Пермский Губернский 8. Финал - Евгений Бергер

— Звучит романтично.

— Ой, да брось… — ксенофер подвел Феймоса ко входу в старинную крепость: — Это обиталище Хайта. Скажешь, что тебя привёл Лейзар.

— Лейзар? Это твоё имя?

— Ага… Просто, местная охрана очень подозрительна.

— Ладно. Спасибо, Лейзар.

— Не за что. Тем более, есть у меня ощущение, что ты… с хорошими новостями. — улыбнулся демон, и кивнув на прощание, поспешно направился обратно к выходу из вечно воюющего города.

Едва ли самоубийственный поход на Всебога можно назвать хорошими новостями… Но, может быть, дикий план Последнего выгорит, и старого ублюдка всё же удастся победить? Кто знает?

Пройдя в крепость, Феймос снял кислородную маску и тут же почувствовал на себе, чей-то пристальный взгляд.

— Выходи! Я не кусаюсь… — произнёс агент и тут же поднял руки.

— А я — очень даже! — из мрака вышла бледная блондинка с рожками и жуткими ярко-красными глазами: — Как занятно… Чужак привёл ещё одного чужака.

— Я думал, что все ксеноферы едины.

— Только не этот… — вздохнула демонесса и алчно потёрла ладони друг о друга: — Чем займёмся? У меня тут целый ворох всяческих игрушек! От паяльной лампы до анального зонда… Весело будет.

— Боюсь, что я пришёл сюда к Хайту.

— Я его дочь. Чтобы попасть к нему — сперва развлеки меня!

— Прости, я бы и рад. Люблю ярких блондинок. Но слишком уж мало времени. Может быть, в другой раз?

— Нет, так не пойдёт. — демонесса облизнулась жутким змеиным языком и прыгнула на Феймоса. Агент не растерялся, и скинув пальто, обнажил рваную татуировку в виде двух неровных ореолов.

— Ах ты паразит! — прорычала блондинка, отбросив пальто в сторону: — Защищён стигматой… Может быть, ещё и Тёмное Евангелие знаешь?

— Знаю. Продемонстрировать?

— Рей! — прогрохотал голос, что тут же эхом отразился от стен коридора. Девчонка испуганно присела, суетливо оглядываясь по сторонам.

Спустя мгновение из мрака вышел трёхметровый ксенофер в серебряных латах.

— Папочка… Этот отвратительный чужак угрожает мне! — тут же захныкала демонесса.

— Феймос никогда не угрожает без причины. — холодно ответил здоровяк: — К тому же, я говорил, что ты наказана.

— Да, говорил…

— Значит, домашний арест продлевается ещё на четырнадцать соулов.

— Ох… Папочка, ну не надо!

— Ещё одно слово, Рей… И я клянусь — позову твою маму.

— Ну… Четырнадцать соулов, так четырнадцать соулов. — блондинка показала мне язык, а затем быстро убежала во мрак крепости.

— Феймос… Или всё-таки Лотарим Гарнер. Или… Глэйтрон Артстарес. Как же мне тебя называть на этот раз? — здоровенный демон с подозрением посмотрел на Феймоса.

— Для друзей я всегда просто Фейм.

— Точно. Но что осталось от могущественного Стирателя? Лишь жалкий кожаный мешок и имя, которое давно уже не вызывает восхищения. — Хайт практически вплотную подошёл к агенту и недоброй скалой навис над ним.

— Тоже самое я могу сказать и про тебя. Как давно Трибун Эрнст Хайт превратился в смотрителя самого отвратительного места в Галактике? — Феймос заглянул в жуткие демонические глаза.

— Совсем жизнь не мила? Оторвать тебе голову сразу, или сперва вытащить внутренности, чтобы ты оставался в сознании?

— Ты ещё яйца не отрастил для такого, мудило рогатое.

— БРАТА-А-АН!!! — Эрнст распахнул мощные руки.

