Меченосец. Последняя надежда - Afael

— За сколько Эридан убьет вашего здоровяка, — хмыкнул Гард. — Два удара!

— Да вы совсем обнаглели⁈ — завопил кто-то.

Я слушал краем уха, наблюдая за здоровяком. Тот немного пришел в себя и с обиженным ревом побежал ко мне, занеся секиру над головой. Решил силами померится? Дурак.

Когда он готовился опустить на меня свое оружие, я нырнул вперед, вниз и вправо прямо ему под локоть. Одновременно с этим вонзая лезвие в бедренное сочленение. Попал удачно прямо в стык доспехов.

Данволд заревел от боли, ударяя секирой в землю. Он попытался отмахнуться, но я уже отскочил назад, глядя как кровь ударила фонтаном из раны.

Здоровяк сделал несколько шагов в мою сторону и рухнул на колени, истекая кровью. Вот так учил меня убивать Бран. Быстро, эффективно и жестоко.

— Два удара, — выдохнул кто-то пораженно.

— Я победил! — рявкнул Гард. — С вас эль, неудачники!

Я дождался, когда Данволд перестанет дергаться и повернулся к Вольным, ожидая решения.

— Кхм, — дер Клаузевиц, кашлянул, возвращая себе самообладание. — Ты великий воин, Эридан.

— Что насчет сделки? — я посмотрел ему в глаза, чуя подвох.

— Я не могу отсюда уйти, но могу вас отпустить. Я предлагаю вам уйти с оружием, снаряжением и обозом. Чинить препятствий не стану. Никакого урона вашей чести не будет.

— Беженцы могут уйти вместе с нами? — задал я провокационный вопрос, стараясь не расхохотаться. Ведь знал же, что так и будет. Ну, хоть время потянули.

— Ушастые? — Ульрих нахмурился. — Что вам до них? Присоединяйтесь к нам. Я выделю вам очень достойное жалование, а если у тебя все воины как ты, то и трофеи будете брать первыми. Соглашайся Эридан, зачем умирать за ушастых ублюдков?

Я достал из-за пазухи мелкую монетку и вспомнил женщин, детей, стариков, что укрывались сейчас в замке. Они надеялись на нас, верили в нас. Эту монетку я всегда носил с собой как память об унижении. Я получил ее от одного торгаша из Вольных земель, когда продал ему собранные в лесу грибы. Он тогда сказал, что это все, чего достойна Нирмундская нищета.

Я показал медяк Ульриху, а потом сломал в кулаке и бросил на землю: — Вот что стоят слова людей из Вольных земель. Это я тебе говорю, как беженец из Нирмунда, а вот что скажу, как твой противник. Воины Аргоса умирают, но не сдаются!

— Ты пожалеешь! — лицо Ульриха пошло багровыми падежами. — Вы все!

— Не трать слова! — Тордон рассмеялся. — Мы придем за всеми вами и лучше бы вам быть готовыми.

Парни развернулись следом за мной и отправились в замок. Я готовился к внезапному нападению, но оно не последовало.

— Даже кричать вслед ничего не стали. Удивительно! — воскликнул Гилмор, поворачивая голову. чтобы глянуть на удаляющихся противников.

— Аристократия же! — подпустив в голос шутливой важности, протянул Тордон.

— Я лучше буду бедняком, чем такой аристократией, у которой слова словно ветер. — Гард сплюнул. — Сейчас начнется настоящая война.

Снова обстрел из катапульт. Снаряды с грохотом бились о замок. вышибая кладку, сбивая зубцы, но не нанося серьезного урона. Врандл стоял, стояли и мы, ожидая следующей атаки.

На этот раз, она должна была быть более массовой, но мы подготовились. На складе обнаружилась целая куча метательных копий, которые пойдут в дело. Поэтому часть моей дружины, вооруженная этими копьями, стояла вместе с лучницами, ожидая подхода врага.

На этот раз Вольные выдвинули вперед стрелковые отряды. Наверняка, они должны будут прикрывать остальную пехоту от огня лучников.

— Хотят дуэль! Девчонки, видели⁈ Эти хлюпики хотят дуэль! — Гириэль расхохоталась, натягивая на свой огромный лук тетиву.

Эльфийки стреляли из огромных луков, достающих от самой земли им до плеча. Их натянуть-то было приключением, а девчонки справлялись.

— Вперед! Покажем им! — рявкнула она и первой побежала к зубцам из-под козырька.

Эльфийки выбежали, заскрипели своими луками и выстрелили, тут же убегая назад, потому что Вольные выпустили свои стрелы с некоторой задержкой.

Я видел, как падают стрелки противника. Почти все выпущенные стрелы нашли свои цели. через несколько мгновений по козырьку забарабанил железный дождь.

— Вот так и действуем! — крикнула Гириэль. — По команде! Стоим! Стоим! — она дождалась, когда отбарабанит второй залп. — Вперед!

Эльфийки снова выбежали и дали свой залп, вышибая вражеских стрелков. Те явно засуетились, ведь умирать, стоя в поле, никому не хотелось, но мимо них уже пробегала пехота, потому они просто не могли отступить.

Эльфийки сделали еще залп, прежде чем огромная толпа пехоты добежала до ворот.

— Теперь все вместе! По команде! — кричала Гириэль уже и нам. — Вперед!

Я рванул к зубцам, готовя копье. Подскочил, прицелился, размахнулся и швырнул его вниз прямо к воротам в толпу. Следом тут же швырнул второе.

— Назад, назад! — кричала Гириэль. Мы побежали и тут я обратил внимание как замешкалась одна из эльфиек. Она споткнулась и упала, а потом нас накрыл ливень из стрел.

Я бросился вперед, схватил ее за ворот и затащил под козырек, но уже было поздно. Эльфийку убило на месте.

— Собрались! Готовся! — командовала Гириэль. — Пошли!

Снова к стене, снова метаю копья. Даже успел заметить, как одно врезалось в пехотинца, прошибая его насквозь.

— Я вниз! — ору эльфийке и бегом устремляюсь к обороняющимся парням.

На лестницах уже кипит схватка. Противник лезет вперед, совершенно не считаясь с потерями. Драка идет на такой близкой дистанции, что увернуться от ударов совершенно нет возможности.

— За Аргоса, за Нирмунд! — кричу я и врезаюсь всем телом в противников, отбрасывая их от парней.

Кровавая резня — вот как можно назвать все последующие события, разворачивающиеся во Врандле. Мы бились на лестницах, устилая их трупами врагов, потом нас вытеснили в малый зал, но мы отбросили нападающих назад. Бесконечные смены, чтобы немного перевести дух, атаки и контратаки. Когда нас стали выдавливать и из малого зала, мы начали устраивать вылазки из тайных проходов. С их помощью отбили лестницы назад.

Силы наши таяли, как таяли жизни воинов, но за каждого воина Аргоса враг платил десятком своих.

Я не считал сколько ран получил. Казалось, мое тело изрезано все. На нем просто нет живого места. Мои доспехи превратились в груду растерзанного железа и кожи. Но