Осколки миров: Новые дороги - Дмитрий Фёдоров

сто, преимущественно женщин, которые тихо пели какой-то гимн, но сам проход к алтарю оставался свободным. Справа же, в большой нише, находился алтарь с расположенным над ним непонятным знаком на стене. Рядом с алтарем было несколько альковов с подушками на каменных сиденьях.

Сначала я свернул направо, подойдя к этому алтарю — он сильно отличался от других. На нем не было ни монетки, никаких украшений, свечей или чего-ибо еще. Только плоская поверхность самого обычного камня. Из алькова на свет вышел совершенно лысый старик с вытатуированным на лбу знаком, таким же, как был на стене.

— Почему-то всегда самые интересные личности сначала подходят именно сюда… Что вы почувствовали? — спросил меня этот старик.

— Эм… Любопытство? Неправильность?

— Многих ведет любопытство. Я — Андрэ, один из двух жрецов Великого Спящего в этом храме. Что же ты хотел узнать?

— Как этот Великий Спящий связан со всем происходящим?

— О, какой хороший вопрос… Да, ты точно начал о чем-то догадываться, когда шел сюда. Славно, куда как славно, люблю говорить с умными людьми… старику не так много надо для счастья, хе-хе. Он — и есть причина всего. Ему скучно… У Него нет жизни, и он берет ваши. У Него нет интересов, и он заимствует их у вас… Он появился, как только зародился первый разум. И умрет с последним разумом во всех мирах. Ты, наверное, хотел бы спросить, за что он отвечает, какие сфера жизни подчинены Ему? Все и ни одна сразу. Положи на алтарь свое подношение, может быть, Он будет к тебе милостив и пути твоей судьбы изменятся. А может быть, ты лишь привлечешь Его интерес, и Он тебя больше не отпустит? Кто знает, кто знает…

— Почему у него нет статуи? Почему только это изображение?

— Зачем облики тому, кого нет? Даже этот рисунок вовсе не обязателен, не отражает того, кем является Он. Человек не способен понять. Ни один разум не способен понять. Он знает все, даже то, что не было сказано.

Я задумчиво посмотрел на этого старика и достал империал, чтобы положить его на алтарь.

— Нет-нет! Никаких презренных металлов! Только камни, пусть бесполезные железки оставят себе служители других богов, сметающие их по ночам в мешки с алтарей… — замахал руками и зашипел на меня старик.

Хмыкнув, достал средние камни из небольшого запаса, который мы взяли с собой. Покрутил их в руках, подумал. Положил коричневый камень на алтарь, ничего не говоря. Камень с неяркой вспышкой рассыпался на пыль.

— О-о-о! О да, Он знает тебя. Он следит за тобой. Ты будешь жить в этом мире хорошо, интересно, ярко. Жаль, что не долго… — сказал старик. Последние слова он договаривал, уже отвернувшись от меня и направившись в строну своего алькова.

— Какого черта? Что значит — не долго? Жрец! — крикнул я вслед уходящему лысому деду. На плечо легла рука Сержа:

— Не надо, ваше благородие. Не место для склок. А большего вы от жрецов Спящего не услышите.

— Хренов шарлатан… — пробормотал я, отворачиваясь от него.

— Дай мне розовый камень. — сказал Настя.

— Держи. Тоже подумала, что это может быть связано?

— Да. Когда ты выбирал камень, поняла.

Настя подошла к скульптуре женщины, опустилась на одно колено и произнесла:

— Прошу, позаботься о моем сыне. Обо всех детях на нашем осколке. Не дай нанести им вред.

Камень соскользнул с ее ладони и начал падать на алтарь, но не долетел, еще в полете рассыпавшись на пыль, подхваченную неизвестно откуда взявшимся сквозняком. Жрец, стоящий рядом с алтарем, одобрительно кивнул моей жене. Я же подошел к статуе воина, кивнул ему, как старому знакомому и положил оранжевый камень. Тот полежал секунду и осел кучкой пыли. А мне показалось, что я услышал хмык. Совсем на грани слышимости, сразу потерявшийся в шорохах, покашливании, пении и других шумах этого зала. Затем дошел до статуи Рикона и положил ему фиолетовый камень со словами:

— Надеюсь, все, кто должны поступить по закону, принимая решение о графстве, будут соблюдать сам его дух.

И вот тут, я готов поклясться, статуя мне подмигнула. Камень рассыпался пылью, а жрец мне, почему-то, широко улыбнулся, будто я рассказал хорошую шутку. Я подошел к жене, а спустя полминуты к нам присоединился Серж, что-то просивший на алтаре Хуннара, куда он положил серебряную монетку.

— Ну что, закончили, идем? — спросил я у Насти и Сержа.

— Погодите! — к нам подбежал еще один жрец в серо-синем балахоне, который, когда мы вошли, вроде как крутился возле статуи Матери. — Подождите, не уходите! С Вами хочет поговорить настоятельница!

— И чем же мы обязаны такой чести? — спросил я со скепсисом.

— Прошу, не отказывайтесь. Наша покровительница, Святая Навинна, намекнула ей, что кое-кто интересный только что принес дары на алтаре. После этого я сразу же поспешил к Вам, чтобы успеть! Уверяю, эта встреча будет полезна Вам!

— Хорошо, веди. Однако, если вдруг что-то пойдет не так… Ты понял? — с угрозой, добавляя немного праны в голос, спросил я.

— Будьте уверены, здесь Вам не навредит никто! — твердо ответил мне жрец и направился к дверям по правой стороне храма, поманив за собой рукой.

Пройдя через пару коридорчиков и открыв неприметную дверь, мы попали в небольшой кабинет, обставленный достаточно просто, но со вкусом. Две стены занимали шкафы с книгами и стопками бумаги, одну — большое окне, дававшее достаточно света для работы, со стороны двери — два скамьи со спинками, видимо, для посетителей. Вся мебель была крепкой, добротной. У окна, боком к нему, за столом сидела женщина лет шестидесяти пяти-семидесяти со строгим лицом и прямой осанкой. Одета она была в светлые одежды, не белые, а скорее, кремового цвета.

— Добрый день, молодые люди! Рада видеть всех вас здесь. Анастасия, не сомневайся, твоя просьба услышана. Но, справедливости ради, стоит сказать, что Спящий одаривает детей дополнительно, и они смогут постоять за себя даже в столь малом возрасте. И когда вернетесь, вас ждет очень приятный сюрприз. Большего не скажу, потому как не знаю сама.

— Странно уже и то, что рассказываете нам это. И да, добрый день. — ответил я ей.

— Мать благоволит тебе. Думаю, она хочет видеть