой взгляд уперся в затылок молодой портакианки с кожей цвета жженого сахара и парой изящных тонких рожек, завивавшихся на манер сложной прически. Она сидела за штурвалом, умело лавируя между градинами сыплющейся за иллюминатором плазмы, и казалась настолько поглощенной занятием, что темно-красные полосы на ее обнаженных плечах и запястьях едва не светились от напряжения.

– Ты еще кто? – Не очень вежливо, знаю, но настроения расшаркиваться не было.

Девица умудрилась выгадать мгновение между особенно виртуозным финтом и оглянулась через плечо. Ничего не сказала, лишь игриво подмигнула и вновь сосредоточилась на пилотировании.

Райт, тем временем настойчиво подталкивавший меня к пассажирскому креслу, насмешливо бросил:

– Гении такие забывчивые. Это Мина Туори. Одна из тех немногих, кого новость о твоей ложной смерти немало развеселила.

– У меня были поклонницы? Не знал.

– Антипоклонницы, Эпине. Не льсти себе. Тебя в Цитадели терпеть не могли, и с той поры, хочешь – верь, хочешь – нет, ничего не изменилось.

На самом деле я ее вспомнил. Эта Мина Туори считалась одной из тех алиток, кому палец в рот не клади. Выскочка, заводила и личная прилипала Янси Райта. Именно с ее легкой подачи меня стали недолюбливать в Цитадели за «инаковость», выражавшуюся в стремлении держаться подальше от толпы. М-да, похоже, не далеко ушла с тех пор.

– Без обид, но мне плевать. – Я посмотрел на хронометр – осталось чуть больше сорока часов. – Нам надо убраться из этой системы и как можно быстрее. Уходим в гипер!

Райт и Туори переглянулись. Лицо последней перекосило раздражение.

– Чего этот раскомандовался?

– И правда, Сети, – проворчал ассасин. – Или ты забыл, кто только что спас твою жопу?

Я отвернулся к иллюминатору. Ночь захватила власть над Мас Пирей, но полностью вступить в права ей мешали островки пожаров и залпы продолжавшей сыпаться со всех сторон плазмы. Похоже, не смотря на приказ об отступлении, некоторые из стервятников накрепко увязли в сражении. Спустив с цепи крыланов, Риомм основательно сокращал ряды Адис Лейр.

– Ты еще никого не спас, Райти. Поблагодарю, когда в гипере окажемся.

К счастью, они не стали возражать.

Туори, какой бы она ни была в учении, явно не зря сидела за штурвалом. Под ее чуткими руками, «Шепот» лавировал между огненными градинами с такой легкостью, что дух захватывало. Ни один из крыланов, посланных нам на перехват, даже близко не подобрался к цели. При этом я старался не обольщаться, прекрасно понимая, что все это в любую секунду могло перемениться, и лишь крепче цеплялся за подлокотники. Мысли то и дело срывались к Эйтн и ее странному поведению, а периодическая встряска возвращала к реальности. Теней я не касался вообще.

Всего несколько минут в атмосфере на сумасшедшей скорости и вот мы уже за пределами силы притяжения на всех парах удаляемся от планеты и ее спутников. Последний рывок – и здравствуй, гиперпространство!

Едва прыжок завершился, я выпутался из ремней и приблизился к панели управления. Пальцы уверенно и практически без участия сознания забегали по клавишам, проверяя состояние систем и вычисляя координаты следующего пункта назначения.

Не трудно догадаться, что это не понравилось нашей новоявленной пилотессе.

– Эй! – возмутилась она. – Ты чего это вытворяешь?! Янси! Что этот мурафопас творит?!

– Нарывается, – буркнул Райт откуда-то из-за моего плеча.

Я оглянулся:

– Не забыл, кому корабль принадлежит?

Ассасин хмыкнул, но в спор ввязываться при этом не стал. Быть может, как и я сам, вспоминал момент нашей последней встречи, когда мне пришлось уступить Райту «Шепот», чтобы он смог увезти с Обсерватории труп Ра и…

– Как там Навигатор? – спросил я, впрочем, без особого интереса.

– Умер, – с мрачными нотками откликнулась вместо Райта Туори. Она продолжала смотреть вперед, на безбрежное и бездонное море гиперпространственных искажений, но костяшки пальцев, сжимавших штурвал, заметно побелели. Бедняжка, судя по всему, немало расстроилась.

Я же лишь покачал головой, отдавая дань последнему главе Адис Лейр. Несмотря на свое прямое участие в моей едва не свершившейся смерти, старик в первую очередь думал о благе Ордена. А это уже само по себе было достойно уважения. Хотя бы чисто номинального.

– Другого я и не ждал.

– Не ждал?! – хором воскликнули Райт и Туори.

Я пожал плечами, глядя исключительно в холодные серые райтовские глаза.

– Ты сам видел все, что сделала с ним Бавкида. На что ты рассчитывал? На нечто чудесное?

После этих слов на Райта смотреть стало страшно. Лицо его побледнело