— БРО-О-О!!! — воскликнул Феймос, и два старых друга крепко обнялись.

— Сколько лет, сколько зим?

— Я уже счёт потерял. Вижу, твоя собственная демоническая страна цветёт и пахнет?

— Если бы… Ребята только и делают, что хренью страдают. Но я закрываю на это глаза. Уж лучше так, чем где попало, да ещё и перед ищейками Сената.

— Согласен. А ты… Не хочешь обратно?

— В Империю? Нет, спасибо… Я предан Императрице Лай-Лабэ. Другого авторитета для меня нет, и не будет.

— Хех, узнаю старину Эрнста.

— Ну, а ты? Судя по прикиду — подался в миры людей?

— Там меня ценят.

— Всё никак не отпустит ультиматское прошлое?

— Может быть. Увы, я не прорабатывал это у психолога.

Парочка старых друзей тут же весело рассмеялась.

— Я, конечно, очень рад тебя видеть, Фейм. Но чует сердце, что ты бы никогда не спустился в мою помойку просто так.

— Почему же? Спустился бы.

— Но не в этот раз.

— Ты прав, Эр. Не в этот раз.

— Что ж… Тогда, идём в зал. Там не будет лишних ушей. РЕЙ!!! МАТЬ ТВОЮ!!! Я что тебе сказал⁈

Во мраке промелькнуло два ярко-красных огонька, а затем послышался отдаляющийся топот солдатских сапог.

— Дети — это чудо. — усмехнулся Фейм.

— Не то слово… — обречённо вздохнул Эр: — Старший уже во всю осваивает «Домнию». А эта… Мы с Ребеккой весь мир к её ногам. А она… Бегает с этими чумазыми оборванцами, да норовит учинить очередной теракт. Повесил на время блокирующий талисман, чтобы она не покидала крепость… Вот и ищет жертву для своих отвратительных игр. Избаловали мы её. Вот теперь и хохлится… Думали, что станет очередной демонической принцессой. А она…

— Может быть, ещё исправится?

— Двадцать лет ребятёнку. А в голове вместо мозга — кисель.

— Вспомни себя в двадцать лет.

— Я был солдатом на Девала-Ане. Сражался против заразы Потопа с лучшими воинами Вселенной! Коммандер Чиф лично тренировал меня.

— Ладно. Плохой пример. А Ребекка?

— Состояла в банде головорезов на одной из Земель. Была лучшим стрелком! Пока на неё не приземлился, какой-то кибернетизированный урод, весом в двести килограмм…

— Точно. Зря спросил.

— Нет-нет. Это давно было. Так что, не суть.

Друзья зашли в огромный зал, стены которого были украшены светящимися пентаграммами.

— Знакомые символы… — задумчиво произнёс Фейм: — Только, не могу вспомнить, где их раньше видел?

— Подарок от Бласковица. Он помог мне с одним… уродцем, который возомнил себя истинным королём Изнанки. Легендарная была битва…

— У тебя, что не воспоминание — то легендарная битва. — усмехнулся агент.

— Ну, ты спросил — я ответил. — Эр уселся во главе стола и вопросительно посмотрел на Фейма: — С человеческой едой у нас тут проблемы. Потому, могу предложить только спирт.

— Нет. Спасибо. Мне ещё лететь обратно на Абсолют.

— Как скажешь. Так… Зачем пришёл, друг?

— Я тут узнал про один интересный момент. Помнишь, ты говорил мне, что как-то видел подобное существо?

— Ультимата? Да. Видел. На одной из планет-инкубаторов, когда искал следы Лай-Лабэ. Только… То существо было страшнее. Под два метра. С усами… И глаза светились фиолетовым. Он называл себя Павлом.

— Ага. Так вот, выяснилось, что я — не один.

— Ну, так… Разве я тебе сейчас не тоже самое сказал?

— Нет-нет. Я к тому, что по всей Мультивселенной сейчас раскидано ещё чёрт знает сколько Глэйтронов Артстаресов.