Маньякой 2 - Константин Владимирович Ежов

- Ну а кто, если не я?

Вздохнул. Плечи опустились. Парк всё ещё был зелёным, ветер – тёплым, а мир – не менее безумным, чем накануне.

- Ладно, – проговорил спокойно. – Тогда, может, пойдём и возьмём себе лимонад? Мы же типа в отпуске. Краткосрочном

- Ты сказал слово "лимонад", – отозвалась Лайя. – Я слышала. Всё, поздно. Теперь тебя не отпущу.

Мы встали и пошли дальше. В этот момент поймал себя на мысли: да, проблема с резервным запуском спутников до сих пор не решена. Но, похоже, что-то важное всё-таки работает. Например, то, что теперь не один. Или то, что она всегда рядом, когда это действительно имеет значение.

А остальное – починим. Как обычно.

- Но что ты в реальности намерен сделать? – вдруг спросила Лайя, и вопрос этот прозвучал не как вызов, не как упрёк, а как что-то очень личное.

Словно она всматривалась не в меня, а внутрь.

Потому для начала просто замедлил шаг, глядя вперёд, где среди деревьев мелькнула тень белки или, может, просто солнечный отсвет на стволе.

- Ты слышала про мозговой штурм? – вместо ответа задал ей вопрос.

- Конечно, – подтвердила. – В фильмах часто мелькает. Комната, куча кофе, сто наклеек и кто-то с маркером у доски.

Усмехнулся. Приятно было, что не сделала вид, будто знает больше, чем есть.

- Ну вот, – кивнул. – Это только один из методов инженерно-технического творчества. Его ещё называют "генерацией идей" или "креативным подходом к решению структурно туманных задач". Но штурм – это по сути хаотичная атака на неизвестное. Иногда работает. Иногда приводит к абсурду.

- Это звучит как описание той самой системы запуска.

- Вот именно. И это, между прочим, не метафора. Они могли использовать такой же метод при разработке, и вот результат: у нас на руках документ, написанный так, будто его составили участники сессии после трёх бессонных ночей и при недостатке кислорода.

Мы шли дальше, и я, словно переключившись в другой регистр, начал перечислять, почти машинально, но с внутренним жаром. Для меня это была не лекция, а способ нащупать опору.

- Мозговой штурм – первый. Второй – морфологический анализ. Его придумал швейцарец по имени Цвикки. Представь: у тебя задача, и ты дробишь её на параметры. Каждый параметр – столбец. В столбце – варианты. А потом ты начинаешь строить сочетания. Например, если делать резервную спутниковую систему, параметры могут быть: "носитель", "механизм активации", "тип полезной нагрузки", "протокол связи", "энергопитание". И ты перебираешь. Допустим: воздушный шар + термобатарея + инфракрасная разведка + аварийный радиосигнал. Получается нечто неожиданное, но, возможно, жизнеспособное.

- То есть ты строишь матрицу безумия, – тихо заметила она.

- Именно. И в ней – может скрываться гениальное решение.

- А что ещё?

- Есть ещё TRIZ – теория решения изобретательских задач. Её вывел Альтшуллер, советский инженер. Суть в том, что в любой технической системе есть противоречие. Например: мы хотим, чтобы спутник запускался сам, но не хотим, чтобы он активировался случайно. Решение – снять противоречие. Например, сделать запуск только при одновременном выполнении трёх независимых условий, ни одно из которых не случится случайно. Или использовать явление, при котором только в определённых магнитных условиях открывается питание.

- Это уже похоже на твою магию, – хмыкнула Лайя.

- А магия – это тоже система. У неё тоже есть противоречия. Только они ещё и многомерные.

Вот тут замолчал на пару шагов. Солнце уже поднялось выше, но пока оставалось терпимым. По дорожке прошёл ребёнок на самокате, за ним – мужчина с бутылкой воды, потом женщина с планшетом, ловящая сигналы дрона-няни. Всё шло мимо нас, как будто мы были встроены в сцену, но не в сюжет.

- Ещё есть обратный анализ. То есть, берёшь результат – например, этот самый спутник – и задаёшься вопросом: что должно быть на выходе? И потом шаг за шагом раскручиваешь в прошлое: а как он туда попал? Как его туда подняли? А как включили? А кто дал команду?

- Инженерная реконструкция мотивации, – заметила Лайя.

- Да. Иногда работает. Особенно, если ты подозреваешь, что решение приняли задом наперёд. То есть, сначала захотели иметь влияние, а потом придумали, что для этого якобы нужен спутник.

Она посмотрела вбок, на пруд, у которого сидели утки. Потом снова на меня.

- И всё это ты собираешься использовать?

- Не лично. Мы наймём тех, кто специализируется. Заключим контракты с компаниями, которые умеют ставить хаос на поток. Они не будут заниматься спутником – они будут создавать варианты решения на основании гипотез. Мы дадим им начальные вводные: задачи, ограничения, даже те самые идиотские формулировки из ТЗ. А потом будем ждать. Потому что только из тысячи сырых идей можно выжать три, пригодные для моделирования.

- И это ты называешь планом?

- Это я называю единственным адекватным ответом на ситуацию, в которой ни заказчик, ни исполнитель не понимают, что именно заказано. Но при этом деньги уже выделены, сроки поставлены, а контроль будет максимальный.

Она наклонила голову, чуть прищурившись.

- Ты не пытаешься спасти проект. Ты собираешься его переизобрести.

- Именно. С нуля. Без опоры на бумагу. Потому воспользуюсь их мутью, чтобы запустить структуру, в которой у меня будет и творческий контроль, и экспертная сеть. И даже если проект в итоге окажется фальшивкой – он даст нам технический каркас, который можно будет применить в другом контексте. Ничего не бывает бесполезным.

- Например?

- Например, в системе экстренного реагирования для автономных регионов. Или в глобальной архивации памяти. Или в создании защищённого канала связи между сверхами, которые официально "не существуют". Много применений. Главное – использовать деньги, не разрушая себе карму.

Она кивнула. Мы снова вышли на открытую аллею, где начиналась зона цветущих кактусов. Лайя шагала рядом, чуть притормаживая, будто не хотела, чтобы эта прогулка закончилась.

- Ты пугаешь меня снова, – сказала она спустя минуту. – Потому что тебе всё это даже не кажется странным. Ты в этом живёшь.

- Потому что, если бы не жил, меня бы давно уже не было. Либо внутри бетонного куба, либо под пластом земли. А так – просто использую хаос как сырьё.

Она остановилась и, не оборачиваясь, произнесла:

- А ты уверен, что можно переизобрести систему, не потеряв себя?

- Нет, – ответил спокойно. – Но уверен, что не попробовать – это куда